Лиз судорожно выдохнула — не поймешь, то ли презрительно хмыкнула, то ли рассмеялась:

Вот теперь ты по-настоящему валяешь дурака!

Такой вариант тебе не подходит. Отлично! Мне он тоже не очень нравится. Вторая возможность. Уезжай со мной в Филадельфию. Я буду тебя содержать.

Она тут же вздернула подбородок.

—Мне не нужно, чтобы меня содержали!

Великолепно. Значит, насчет двух первых вариантов мы с тобой согласны. — Он погладил ее по голове и сам себе удивился. Оказывается, он не такой выдержанный, каким привык себя считать. — Возможность номер три. Возвращайся в Штаты. Возьми карту, закрой глаза и ткни наугад в любую точку. Там мы с тобой и будем жить.

Так нельзя! — Отстранившись, Лиз начала мерить веранду шагами. В глубине души зарождалось незнакомое чувство: так жить можно. — Неужели ты не понимаешь, что так нельзя? — спросила она больше у себя, чем у него. — У тебя работа. У меня мой бизнес. Я никогда не стану образцовой женой для такого человека, как ты. Я тебе не подхожу.

Кроме тебя, мне никто не подходит. — Джонас снова схватил ее за плечи. Нет, выдержки ему явно не хватает! — Лиз, черт побери, ты для меня единственная! Если твой бизнес так много для тебя значит, не бросай его. Пусть «Черным кораллом» управляет Луис. Мы с тобой, если захочешь, будем наведываться сюда хоть через каждые два месяца. Создай еще один дайвинг-центр. Мы поедем во Флориду, в Калифорнию — в любое место, где занимаются подводным плаванием. А еще... — Он выждал, пока не убедился, что Лиз смотрит на него во все глаза. — А еще ты можешь вернуться в колледж и продолжить учебу.

В глазах у нее мелькнули изумление, восторг — и сразу угасли.

—С учебой покончено.

Черта с два! Посмотри на себя — ведь ты об этом мечтаешь! Сохрани «Черный коралл», открой еще один дайвинг-центр, открой еще десять — но удели внимание и себе самой.

Прошло больше десяти лет.

Он смерил ее удивленным взглядом:

Когда-то ты сама призналась, что ничего бы в своей жизни не меняла.

Я говорила серьезно, но сесть за парту сейчас, когда прошло столько лет...

Боишься?

Она прищурилась и задумалась; по спине пробежал холодок.

— Да.

Джонас весело рассмеялся, любуясь ею.

—Женщина, за последние несколько недель ты побывала в аду и уцелела. Тебе ли бояться учебы в колледже?

Лиз глубоко вздохнула и отвернулась.

А если я не справлюсь?

Ну и что? — Он снова развернул ее к себе. — Значит, упадешь лицом в грязь. А я буду рядом и упаду вместе с тобой. Лиз, нам с тобой пора рискнуть. Поставить все на карту!

Ах, как хочется тебе поверить. — Она подняла руку и погладила его по лицу. — Очень хочется. Я люблю тебя, Джонас. Я так тебя люблю!

Она страстно прижалась к нему — сливаясь с ним, растворяясь в нем.

—Лиз, ты нужна мне. Без тебя я назад не вернусь.

Лиз подняла на него глаза. Она была почти готова ему поверить.

Но ведь речь не только обо мне. Ты должен понять, что я не могу поступать как мне заблагорассудится.

Ты о Вере? — Джонас снова отстранил ее на расстояние вытянутой руки. — Последние две недели я знакомился с ней. Сначала я преследовал одну цель: втереться к ней в доверие. Я понял, что только через нее могу добраться до тебя.

Об этом Лиз уже догадалась,

Регулярно водил ее в зоопарк?

Вот именно. Но я не подозревал, что ее так же легко полюбить, как и ее мать. Она мне тоже нужна.

Лиз предостерегающе вскинула вверх руку:

Не понимаю!

Хочу, чтобы Вера стала моей дочерью по закону. Разреши мне удочерить ее.

Удочерить?! — Лиз ожидала чего угодно, только не этого. — Но ведь она...

Да-да, Вера — твоя дочь, — перебил Джонас. — А будет наша. Придется тебе поделиться. Если тебе непременно хочется, чтобы она ходила в хьюстонскую школу, мы поселимся в Хьюстоне. Через год, надеюсь, у Веры появится братик или сестричка, потому что ей, как и нам, нужна большая семья.

Он предлагал ей все, все, о чем она мечтала, но ее разум пока не способен был все вместить. Лиз робко протянула ему руку:

Она дочь другого человека. Как ты сможешь это забыть?

Она наша дочь, — возразил Джонас. — Ты ведь сама говорила, что она только твоя. А теперь будет еще и моя. — Взяв ее за обе руки, он поцеловал их. — И ты тоже.

— Джонас, ты понимаешь, что делаешь? Ты хочешь жениться на женщине, которой придется учиться с нуля и у которой почти взрослая дочь. Ты осложняешь себе жизнь!

— Ну да... а может, я ее спасаю.

И ее жизнь он тоже спасает. Сердце глухо заколотилось в груди, кровь прилила к голове. Впервые за много лет она сумела без страха посмотреть на свое прошлое. Она закрыла глаза и, глубоко вздохнув, отвернулась.

— Не торопись, подумай, — прошептала она. — Убедись во всем окончательно. Если я дам себе волю, если я скажу: «Да», а ты передумаешь, я возненавижу тебя до конца жизни.

Он подтянул ее к себе, шутливо ухватив за блузку.

—Через неделю мы поедем на ферму моих родителей в Ланкастере, позовем сельского священника, мирового судью, шамана — кого угодно! — и поженимся. Я уже распорядился подготовить все документы для удочерения. Скоро мы станем одной семьей, и у нас будет одна фамилия. У тебя, у Веры и у меня.

Лиз со вздохом прислонилась к опорному столбу и посмотрела ему в лицо. Он красивый. Сильный, страстный и выдержанный. И лицо у него красивое... Теперь ее жизнь навсегда связана с этим лицом. Оно настоящее, из плоти и крови, и драгоценное, как мечта. Ее любимый вернулся, ее ребенок с ней, и ничего невозможного нет.

— Когда я впервые тебя увидела, я подумала: вот мужчина, который всегда получает что хочет.

— И ты оказалась совершенно права. — Джонас снова взял ее за обе руки. — Что же мы скажем Вере? — осведомился он.

Лиз медленно изогнула губы в улыбке:

— Наверное, лучше всего сказать ей правду: ты меня уговорил.