— Да? — Взглянув на часы, Дуайт подошел к двери. — Пошли туда, откуда мы сможем наблюдать за ним.

Пользуясь фонариками, мы прошли по коридорам в фойе, за двойными стеклянными дверями которого видна дорога от шоссе.

Без лишних слов я догадалась, что Дуайт стоял именно здесь, наблюдая, как я прячу машину на берегу ручья.

— Спасибо за открытое окно, — сказала я.

— Я боялся, что ты не станешь искать открытое и разобьешь первое попавшееся. Да, кстати, знаешь что? Я всегда думал, что грабители должны орудовать тихо.

Он превратился в темный силуэт на фоне белых стен, но все же я разглядела его зубы, сверкнувшие в насмешливой улыбке. Я ткнула Дуайта в плечо.

— Так что же оставил здесь Макклой? — спросил он, становясь серьезным.

— То, что он собирался мне дать.

— Кувшин?

— Хорошая выдумка, правда? — грустно произнесла я. — Но только когда мы вместе с Деном поднимались наверх, чтобы он переоделся, этот кувшин стоял на полке у лестницы. Ден решил, я не вспомню, что кувшин он должен был захватить с собой в пятницу вечером, направляясь на встречу со мной. Если честно, меня это оскорбило, ты не согласен?

Рация снова ожила.

— «Птенец» вызывает «Сойку». «Снежный ком» с минуты на минуту появится перед вами! Прием.

На шоссе огни фар замедлились, затем свернули на дорожку. Я непроизвольно отпрянула назад.

— «Птенец», я его вижу. Действуем согласно плану. Конец связи.

Когда фары пикапа замелькали между сосен, Дуайт выключил рацию и схватил меня за руку. Мы побежали по коридору. Дуайт попытался было затолкнуть меня за занавес на сцене, но я решительно воспротивилась, а у него не было времени со мной спорить. Мы и так едва успели снова спрятаться за ширмой, как послышался стук открывшейся входной двери. Ден не собирался прятать пикап и проводить рекогносцировку.

Через минуту дверь комнаты отворилась, и вспыхнул свет. Ширма состояла из четырех секций, соединенных петлями, и мы с Дуайтом прильнули глазами к узким щелям. В дверях стоял Ден, все еще в белой рубашке, но уже успевший переодеться в черные джинсы и черную кожаную кепку.

— Не надо! — резко произнес он. — Иди сюда и веди себя смирно.

Из коридора донеслось знакомое цоканье, и к моему страшному разочарованию в комнату забежала Лили, тотчас же начавшая принюхиваться.

Мы с Дуайтом напряженно застыли.

— Хорошая девочка, — рассеянно пробормотал Ден, подходя к вешалкам с одеждой.

Лили обежала комнату, обнюхивая простыни, изучая все коробки под столами.

Ден закинул наверх одну из простыней, и тут Лили учуяла наш запах. Ощетинившись, она издала глухое ворчание.

— В чем дело, девочка? — спросил Ден, остановившись с поднятой простыней в руке.

Собака осторожно направилась к нашему укрытию. Ворчание перешло в злобное рычание, затем Лили громко залаяла, оглядываясь на хозяина и ожидая от него команды.

Ден решил не выяснять, кто прячется в углу, и бросился к двери.

— Стой! — крикнул Дуайт, с грохотом роняя ширму.

Сбитая с толку, Лили не знала, спасаться ей бегством или бросаться в нападение. Воспользовавшись замешательством собаки, я окликнула ее:

— Хорошая девочка, Лили. Иди ко мне, ты же меня знаешь. Правда? Вот какая хорошая девочка.

Не знаю, то ли собака вспомнила, как я чесала ей за ухом сегодня вечером, то ли ее хозяином был не столько Ден, сколько Майкл, но она перестала рычать и приблизилась ко мне, виляя хвостом. Дуайт тем временем бросился за Деном.

Погоня получилась недолгой, потому что Джек Джемисон — «Птенец» — и на этот раз надежно отрезал пикапу путь к отступлению.

Дена привели назад в комнату хранения реквизита, и он попытался разыграть благородное негодование.

— Я имею право здесь находиться. У меня есть ключ! — воскликнул он. — А вы как сюда попали? У вас есть ордер на обыск?

Увидев меня рядом с Лили, Ден опешил.

— Дебора? Ты тоже здесь? Что происходит?

— Тебе нужна минута наедине с клиентом? — предложил Дуайт.

— Он не мой клиент, — заявила я. — Я не имею дела с теми, кто мне лжет.

— Лжет? — воскликнул Ден.

— Лжет, — холодно подтвердила я и рассказала про инцидент с кувшином.

— Или ты сию же минуту начнешь говорить правду, или я немедленно ухожу отсюда, а ты загнивай в тюрьме. Мне будет все равно. На самом деле, быть может, сейчас для тебя тюрьма станет лучшим выходом. До тебя еще не дошло, что, возможно, это ты должен был лежать в закрытом гробу в конторе Олдкрофта? Это была твоя машина, малыш, и Майкл сидел там, где должен был сидеть ты!

Вскинув голову, Ден испуганно открыл глаза. Судя по всему, эта очевидная — и жуткая мысль — еще не приходила ему в голову.

— Ты промучил меня целый день, — рявкнула я. — Я до сих пор не поужинала, и мне надоело держать тебя за руку, пока ты выдумываешь новую ложь. Говори правду, почему ты пригласил меня приехать сюда в прошлую пятницу?

Ден уронил плечи, признавая поражение.

— Я собирался сказать тебе, кто убил Дженни Уайтхед.

Казалось, едва Ден произнес эти слова, как тотчас же пожалел об этом. Узкий козырек кожаной кепки скрывал в тени его глаза, но я почувствовала мучительную боль по тому, как Ден прикусил губу.

— Теперь это кажется мне предательством, — проскулил он. — Майкл сказал, что между нами все кончено. В Дареме есть мужчина, с которым ему хорошо. Мне было очень больно. И я был взбешен. Я мог думать только о том, как бы тоже сделать Майклу больно. Дебора, если бы ты ответила на звонок, я бы прямо тогда выпалил тебе, что случилось с матерью Гейл, но только потому, что я был вне себя от ярости. Еще до того, как уехать в тот вечер из Роли, я понял, что не сделаю признание. Вот почему я задержался. Я надеялся, что тебе надоест ждать и ты уедешь. Как я мог предать Майкла после стольких лет?

— Теперь ему уже больше не повредят твои признания, — сказала я.

Дуайт был менее дипломатичен.

— Рассказывайте, — сказал он, поставив на стол магнитофон.

Измотанный до предела постоянным эмоциональным напряжением, не покидавшим его с момента смерти Майкла, Ден начал говорить. Джек Джемисон уехал, чтобы раздобыть нам что-нибудь перекусить, а Ден, сгорбившись в плетеном кресле, застеленном золотым атласом — которое, насколько мне помнится, изображало трон в «Однажды в спальне», — рассказал нам, как умерла Дженни Уайтхед.

* * *

— Я уже говорил о том, как восемнадцать лет назад Майкл вернулся в Коттон-Гроув и попытался вести правильный образ жизни? — спросил он у меня.