заговора рабовладельцев. Двумя наиболее влиятельными сторонниками теории заговора были Сьюард и Линкольн. Ссылаясь на «перешептывания» Тони и Бьюкенена на инаугурационной церемонии, а также на некоторых неназванных свидетелей, Сьюард заявил о сговоре между избранным президентом и председателем Суда. День спустя после инаугурации и за день до вынесения решения, по словам Сьюарда, «судьи, даже не переменив свои шелковые одеяния на судейские мантии, приветствовали президента в Белом доме. Нет сомнения, что президент принял их столь же любезно, как и Карл I в свое время принял судей, низвергнувших устои английской свободы». Обвинения Сьюарда спровоцировали волнения в обществе. Некоторые историки, отражая точку зрения демократов, называют их «ядовитыми» и «клеветническими»[362]. Однако на самом деле Сьюард почти не промахнулся — возможно, он прочитал письмо Бьюкенена Грайеру, в котором избранный президент уговаривал пенсильванского судью присоединиться к южному большинству.

Намеки Сьюарда вывели Тони из себя. Позже председатель Верховного суда говорил, что если бы этот выходец из Нью-Йорка стал в 1860 году президентом, то он отказался бы приводить его к присяге. По иронии судьбы, Тони таки привел к присяге человека, выдвинувшего подобные обвинения. В речи, произнесенной им после выдвижения кандидатом в сенаторы США от Иллинойса в 1858 году, Авраам Линкольн прокомментировал процесс фактической отмены демократами Миссурийского компромисса в 1854 году и объявления его неконституционным в 1857-м. Конечно, мы не можем знать наверняка, были ли эти меры частью заговора по распространению рабства, признал Линкольн. «Но когда мы видим множество обработанных бревен… которые, как мы знаем, были изготовлены в разное время и в разных местах несколькими плотниками, назовем их Стивен, Франклин, Роджер и Джеймс, и когда мы видим, что бревна эти, сложенные вместе, образуют каркас здания… то мы не можем не поверить, что эти Стивен, Франклин, Роджер и Джеймс работали по единому плану»[363].

В той же речи была употреблена и более известная метафора, касающаяся «здания». «Дом, разделенный в себе, не устоит, — процитировал Линкольн Иисуса. — Так и наше государство, и я в этом убежден, не сможет постоянно быть наполовину рабовладельческим, наполовину свободным». Противники рабства надеются прекратить его дальнейшее распространение и «сделать так, что общественное мнение уверится в том, что рабство находится в процессе окончательного исчезновения». Но защитники рабства, включая и заговорщиков-плотников, пытаются «добиться того, что оно станет абсолютно законным во всех штатах… как на Юге, так и на Севере». Как они могут этого добиться? «Простым решением по делу очередного» Дреда Скотта“. Все зависит от Верховного суда: он может решить, что штаты в рамках Конституции не имеют права запрещать рабство, равно как он решил, что… это не могут сделать ни Конгресс, ни территориальная легислатура». Статья VI Конституции гласит, что Конституция и законы Соединенных Штатов «являются верховным правом страны… что бы ему ни противоречило в конституции или законах любого штата». Отсюда если Конституция Соединенных Штатов защищает «право собственности на раба», то, отмечал Линкольн, «никакое положение Конституции или законодательства отдельного штата не может отменить право собственности на раба». Сам Линкольн считал, что «право собственности на раба не прописано в Конституции четко и безусловно», однако демократы (включая Дугласа) думали иначе. Если они одержат верх, говорил Линкольн иллинойским республиканцам в июне 1858 года, «мы будем спать и видеть прекрасные сны о том, что население Миссури вот-вот объявит свой штат свободным, но когда мы проснемся, то обнаружим, что вместо этого Верховный суд объявил Иллинойс рабовладельческим штатом»[364].

Действительно ли Линкольн и другие республиканцы верили, что решение по делу Дреда Скотта было частью заговора, имевшего цель распространить рабство в свободные штаты? Или же это был своего рода жупел, которым они пугали избирателей-северян? Стивен Дуглас склонялся ко второму варианту. «Всякий школьник знает», что суд не может принять «настолько смехотворное решение, — говорил Дуглас. — Эго неверие в человеческий разум и неслыханная клевета на суд». Многие историки соглашаются с этими словами Дугласа[365]. Но были ли смехотворными подозрения республиканцев? В ноябре 1857 года Washington Union, официальный орган администрации Бьюкенена, поместила статью, в которой утверждалось, что запрет рабства в северных штатах являлся антиконституционной мерой, направленной против собственности. В частной переписке и других непубличных источниках республиканцы выражали неподдельную озабоченность последствиями дела Дреда Скотта. Сенатор от Висконсина Джеймс Дулиттл замечал, что «Конституция Соединенных Штатов — высший закон для любого штата, и если она признаёт рабов собственностью, как, скажем, лошадей, то ни конституция штата, ни какой другой его закон не в силах запретить рабство». Отметив, что Скотт прожил в Иллинойсе два года в качестве раба, легислатура Нью-Йорка осудила теорию, согласно которой «хозяин может перевезти своего раба в свободный штат, не нарушая подобное отношение собственности… [Такой шаг] приведет к нежеланному появлению рабовладения на нашей земле, со всем его порочным, разлагающим, вредоносным влиянием»[366].

Обеспокоенность легислатуры не была абстрактной. В нью-йоркском суде в то время находилось на рассмотрении дело, касающееся права рабовладельца на своих рабов во время поездки через территорию свободного штата. Дело «Леммон против штата» поступило на рассмотрение еще в 1852 году, когда нью-йоркский судья высказался за свободный статус восьми рабов, на пути в Техас сбежавших от своего виргинского хозяина в Нью-Йорке. Большинство северных штатов ранее предоставили рабовладельцам право транзита или временного пребывания вместе со своими рабами. Однако уже к 1850-м годам все штаты, за исключением Нью-Джерси и Иллинойса, законодательно постановили предоставлять свободу тем рабам, которых их хозяин ввез на территорию этих штатов. Решение по делу Дреда Скотта поколебало устои таких законов. На основании этого представители Виргинии решили передать дело Леммона в высшую судебную инстанцию Нью-Йорка (подтвердившую закон штата в 1860 году) и безусловно добились бы рассмотрения его в руководимом Тони Верховном суде, если бы не началась сецессия. Именно это дело Леммона и было кандидатом на линкольновское «решение по делу очередного „Дреда Скотта“». Недавнее исследование разделяет опасения Линкольна по поводу того, что Суд, управляемый Тони, вполне мог санкционировать «ту или иную форму рабства на Севере»[367]. Даже право на транзит или временное пребывание было, с точки зрения противников рабства, зловещим предзнаменованием. «Если человек может распоряжаться рабом в свободном штате на протяжении одного дня, — спрашивала одна республиканская газета, — то где гарантия, что такое не произойдет в течение одного месяца или года? Не станет ли такой „транзит“ продленным на неопределенное время, а „пребывание“ — постоянным?»[368]

II

Таким образом, в контексте дела Дреда Скотта, линкольновское «предупреждение о том, что рабство может получить силу закона повсеместно,