«Скорая помощь» приехала через двадцать минут. И вместе с ней со стороны Выселок примчался Владимир Миронов, которому Катя позвонила, коротко все сообщив. Он успел уже добраться к тому моменту до станции и повернул назад. Дождевая вода стекала по его лицу. Но он тоже не замечал ничего, кроме…

– Это она – Динара, – сказал он тихо Кате, когда врачи начали укладывать женщину на носилки и грузить в «Скорую». – Динара, вы слышите меня? Динара, пожалуйста… Кто-то хотел вас убить. Кто-то убил вашу коллегу по гостевому дому Аллу Полозову. Почему? Кто?

Глаза Динары были закрыты. Из угла рта показалась тонкая струйка крови.

– Вы работали у Афии Бадьяновой из музея, ее тоже убили. – Миронов низко наклонился над носилками. – Вы ушли от Афии, поссорившись. Из-за чего? Что случилось?

Динара открыла глаза. Она бессмысленно смотрела на Миронова.

– Это я… помните меня? Я приходил, разговаривал с вами, я полицейский здешний.

– Полицейский… мигранты… мы вас все боимся, менты… – прошептала Динара. – Чуть что, сразу мигранты…

– Почему вы бросили работу у Афии? Что случилось? Вас что-то напугало? – не отступал Миронов.

– Я… я видела… это плохое дело… плохая ночь… скверно это… так не годится поступать, – прошептала Динара. – Я сказала ей… я ей рассказала, а она рассказала мне – она тоже видела… тоже такая мерзость… Мы прислуга… с нами они даже не считаются, а мы все, все видели…

– Что вы видели? Что вы рассказали? Кому? Афии?

Динара коротко вздохнула и затихла. Сердце в груди Кати оборвалось – она решила, что женщина умерла.

– Обморок. Болевой шок. Отстаньте вы от нее, – зло бросил им фельдшер «Скорой». – У нее множественные переломы, травма головы. Не скоро она снова станет отвечать на ваши вопросы.

– Нас кто-то опередил. – Владимир Миронов только в десятом часу вечера решился покинуть центральную клиническую больницу Солнечногорска, где в это время врачи оперировали Динару. Никаких прогнозов врачи не давали – «состояние тяжелое, кроме переломов ребер и таза – внутреннее кровотечение».

– Этот кто-то снова явился в Солнечногорск. Или он до сих пор здесь. – Миронов провел по лбу рукой. – Два убийства и покушение на убийство совершены здесь. И лишь Изи убили в Рогачево. Но она тоже сюда приезжала. Катя, мне кажется, что здесь какие-то секреты… Вот здесь, у нас в Солнечногорске, пусть это и дико звучит. Только что это за секреты? Кто-то словно пытается или разгадать их, или сохранить в тайне.

– Что нам сказала Динара? – Катя снова и снова вспоминала слова домработницы. – Если честно, я не поняла. О каком-то скверном деле, плохом, как она выразилась.

– Что-то из культа джу-джу? Она ведь у Афии работала.

– Но Афия, по словам Ахилла, к культу отношения не имела.

– Верьте ему больше. Она была куратором выставки, где все эти артефакты. И тот, который вам покоя не дает.

– Да, она была куратором. Но Динара на выставку не ходила. Если она что-то и видела, то не там. И потом, помните, что она еще сказала – она рассказала об этом… я так поняла, что Афии…

– И я так понял, а кому же еще?

– Тогда почему они поссорились и Динара ушла, бросила работу? Ее слова дословно: «Я ей сказала, а она рассказала, что тоже видела». То есть Афия тоже что-то видела? Или нет? И потом Динара о прислуге сказала – мол, на прислугу они… кто? Не обращают внимания, а прислуга видела все.

– Может, она просто бредила – болевой шок?

– Или в ее словах есть смысл, но мы не понимаем. Но, заметьте, убийца толкнул ее под машину. То есть способ убийства такой же, как и на станции, когда Полозову что-то толкнуло на загородку.

– Но там никого не было. Словно круг заколдованный! И при чем тут вообще Полозова? Она с Афией даже не была знакома! Но части ее тела хотели забрать для этого чертова культа и… Катя, я не понимаю… Я уже ни черта не понимаю.

– Нам надо успокоиться. – Катю саму била дрожь, она сняла мокрую куртку, садясь в машину и включая обогрев. – Так на нервах методом угадывания мы все равно ни к чему не придем.

– Вы нападавшего не разглядели?

– Нет. Силуэт в дожде. Он появился так неожиданно. Мгновенно. Он быстрый, ловкий. Во что-то темное одет – может, в дождевик. И на голове что-то, так что лица не видно. Я его не догнала, Володя. А что вам водитель грузовика сказал? Что он видел?

– Может, и к лучшему, что не догнали. – Миронов тоже скинул с себя мокрую куртку, но у него и весь свитер промок. – Ни перед чем не остановится такой. Водитель убеждал, что он не виноват, эта женщина сама бросилась под колеса. Почти слово в слово, как и показания машиниста тогда на станции. Он нападавшего не видел. Его видели только вы, Катя. Я вот думаю: а если это кто-то из компании Изи – Ахилла? Наверняка мы не всех знаем. Колдун-невидимка…

– Динара сказала – мигранты… чуть что, сразу мигранты. Полицейский стереотип. Давайте я вас домой довезу. Надо отдохнуть. Собраться с мыслями. Мы уже ничего не соображаем.

– Хорошо. Только через «Меридиан».

– Почему? – Она смотрела на него недоуменно.

– Не знаю, вдруг подумал – стоит съездить туда снова… Там ее дача, а они все были у нее на даче.

– Это потому, что Глеба Прохорова выпустили? – тихо спросила Катя.

– Нет… и да… Я не знаю. Давайте снова поедем туда, а?

– Хорошо. – Катя включила зажигание.

Темное шоссе в стороне от федеральной трассы. Миронов показывал путь. Лес, лес, темный лес по обеим сторонам дороги, затем они свернули на «вторую бетонку» и попали в полосу хаотичной стройки и ремонта. Снова свернули, уже на дачный проселок. И въехали в «Меридиан», который покинули лишь днем. Катя не знала причины, почему Миронов так стремится туда вернуться. Было ли это предчувствие? Или какой-то голос звал его из темноты? В целях экономии освещение в поселке на осенне-зимний период было отключено. И тьма окутала их.

Фары освещали жалкий клочок грязи впереди…

Сплетение ветвей, голые сучья…

Темный дом, в одночасье ставший мертвым, заброшенным.

– Стоп! Остановитесь! – Миронов вдруг резко схватил Катю за руку, выворачивая руль так, что машина съехала в кювет на дачной дороге.

– Володя, тихо, тихо! Успокойтесь!

– Вон ее дом… Афии, – шепнул он. – И там свет.

– Где?

– В окне мелькнул.

Катя смотрела во тьму – забор дачи Афии сплошной, ничего не увидишь, только второй этаж дома… И внезапно она увидела, как в окне второго этажа мелькнуло пятнышко света, словно желтый мазок по стеклу.

– Фонарь, – прошептал Миронов, вышел из машины, достал пистолет. – В доме кто-то есть.