Но что-то пошло не по плану.

Двери застыли, толком не позволив разглядеть, что за ними скрывается.

Пространство заполнил уже подзабытый звук, напоминающий сильное кипение. Память оживилась, подтягивая воспоминания о том, где я слышала его прошлый раз… Тамина испуганно охнула.

Мы оказались в ловушке. С суперматерией на этаже начало происходить что-то странное. Она отделилась от стен и пола, стекла с потолка густыми каплями, принялась то скапливаться в комья у нас под ногами, то вновь лезть на стены, как утопающий, из последних сил цепляющийся за спасение. В ноздри мне ударил острый, обжигающий запах антисептика.

Текстуры растворились, являя первозданный вид суперматерии. Она не имела определенного цвета и была практически прозрачной. Даже не так: разные степени прозрачности бесконечно смешивались в ней, закручиваясь в вихри, которые то сливались, то разделялись, но никогда не замирали, чтобы позволить себя рассмотреть. В этот момент я четко осознала, почему программисты на Четвертой говорили, что посредством кода они именно «общаются» с этим инопланетным веществом.

Существом?

Суперматерия действительно была живой.

– Что это? – Голос Тамины внезапно привел меня в чувство. Граничащее с ужасом волнение в нем указывало, что девушка не понимает, что сейчас происходит. Сама я понимала не больше, но кому-то же надо было попытаться взять ситуацию под контроль.

– Замри, – прошептала я. – Это суперматерия, прямо как на Четвертой. Просто… с ней что-то не так.

В палате, где я проснулась, переход между режимами происходил плавно и быстро. Текущее же состояние вещества на этаже меньше всего было похоже на промежуточное…

Следующий нахлынувший слой обернулся вокруг моей лодыжки, сдавливая ее. Я мягко, но настойчиво убрала ногу, пока он не закрепился, приковывая меня к месту. Тамина рядом со мной взвизгнула, когда суперматерия поползла ей по голени.

– Не двигайся! – Внутри меня все похолодело от страха за нее – одно лишнее движение могло спровоцировать непоправимое; разом вспомнились все инструкции Сириуса перед первым запуском крыльев. – Суперматерия не терпит физического воздействия.

– Как мне ее снять? – Карие глаза Тамины отчаянно сверкнули. Материя медленно, но неумолимо заглатывала ее ногу.

– Погоди… – Я глубоко втянула пропитавшийся запахом антисептика воздух; прилив адреналина вернул мне толику моей прежней смелости. Этого оказалось достаточно, чтобы упасть на колени и запустить кончики пальцев в небольшой промежуток между слоем мерцающей суперматерии и ногой Тамины. – Я сейчас.

Может, суперматерия и не терпит никакого физического воздействия… но хотя бы в малых дозах обязана потерпеть.

Выдохнув, я принялась осторожно, одними подушечками пальцев подталкивать густой бурлящий слой в направлении, противоположном тому, куда он пытался расти.

Поначалу он поддавался слабо, словно быстро застывающий гипс, но я не останавливалась. Уже через полминуты материя начала медленно скатываться – вопреки моим опасениям, что она поведет себя агрессивно и, приняв форму и свойства, например, лавы, сожжет мне руки до локтей.

В конце концов я довела отстающий слой до Тамининой лодыжки, и девушка смогла выдернуть стопу из образовавшегося «колодца», едва не оставив внутри мягкий серый ботинок.

– Спасибо, спасибо, – запричитала Тамина, дрожащими руками вцепившись мне в плечи.

– Нам надо выбираться отсюда. – Я огляделась, пытаясь понять, какие выходы еще остались. Часть коридора по направлению к пункту реестра была полностью поглощена суперматерией, зато путь к лифту оставался открытым. Я указала туда пальцем: – Идем?

– Но… – В мозгу Тамины словно сломалась какая-то установка: иначе я не могла понять это идиотское торможение перед лицом опасности. – Ты же должна зарегистрироваться…

– Серьезно?!

Я грубо дернула Тамину за руку, толкая вперед. К счастью, она не стала останавливаться и протестовать; инстинкт самосохранения, хоть и приглушенный препаратами, все еще жил в ней. Это было хорошо.

– Скорее! – поторопила я и сама прибавила ходу, отмечая, как оживилась суперматерия ближе к шахте. – Мы все еще можем уехать на лифте.

Резкий грохот оглушил меня, уши заполнил болезненный звон. Дверь слева вылетела из проема вместе с уже налипшей на нее суперматерией и врезалась в толщу накатывающихся друг на друга слоев на противоположной стенке.

Тамина успела отбежать достаточно далеко, чтобы ее это не зацепило. Я же взвизгнула и рефлекторно отскочила назад, убираясь с линии поражения.

Поврежденная суперматерия зашипела, как стая разбуженных змей, принимая в себя металлическую пластину, обвилась вокруг нее полупрозрачными мерцающими лапами, стиснула ее и… стала просто растворять. Капли расплавленного металла брызнули во все стороны, и я подняла предплечье, заслоняя от них лицо.

Коридор стремительно наполнялся едким дымом.

Черт! Черт! Черт! А ведь что-то такое могло произойти с моими пальцами!

Времени думать об этом не было – в проеме на месте выбитой двери стоял ящер. Судя по тому, как тяжело вздымалась его грудная клетка и как он, болезненно морщась, держался за плечо, этот шмат металла снес он сам. Тамина не говорила, что они настолько сильные.

Твою же…

Дрожащими пальцами я нашарила за поясом пистолет и, схватив за рукоять обеими руками, навела на ящера. Это было самое естественное, до чего можно додуматься в ситуации, когда сталкиваешься с врагом лицом к лицу. Потом я, конечно, осознала, что это тот самый ящер, которого я видела с утопленными в поверхности стола руками. Из-за странного сбоя суперматерии, видимо, он смог освободиться.

Ирриданец внимательно посмотрел на оружие в моих руках, словно анализируя, правильно ли я его держу и представляю ли вообще, что с ним делать. Очевидно, придя к неутешительным для меня выводам, он снова посмотрел мне в глаза и сказал что-то – не на ирриданском, но все равно я ни черта не разобрала.

– Я не понимаю, – сердито ответила я, недоумевая, зачем вообще вступаю с ним в диалог.

– Сионна! – неуверенно позвали из-за стены дыма, все никак не рассеивающейся. Тамина не убежала. Не бросила меня. После того как с ней поступили рейнджеры, это было почти героизмом.

– Иди к лифту! – предупреждающе крикнула я, перехватывая рукоять пистолета, чтобы удержать внимание ящера на себе.

– В здании произошел верта-конфликт, – пояснил он уже на моем языке. Он говорил с акцентом, но достаточно разборчиво, чтобы понять сказанное им с одного раза. Кроме таинственного «верта». – Кто-то запустил верта-конфликт, и сейчас вся верта в башне нестабильна. Им понадобится время, чтобы активировать аварийный код… – Он помедлил, и едва различимые радужки в его жутких черных глазах вдруг полыхнули белым. – Я тебя помню. Рад видеть, что с тобой все в порядке.