Мысль свернуть на временную объездную дорогу появилась у него, когда они доехали до перекрестка. На трассе стало совсем мало машин — уж неизвестно почему — и Глеб интуитивно почувствовал, что развязка погони, устроенной «джипом», близка. Вот только где поджидают их машину? Хорошо бы, они не сразу сообразили, куда девался их «объект»…

И Тихомиров-младший, не колеблясь ни секунды, решительно повернул на проселок, проложенный по причине капитального ремонта дорожного покрытия автотрассы. Он был в достаточно приличном состоянии, а толстый слой пыли амортизировал мелкие колдобины, поэтому «уазик» шел ровно и достаточно быстро. Глеб не имел понятия, куда ведет эта дорога, но он точно знал, что его «уазик»-багги даст по бездорожью фору любому навороченному «иностранцу».

— Нам не сюда! — сказала Дарья, которая уже немного пришла в себя.

— Мы немного полюбуемся красотами природы, — ответил Глеб, не отрывая взгляд от зеркала заднего вида. — И заодно перекусим. А то утренний кофе уже давно переварил тот крохотный бутерброд, что все это время неприкаянно болтался в моем желудке, и только раздразнил аппетит.

— Вот за что я мужиков терпеть не могу, так это за их обжорство! — сердито сказала девушка. — Вы что, до обеда потерпеть не можете?

«Судит по своему папочке, — ехидно подумал Глеб. — Батя рассказывал, что Боров и впрямь силен поесть. Притом хавает все подряд. Ведь кликуху „черные“ археологи прилепили ему в большей мере не из-за его фамилии, а потому, что он жрал как свинья».

— Не могу. Не хочу насиловать свою свободолюбивую натуру. Она у меня очень ранима.

— Это видно… — фыркнула девушка.

— Зри в корень, как говорил Козьма Прутков. Я действительно люблю свободу во всем. Мне претит распорядок дня, потому что я не педант. Когда тянет на сон — сплю, где и когда бы это ни было, хоть под дождем среди поля, без крыши над головой; выспался — работаю (а могу и не работать; все по желанию, по зову, так сказать, сердца); если захочу есть — сяду за стол даже в три часа ночи.

— Это называется безалаберность.

— Пусть так. Мне от этого ни холодно ни жарко. Однако, — тут Глеб повернул голову к Дарье и широко улыбнулся, — я был бы не против избавиться от этих мелких недостатков. Но мне нужен толковый воспитатель, наставник. Как вы думаете, у меня получится?

— С искоренением недостатков?

— Нет, с воспитателем.

Девушка невольно улыбнулась. «Слава богу! — подумал Глеб. — Первый мандраж у нее прошел, дальше будет легче. Ишь, даже порозовела…»

— Все зависит от вас, — ответила Дарья.

— Возможно. Но не факт… Как вам вон та полянка? — спросил Глеб, указывая на травяной лоскут, поросший спорышом. — Рядом ручей, над ним ивы… Красота!

«А еще там можно спрятать и замаскировать машину, оттуда хорошо просматривается проселок и с дороги нас не будет видно», — добавил он мысленно.

«Пикник» удался на славу. Несмотря на неприятие мужского обжорства, девушка уписывала бутерброды за обе щеки. Глядя на нее, Глеб лишь посмеивался втихомолку. Папина дочка, какие могут быть сомнения, думал он не без ехидства. Несмотря на великолепную спортивную фигуру и осиную талию, Дарья была девушкой крепко сбитой и румяной, как наливное яблоко.

«Похоже, придется пополнить наш НЗ еще и в Суздале, — подумал он озабоченно. — Не рассчитал… Если эта подруга и впредь будет так метать, нам того, что имеется в наличии, надолго не хватит». К тем продуктам, что у него уже были, Глеб прикупил съестных припасов еще и в оптовом магазине — ради экономии; там у него были знакомые. На Недоуменный вопрос Дарьи: «Зачем нам столько еды?», Глеб лишь хмыкнул в ответ.

«Зеленка… — подумал он снисходительно. — Видать, Боров никогда не брал ее в „поле“. Или очень редко и недалеко. Харч всегда пригодится. Судя по карте, там, куда мы едем, не найдешь не то что приличный продмаг, но даже продуктовой лавки на колесах».

Машины объездной путь не жаловали. Видимо, его использовали лишь местные. Пока они полдничали, проехали всего два автомобиля — старый «жигуль» и бортовой ЗИЛ. Глеб уже совершенно успокоился, как неожиданно услышал бархатистый звук мощного импортного двигателя. Он даже голову в плечи втянул, словно его могли увидеть с дороги.

«Джип» пролетел мимо места, выбранного Глебом для привала, с такой бешеной скоростью, словно за ним гнались. Вскоре он исчез с поля зрения, оставив за собой пыльное облако. Глеб покосился на Дарью. Она застыла с куском булки во рту, словно закаменела. Лишь ее большие глаза стали совсем круглыми, как у совы. Дарья смотрела вслед машине как завороженная.

«Нет, не похоже, что она могла завалить Тверского, — с невольным облегчением подумал Глеб. — Не тот кадр. Ее страх не наигран. Она действительно напугана. И все же, все же… Я мог бы побиться об заклад, что видел тогда в кабине „джипа“ женский силуэт. Или все-таки это мне показалось?»

— Все, сворачиваем наш дастархан! — Глеб вскочил на ноги. — Быстрее!

— Это… это опять они!

— Знаю. Вот поэтому рвем когти.

— Но куда?!

— Возвращаемся на трассу. Ехать вслед за «джипом» опасно. Могут заблокировать нас в какой-нибудь балке. Дорога узкая…

Глеб давил на педаль газа до упора. Теперь их дальнейшая судьба зависела от того, кто быстрее придет к промежуточному финишу — тому месту, где объездная дорога выходила на трассу. Когда они наконец миновали этот опасный участок, Глеб облегченно вздохнул — впереди, сколько видел глаз, не было видно ни одной машины, похожей на «джип».

«Надеюсь, что они начнут расспрашивать у встреченных по пути местных жителей, не проезжал ли по объездной наш УАЗ, — думал Глеб. — Это даст нам небольшой выигрыш во времени. Как некстати, что некуда свернуть! Судя по карте автомобильных дорог, нам пилить по прямой километров сорок. Это плохо…»

— Оторвались?.. — с надеждой спросила девушка.

— Это вряд ли, — хмуро ответил Глеб. — Цепкие, гады… Не догонят здесь, могут достать в другом месте. Я долго колебался (из деликатности) — спрашивать или нет — но все-таки спрошу: чем вы так крупно насолили этим фраерам?

— Не знаю!

— Ой ли. Такое впечатление, что они объявили вам вендетту. Может, это кавказцы? Там кровная месть в большом фаворе. Однако же вы девушка… Мстят только мужчинам. Странно…

— Я правду говорю — не имею понятия. Честное слово!

— Ну если девушка говорит «честное слово», то это как золотая фишка; очень веский довод, — насмешливо сказал Глеб.

— Почему вы мне не верите?!

— Потому что факты — упрямая вещь. Да вы не злитесь. Есть смысл разобраться в ситуации без эмоций. Я ведь теперь ваш партнер. И мне просто необходимо знать, откуда ноги растут во всей этой истории.

Дарья-Дарина надолго умолкла. По ее лицу было видно, что в ее голове идет интенсивный процесс осмысления того, что сказал Глеб. Тихомиров-младший не торопил девушку. Его внимание по-прежнему было приковано к зеркалу заднего вида.