Он решительно отказался не только от шатра, но и от палатки, на шее у него не висит эльфийка, а спать у костра удобно, положив под голову седло и укрыв ноги попоной.

Любовью солдат пользуется абсолютной, он с ними всего лишь командир, ни разу не вспомнил о своем высоком титуле, все мысли только о том, как теснить и гнать противника, не теряя своих людей.

Я пообщался и с Максом, сказал несколько теплых слов эльфийке, преданной настолько, как никогда не бывает женщина, сколько бы мы о такой ни мечтали, а на обратном пути к своему шатру встретил Хреймдара.

В костюме неприметного представителя благородного сословия, что значит ниже лордов, но выше солдат, идет мне навстречу спокойный и задумчивый, просто случайно попался, хотя я уже понимаю, что у людей такого ранга случайности бывают далеко не случайно.

Он вроде бы вот только сейчас увидел меня, сорвал с головы шляпу и поклонился.

— Ваше высочество…

Я остановился, окинул его с головы до ног. За время похода Хреймдар загорел, тело стало суше, спина выпрямилась, образ кабинетного ученого тает с каждой пройденной милей.

— Здорово прячешься, — сказал я одобрительно. — Мне кажется, за все время ни разу не попался на глаза епископу?

— Напротив, — заверил он с достоинством, — всякий раз, когда он меня видел, я ухаживал за ранеными. Однажды его преосвященство изволили даже похвалить за усердие!

— Хороший ход, — похвалил я.

Он поморщился.

— Это не ход, ваше высочество. Я же не политик.

— Ух ты, — сказал я пораженно, — значит, и магам не чужды остатки зачатков сострадания?.. А мне посострадать можешь?

— Ваше высочество?

Я пояснил:

— Мне вот постоянно чудится, что если бы вы, маги, не пользовались остатками древних технологий, хрен бы вы чего стоили! И жизнь была бы лучше, и мне править легче.

Он покачал головой.

— Ваше высочество, — голос его прозвучал с укором. — Маги добиваются многого и сами. Но, конечно, если удается найти источник мощи Древних, то все намного легче… Тогда мощь магов, если они сумеют объединить усилия, становится безмерна, и они могут совершить небывалое, чего не могут сделать поодиночке.

— Например?

Он пожал плечами.

— Да что угодно. Например, срезать, как острой бритвой, вот ту гору и перенести ее вообще в другое королевство! Но, конечно, чтобы двенадцать вечно враждующих друг с другом магов сошлись вместе… даже не знаю, что может произойти!

— Точнее, что их может заставить?

— Совершенно верно, — ответил он с неудовольствием. — Можно, конечно, порассуждать на эту тему, но, думаю, это только себя дразнить. Их деяния для нас могут быть непостижимыми.

— Непостижимы деяния только Господа, — ответил я строго, — а мага понять можно, они хоть и маги, но люди с их понятными для нас желаниями. Именно потому, что всего лишь люди, жадные и ограниченные… они ж могут все разнести вокруг!

Он кивнул.

— Такие случаи бывали. Но, ваше высочество, жажда познания велит забыть о самосохранении!

— Жажда познания, — передразнил я. — Это жажда халявы, жажда заграбастать не свое. Я однажды видел таких… До сих пор кажется сном! Такую исполинскую мощь… и как использовали?

— Ваше высочество, — сказал он умоляюще, — расскажите! Я собираю все эти случаи!

— Да рассказывать нечего, — ответил я со злостью. — Однажды целый замок вместе с людьми был во мгновение ока перенесен куда-то… как мне показалось, в ад, хотя никакого ада нет… а потом появились какие-то твари и начали всех проверять! Я думал, что ищут меня, прятался, бегал, а оказалось…

— Ваше высочество?

Я махнул рукой.

— Поймали кого-то, связали и утащили. Я оказался совершенно не нужен, даже обидно, удар по достоинству. А замок вернули на место. Но самое странное, что хотя целый день искали в замке и проверяли, но вернули в ту же минуту, когда и забрали!

Он слушал восторженно, как дивную сказку. Я закончил, он некоторое время молчал, глаза все еще горят восторгом, произнес с почтением:

— Это были Высшие… Да, у них есть доступ к источнику силы Древних.

— И что это было? — спросил я.

— Могу только предположить, — ответил он. — Как известно, такими источниками владеют сообща. И ни один не может воспользоваться источником в своих интересах.

— Ого, — сказал я.

— Да, ваше высочество, — подтвердил он, — с этим строго. Догадываюсь, что кто-то из магов сумел что-то нарушить и сделал что-нибудь, нарушил договор, его разоблачили, но он скрылся. А так как Высшего мага найти очень трудно, остальные сперва изолировали предполагаемое место, куда он скрылся, чтобы он не выскользнул незамеченным, а потом проверили всех людей, все норки и все камешки.

Я подумал, кивнул.

— Похоже… Но все равно, даже сообща они не должны вот так… Хотя, конечно, когда решение принимают советом, глупостей будет меньше. Но все равно последствия могут быть катастрофические!

— Потому церковь и преследует магов?

Я покачал головой.

— Нет, все гораздо глубже. Церковь хочет вести человечество со ступеньки на ступеньку. Не пропуская ни одной. И запоминая каждую. И понимая, что за ступеньки и как по ним подниматься. Никаких тайн… позади. Все понятно и проверяемо другими. Скучно, долго, зато надежно.

— Надежно? — переспросил он с сомнением.

— Почему эти Высшие, — спросил я, — если они так могущественны, не захватят, к примеру, весь мир?

Он посмотрел на меня с некоторой жалостью, как если бы я сморозил невероятную глупость.

— Ваше высочество, как вы и сами догадываетесь… наверное, догадываетесь… первое — это неинтересно. Как вам, к примеру, поселиться в глухой лесной деревушке и стать там… ну, самым главным старостой.

— А что во-вторых?

— Во-вторых, — проговорил он, — никто из них не знает, когда полностью иссякнет источник Мощи. Они его берегут и пользуются только в самых исключительных случаях.

Я сказал с нажимом:

— Вот-вот! Вся магия держится на остатках знаний Древних!.. А наука стремится добраться до тех высот, чтобы производить эти источники мощи!.. Эх, все равно не поймешь…

Он ответил обиженно:

— Ну да, как же мне понять!.. Но не только я, а все мы жаждем понять сейчас, сегодня, а не через тысячу лет. Это может дать только магия!

— Потому ее следует уничтожить, — отрезал я. — Всю! Полностью. Целиком. И я всякий раз убеждаюсь в этом… несмотря на всю мою симпатию к магии.

— Да и не только симпатию, — заметил он ядовито и с намеком.