Я должен выполнить задание.

Рука машинально потянулась к саднящему затылку, чтобы ощупать его; на пальцах осталось немного крови. Забыв о том, что обрабатывать раны, даже неглубокие, надо сразу, Лиам поднял взгляд и прищурился, созерцая… ничто. Ничто, которое чуть его не убило.

Я должен… с этим разобраться.

Лиам выдохнул, внимательно рассматривая пространство перед собой. Лучи садящегося солнца за его спиной устремлялись всюду, куда еще могли достать, и в какой-то момент стало очевидно, что они преломляются там, где никакой преграды вроде бы нет. Прямо в воздухе. Примерно в той точке, с которой его отшвырнуло.

Силовое поле?

По-прежнему слабо владея пальцами, Лиам поднял камешек и бросил его вперед. С камнем поле обошлось иначе: вместо того чтобы выплюнуть обратно в бросавшего, невидимая материя вдруг на мгновение приобрела форму и цвет, поглотила камешек и с тонким шипением… расплавила в своей толще. Долю секунды после того, как это произошло, в незримом барьере зияла крошечная дырочка, сохранившая очертания камня. А затем эта странная сенсорно-тепловая ловушка (Лиам не был до конца уверен, что это была именно она), вернулась в спокойную готовность отражать любое вмешательство извне.

В этот момент парень почувствовал слабую благодарность за всего лишь разбитый затылок и онемение во всем теле.

Значит, терраполис защищен от несанкционированных проникновений. Рот опять наполнился кровью, и Лиам снова сплюнул, не сводя с невидимого барьера прищуренного взгляда. Да, барьер не пропустит внутрь просто так. Но ему-то все равно туда надо.

Идея пришла в немного кружащуюся голову почти сразу – как только Лиам озадаченно огляделся вокруг, без какой-либо конкретной цели, словно в надежде, что окружение подаст ему знак. Взгляд наткнулся на рюкзак, оставшийся лежать чуть дальше потемневшего пятнышка на асфальте в том месте, куда пришелся затылок при падении.

Онемевшие пальцы вцепились чуть сильнее, чем было бы достаточно, в язычок, и молния разошлась, обнажая содержимое потертого рюкзака. Таблетки, шприцы, капсулы с лекарствами разного толка, протеиновые батончики, которые Лиам старался экономить, чуть подгнившее манго, скрученные рейнджерские куртки, несколько плотных медицинских пакетов, приспособленных под емкости для воды… и аккуратно свернутые крылья, для надежности обернутые простыней.

С ними следовало быть поосторожнее.

«Не делай то, чего она не ожидает, – вспомнил Лиам слова Сириуса, сказанные на одном из первых инструктажей по крыльям. – Она запрограммирована на что-то совершенно конкретное, она должна оставаться в этих рамках. Если попытаешься их сломать – тебе не понравится, как она на это отреагирует».

Сириус был очень приятным парнем, чуть более застенчивым, чем следовало бы человеку с его мозгами. И что в нем было самым приятным – рассказывая о чем-либо, он не упускал важных деталей. Лиам, в свою очередь, на всякий случай запоминал все, что ему говорили. И, исходя из его поверхностных знаний и интуиции, чем бы ни была эта невидимая стена, едва не убившая его, – если что-то и способно сломать ирриданское детище, так это другое ирриданское детище.

Суперматерия.

Лиам помнил, что в чистом виде на станциях ее не использовали. Ее старались вообще не использовать – просто так уж сложилось, что тренировки рейнджеров на полигоне из подконтрольной суперматерии давали двести процентов эффективности относительно обычных физических тренировок в зале и виртуальных симуляций, воздействовавших только на мозг. Крылья были идеей Сириуса, которому посчастливилось подружиться с обожавшей глупо рисковать Сионной, и благодаря этому протащить многообещающее изобретение в избранный рейнджерский арсенал.

Интересно, с ней сейчас все в порядке?

Лиам нахмурился. Не следовало отвлекаться на лишние мысли. Сейчас у него были вещи поважнее: новые сканирующие джеты могли появиться в любой момент, и, хотя он никак не наступал, не стоило расслабляться и терять бдительность.

Он достал один из свертков, аккуратно освободил кокон от тонких, но прочных ремешков, с помощью которых крылья крепились к рейнджерской куртке, и нажал скрытую между складок защитной ткани кнопку. Крыло развернулось вмиг – но как будто не в полную силу; видимо, лишенное связи с указывающим, что делать, компьютером, суперматерия начинала постепенно забывать о том, чего от нее ждут.

В очередной раз сплюнув набравшуюся в рот кровь, Лиам утер выступивший на лбу пот. От дня оставалась только теплая оранжевая полоска, которой был наведен горизонт за его спиной. На мир опускались густые сумерки.

С помощью ножа он осторожно содрал защитный тканевый слой. То, что пряталось под ним, не было чистой суперматерией – ее молекулы в достаточно безопасном количестве плотно переплелись с молекулами гибкого металла. Но это не значило, что беспокоиться не о чем. Даже в стремительно захватывающей пустынную равнину темноте Лиам мог видеть периодически бегущую по поверхности гладких полос рябь.

Он осторожно взял оголенное крыло за основание и встал на ноги, превозмогая головокружение. Поднялся ветер, и неестественно вытянутые полосы металлических перьев чуть задрожали, заполняя воздух тревожным тихим свистом.

Ну, вперед.

Крутанувшись вокруг своей оси, Лиам метнул выпрямившееся крыло в невидимый барьер. А через секунду ему показалось, что началось землетрясение. Это была ложная тревога – просто всепоглощающий гул, издаваемый поврежденным куполом, создавал впечатление, будто земля сотрясается под действием какой-то огромной силы.

Застрявшее крыло вошло в купол наполовину, заставляя его недоуменно шипеть, обретать вполне видимые голографичные очертания и пытаться защитить свою целостность. Во все стороны полетели расплавленные брызги – верхний слой гибкого металла был уничтожен защитным полем за мгновение. А затем то, из чего состоял купол, добралось до суперматерии.

Но Лиаму показалось, что это скорее суперматерия добралась до купола.

Десятки металлически блестящих щупалец, взявшихся словно из ниоткуда, хлестко бросились во все стороны из точки, где крыло пересекалось с полем; они принялись синхронно бить по поверхности, разрушая проявившуюся на ней голубую сетку, словно бы ломая структуру невидимого купола. Процесс сопровождался вспышками и этим глубоким гулом, от которого все внутренности, казалось, вибрировали.

Купол начал тлеть, словно был не порождением внеземных технологий, а листом бумаги, к которому слишком близко поднесли горящую зажигалку. Голографические линии рассыпались там, где поле соприкасалось с щупальцами, и те все расползались от проломанного центра, пытаясь повредить как можно больше пространства купола.

У Лиама не было времени на раздумья – подхватив рюкзак, он прыгнул в образовавшийся проем. С отрывом в несколько секунд щупальца, не совладавшие с мощью поля, ссохлись и рассыпались в черный пепел. Голубая сетка сверкнула там, где только что был Лиам, показывая, что целостность купола восстановлена. Только недовольные крошечные молнии все еще бежали по незримой поверхности.