– Лучше держись за ручку – посоветовал Никита.

Без вопросов я тут же последовала совету.

Дождь лил не переставая, создавалось ощущение, будто мы попали в какой-то водоворот посреди бурного потока реки. Дворники практически не справлялись с обилием воды, а чёрные, низкие облака в сумерках доводили видимость практически до нуля. Машину ещё не раз заносило, но надо отдать должное реакции Митьки, он с лёгкостью, правда не без матов, но удерживал её и уверенно пробирался сквозь грозу.

К ведьме Марфе в такую погоду решили не ехать, там дороги практически нет, а пробираться сквозь грозу, да по ночному лесу, безрассудно. Сержант Дмитрий Афонов привёз нас в деревню к своим знакомым, где нас приняли, накормили и спать уложили. Просторный деревенский дом больше походил на дачу и оказался очень уютным и тёплым. Мы пока из машины выбирались и до дома пробежали, все промокли до нитки, настолько сильно лило, и затопленная домашняя печь была воспринята с восторгом и благодарностью. Пожилая пара, Максим Дмитриевич и Раиса Алексеевна, оказались очень добродушными, не настойчивыми и гостеприимными. С расспросами не лезли, но и не отгораживались от гостей. Вшестером мы провели уютный и тёплый вечер, наслушавшись баек про Карелию, Карельских ведьм и даже несколько истории про интересующую нас Марфу. Пожилая пара оказалась из знающих и верящих, не раз обращались к живущим неподалёку озёрным ведьмам и традиции чтили. Меня как ведьму, так вообще приняли с распростёртыми руками, а Емельянова даже попросили посмотреть защитные амулеты, которые им подарили несколько лет назад, не истёк ли их срок годности, так сказать. На моё удивление он без вопросов согласился помочь пожилой паре. Вообще этот мужчина удивлял меня с каждым новым днём нашего знакомства. По прошлой жизни я знала его как жёсткого бизнесмена и надменного ведьмака, но за эти дни нашего вынужденного пребывания вместе, он открылся совсем, с другой стороны. Умный, любопытный, увлекающийся, смелый, сочувствующий и с лёгкостью соглашающийся помочь незнакомым людям. Меня всё больше удивляло, почему же тогда у него всё не слава богу на личном фронте? Из того что я знала, жена его бросила восемь лет назад, укатив в США с каким-то шаманом-индейцем, дети с ним не общаются, лишь сосут деньги и ведут не самый спокойный образ жизни, а погибший Саша, так вообще скатился до наркотиков. Из того, что я слышала, так это то, что отец его никогда не принимал и вообще практически отказался от него, если бы не общественное мнение и, то что Саша растрезвонил на всю страну кто его настоящий отец, то Станислав бы вообще забыл о таком недоразумении, как внебрачный ребёнок. Но сейчас смотря в эти глубокие и усталые глаза, на ряд морщинок вокруг глаз и губ, на добродушную улыбку, я начала сомневаться в правдивости слухов и моих прошлых суждениях.

К ночи гроза усилилась, казалось бы, куда, но оказалось, что есть куда. Поднялся такой ветер, что стёкла хоть и стеклопакет, но всё же, не переставая, мелко дребезжали. На улице творилась такая свистопляска, что глаза вообще не могли ни за что уцепиться. Громыхало не переставая, а молнии били так часто, что казалось, само небо вот-вот разорвётся на части и свалиться на землю. А ещё где-то на севере творилась ворожба, очень и очень сильная ведьмовская ворожба. По словам Митьки, где-то там за рекой стан озёрных ведьм, и скорее всего, это они на грозу ворожбу творят.

Я подошла к окну, всматриваясь в стихию. Прекрасная в своей сущности, завораживающая в своей опасности и абсолютная в своём проявлении. Ведьма во мне пребывала в полном экстазе от блуждающей вокруг энергии. Яростная, звенящая, чистая и тотальная сила природы. Даже просто присутствие в этом пространстве уже наполняло энергией, а если ещё и погрузиться в стихию, слиться с ней, могло дать такой заряд, который в обычной жизни пришлось бы накапливать месяцами.

– Чувствуешь? – ко мне подошёл Емельянов.

– Ты тоже это чувствуешь?

– Что-то странное во всём этом есть. – нахмурился он.

– Стихия – это ответ на ворожбу, а не наоборот. – пояснила я ему.

Ведьмаки они не такие, как ведьмы, их связь с пространством и окружающими энергиями в разы меньше, чем у нас, и способность чувствовать самые тонкие вибрации энергии практически на нуле, а проводниками вообще могут быть только ведьмы. Но даже они могут уловить мельчайшие колебания энергетического фона, не знаю, способны ли они его распознать, но почувствовать могут.

– Ты хочешь сказать, что…

– Что какой-то колоссальный выброс силы породил такое возмущение магнитного поля, что это вызвало грозу, а её усиление уже просто эффект инерции. Природа отвечает и стремиться всё вернуть в баланс.

– Не хило ведьмы-то развлекаются. – хмыкнул ведьмак, глубоко втянув воздух.

Лишнее действие, как по-моему, даже несмотря на их слабые принимающие каналы, энергия и так вливалась в него с удвоенной скоростью, настолько много её было, даже Никита ощущал более быстрое наполнение. Внутренним зрением я видела, как разноцветные потоки энергии оплетают каждого, и потоков было больше вокруг тех, кто способен её поглотить, зачастую неосознанно, всего лишь открытыми каналами. На это способен даже обычный человек, не обладающий никакими способностями, необходимо лишь присутствовать в стихии и не бояться, страх отрезает нашу связь с энергией пространства.

– Невероятно – к нам подошёл Никита, нежно оплетая мою талию и притягивая ближе к себе. – Даже я ощущаю силу, исходящую из леса.

– Большой ведьмин круг – объяснила я им те всплески магии или ведьмовской ворожбы, которую они все ощущали.

Озёрные, речные, морские ведьмы, суть у них одна – вода. А не использовать живую небесную воду и слиться со стихией – верх дурости. Ощущения ведьминого круга в такую грозу нисколько меня не удивляет. Больше беспокоит что-то другое, что-то, что мои сенсоры ощущают, но никак не могут определить. Я чувствовала круг там вдалеке, чувствовала вспышки поменьше от одиноких ведьм, или троек и двойки, каждый использовал момент наилучшим для себя образом. Но кроме всего этого было что-то ещё, что-то опасное, чуждое и не побоюсь этого слова, тёмное. Но что именно, никак не могла понять. Ещё беспокоило ощущение, что эпицентр бури как бы смещён от основного центра силы. Казалось, что буря исходит не от ведьминого круга, как логично можно было бы предположить. Но тут снова не было ответов на вопросы.

– Пойдём спать или…? – спросил Никита, отвлекая от раздумий.

Я вздохнула, отпустив размышления и приняла решение.

– Спать.

Да, сегодня я могла тоже начать ворожбу и присоединиться к всеобщему хороводу силы и самой стихии, но сейчас мне совершенно этого не хотелось. Хотелось лечь под бок к Никите и оказаться в его объятиях.

В отдельно выделенной нам комнатушке было узко, но чисто, и пахло свежестью. Какое-то время мы просто молча лежали в объятиях друг друга, слушая грозу за окном.

– Ты говорил, что твоя мама ведьма, а Драгомир её домовой? – я первой нарушила молчание.