сестру, проецировала на нее свои чувства и не интересовалась тем, что та чувствовала на самом деле. Поэтому связь между сестрами Лена перечеркнула тоже.

С Мартином они никогда не были близки. Для Марии он был членом общины, одним из многих. Но после того как девушка узнала о планах родителей, между ней и Мартином пробежала черная кошка. Лена нарисовала от Марии к Мартину тонкую линию, которая обрывалась посередине.

Ларс Вайсдорн, классный руководитель, пытался защитить Марию от одноклассников и, похоже, был одним из немногих, кто знал, что Мария сильнее, чем кажется на первый взгляд. Впрочем, она никогда не доверяла ему своих переживаний. Лена провела между ними пунктирную линию.

А вот Еве Брааш она доверилась, рассказала о проблемах с родителями, о злобе одноклассников и равнодушии одноклассниц. Учительница заменила ей мать, но в критической ситуации пошла на попятный. Интересно, Мария рассказала своей учительнице об изнасиловании? Или хотя бы намекнула? Что она почувствовала, когда Ева Брааш дистанцировалась? Разочарование? Решила, что ее предали, отвергли? Лена зачеркнула соединяющую их линию жирной чертой.

Взгляд упал на Лизу Беренс, которая по мере увеличения схемы оказывалась от Марии все дальше и дальше. Возможно, Мария обиделась на подругу настолько, что не побрезговала шантажировать болезнью бабушки. Была ли Лиза информатором Мартина? Знала ли об этом Мария? Лена зачеркнула линию тремя жирными черточками.

Лена отступила назад, оглядела схему и поняла: Мария была совершенно одна. Тогда Лена написала на доске вопросительный знак. Он стоял далеко от Марии, но имел с ней сильную связь. Она разговаривала с этим неизвестным, изливала ему душу и чем сильнее она отдалялась от друзей и близких, тем ближе становилась к нему. Мария перенесла на этого человека всю свою любовь и привязанность, она доверяла ему, видела в нем спасение. Неужели так все и было? Неужели виртуальный мир стал для Марии заменой реальному? Может, она даже решила, что влюбилась в этого человека?

Лена еще раз просмотрела свои заметки, сравнила фотографии подошв Мартина Раймерса со следами, найденными на месте преступления, но они не совпали.

Потом она открыла сайт Немецкого Красного Креста, нашла номер телефона и позвонила по нему. Не прошло и нескольких минут, как ей подтвердили, что Мартин Раймерс и правда прошел обучение на помощника фельдшера скорой помощи. Лена внесла эту информацию в дело.

Через некоторое время ее взгляд снова вернулся к схеме, нарисованной на вайтборде. Более всего в глаза бросались большое расстояние между Марией и Лизой и три жирные черточки, зачеркнувшие их связь. Лена встала из-за стола и сходила за кофе. Неужели Лиза — ключ к разгадке? А вдруг она напрямую связана с преступлением?

Лене претила сама мысль о том, что Лиза может оказаться убийцей. Но у нее были мотив и возможность. Нож есть в каждом доме, а бутиролактон можно заказать онлайн. Вдруг Лиза последовала за Марией на пляж, начала разговор, предложила ей выпить, а потом убила?

Если так рассуждать, то у Евы Брааш тоже были мотив и возможность. Лена подчеркнула их с Лизой имена красным маркером, но заколебалась, когда дело дошло до Мартина Раймерса. Сначала она опустила руку, но потом все-таки подчеркнула его тонкой красной линией. Еще оставался таинственный незнакомец, который, если он действительно существовал, был связан с Марией сильнее остальных. Его Лена тоже подчеркнула.

Как ни посмотри, а Лиза Беренс играла в произошедшем не последнюю роль. Вряд ли получится добиться чего-то нового, если надавить на Лизу как в прошлый раз. К тому же они и так ступали на тонкий лед, допрашивая девочку в отсутствие родителей. «Какое у нее слабое место?» — подумала Лена. Наверняка девочка меньше всего хочет жить с родителями. Повинуясь приливу вдохновения, Лена взяла телефон, нашла в школьном списке номер родителей Лизы и позвонила по нему.

— Беренс, слушаю, — произнес мужской голос.

— Меня зовут Лена Лоренцен, я из Управления уголовной полиции. Наверняка вы уже слышали о смерти Марии Логенер?

— Да, конечно. Мы друзья семьи.

— Вы отец Лизы?

— Да. Чем я могу вам помочь?

— Лиза все еще на Амруме?

— Нет, она отправилась к моей матери. Думаю, она уже должна была прибыть на место.

— Лиза рассказывала о нашем с ней разговоре?

— Да.

— Я вынуждена попросить вас или вашу жену приехать утром на Фёр. Мы собираемся допросить Лизу.

— Допросить? А в чем дело? Почему… — Господин Беренс оборвался на полуслове.

— Лизе всего пятнадцать, поэтому на допросе должен присутствовать законный опекун. Есть ли у вас возможность приехать?

Не дождавшись ответа, Лена спросила:

— Алло? Господин Беренс?

— Да-да. Я… мне нужно обсудить это с женой. Конечно, мы придем, если надо. В чем Лизу обвиняют?

— Первый паром прибывает на Фёр около восьми. Вы можете приехать на нем, забрать Лизу и вместе приехать в полицейский участок. Участок находится прямо напротив пирса.

— Знаю.

— Тогда жду вас в районе половины девятого. Не страшно, если вы приедете раньше или чуть опоздаете. Вы сообщите своей дочери?

— Да… Сейчас я ей позвоню…

— Большое спасибо, господин Беренс. Увидимся завтра.

Лена повесила трубку, не дожидаясь, пока господин Беренс задаст еще какой-нибудь вопрос. Практически в ту же секунду ее телефон снова ожил. Взглянув на экран, Лена страдальчески вздохнула и приняла вызов.

— Добрый вечер, господин Варнке.

— Вы абсолютно уверены? — спросил Варнке, так сказать, с места в карьер.

— Полагаю, вы говорите о поисках Мартина Раймерса?

— О чем же еще?

— Мы обнаружили его ДНК на одежде жертвы. К тому же нашелся свидетель, который видел, как жертва незадолго до смерти ссорилась с юношей, под описание которого подходит Мартин Раймерс. У Мартина Раймерса есть медицинские навыки, и он очевидно в бегах. Что бы вы сделали на моем месте, господин Варнке?

— Что ж, ладно. Вы связались с прокуратурой?

— Конечно. Доктор Вольф в курсе дела, мы все обговорили.

— Мою позицию вы знаете. Если этот юноша и правда преступник, то он должен ответить по всей строгости закона. К тому же, речь не о мелком преступлении, а об убийстве. Но если в его вине есть сомнения…

— Нам срочно нужно его допросить. Без этого никак. Но я, естественно, продолжу прорабатывать остальные версии. — Лена взглянула на свою схему. — Их у меня несколько.

— Меньшего я от вас не ожидал. Действуйте осторожно. Вам прекрасно известно, как быстро меняются настроения в таком маленьком сообществе.

— Я делаю все, что в моих силах, господин Варнке.

— Хорошо, — сказал тот и попрощался.

Положив телефон на стол, Лена вдруг почувствовала, насколько устала. Спина у нее болела,