я и зашагал вниз, наглым образом бросив гостей.

Прошёлся по верхнему этажу, поздоровался с Серафимионом и Энтоном. «Джуна» нигде не было, а за спиной услышал слегка растерянный голос Маркунды:

— Ну, привет. Давно не виделись.

Прошёлся мимо реактора и кают. Из одной из дверей доносился мощнейший храп. Я заглянул и увидел Рюрика, восседающего рядом с тахтой, где лежала его сестра.

— Спит, — тихо прокомментировал он и уткнулся в какую-то маленькую книжицу.

Я кивнул, спустился на самый нижний уровень и наконец-то обнаружил Иннокентия. Тот сидел рядом с нашим броненосцем и самозабвенно чесал у него за ухом. Но завидев меня тут же вскочил и испуганно отошёл в сторону.

— Прости, шеф, я правда не думал, что…

Договорить он не успел — мой кулак врезался под дых. Иннокентия согнуло, я подумал, что неплохо было бы и добавить, но ограничился этим.

— Избиение… рукоприкладство, знаешь ли!

— Ты не понял? Мне самому противно! Но, блин, мне так больно было! Я чувствую, что если не врежу тебе посильнее, то просто взорвусь!

— Погоди, погоди! — он отскочил к столу и отдышался. — Смотри, что я нашёл.

Он поднял с верстака деревенскую куклу — обычную соломенную игрушку из перевязанных тканью пучков травы.

— Что за хрень?

— А ты проверь? Нашёл, просканировав ближайшие деревни. Последний аккумулятор истратил!

Он показал на ракушку, висящую на шее. Я взял куклу в руки, взвесил. Что-то чувствовалось, не увеличенный вес, но что-то подобное по ощущениям, отдававшееся в руке лёгким дискомфортом.

— [Опен алгоритм… Рид… суперюзер], — пробормотал я.

Перед глазами пробежала гигантская портянка текста вперемешку со схемами, подсвеченными квадратами и прочим. Язык был похож на русский в латинской транскрипции, только с какими-то странными просторечиями, словечками, а также парой немецких слов.

— Какой-то новый язык Алгоритмов.

— Что, у тебя открылось⁈ — воскликнул Иннокентий. — У меня вылезла какая-то хрень — с черепом и предупреждением, дескать, не лезь, а то убьёт.

— Ну, у меня-то есть умение взламывать чужие алгоритмы. Давай, спасибо, сейчас придумаю, как скопировать.

Я изощрился — поднял с пола камешек, выпавший из копыт Энта Четыре Ноги и скопировал на него текст Алгоритма.

— Я думаю, что ею управляли издалека, — сказал Иннокентий, развенув перед собой невидимое полотно.

— Давай, разбирайся, умник. Мне надо с гостями поговорить. Позже тоже подходи.

Иннокентий промолчал. На выходе из отсека я задержался и всё ж бросил через плечо:

— Надеюсь, бил тебя первый и последний раз.

Вернулся в столовую — там Энтон уже поил чаем Халиба, Маркунду и Серафимиона. Последние сидели рядом, и я заметил, что Маркунда коротко коснулась руки моего синевласого друга — видимо, помирились.

— Где там твой знаменитый кофе, Станислав? — прищурился Халиб.

— Ты издеваешься, что ли? Я же сказал, что там мертвые окаменелые семена. Пробовал заварить — получается пыль с углём.

— Я не издеваюсь, — на лице Халиба отразилось искреннее удивление. — Неужели ты до сих пор не допёр…

— А можешь показать? — перебила Маркунда.

Порылся в шкафу и выудил кофейное дерево — оно переломилось пополам, и половина зёрен валялась в мешке. Маркунда повыбирала семена, положила пару наиболее целых на стол.

— Халиб, напомни?

— [Дезоксирибонуклеинлы кислотасы эзлэу хэм анализлау]!

— [Генетик кодны янадан торгызу]! — добавил Серафимион.

— Вы чего… хотите сказать, что?…

Халиб проигнорировал моё удивление и повернулся к Энтону.

— Отсыпь чаю травяного. И мясного чего-нибудь. И семена, орехи, если есть. Объедки можно.

На стол легли принесённые ингредиенты.

— Ну вот, вроде бы нашлась целая цепочка, — известила Маркунда.

Крошки чая, веточки, прогорклые семена местного овса зашевелились, стали вспыхивать мелкими вспышками и терять крошечные фрагменты. Над всеми ними закрутилась красная точка, постепенно выросшая в шарик величиной в два-три сантиметра. Когда сияние завершилось — на пол упало зеленое полураскрывшееся семя с тонким ростком, пробивающимся из сердцивины.

— Это ж… мать его… Вы серьёзно?

Я осторожно взял семечко и подержал в руках.

— Серьёзнее некуда, — кивнула Маркунда.

— А ещё парочку сделай, а?

— Да не вопрос.

Над горкой жертвенного материала выросли и упали на стол ещё пять таких же семян.

— Склонируешь сам.

— Дай обниму!

Расчувствовавшись, я заключил в объятия Маркунда и Серафимиона, а Халибу просто пожал руку.

— В общем, спасибо, парни. Энтон, у нас же найдутся горшки? Сколько ему расти ещё?

Энтон пожал плечами.

— Горшки найдём. Но так — вроде же деревья это, растут года два-три.

Тут я немного приуныл.

— Ладно, пока надо в горшки, а потом посажу во Дворце. Но я вас позвал не за этим. Маркунда, что ты знаешь про ренегатов в Ала?

Маркунда допила чай, закусив хлебцем из слоёного теста— интересно, где это Серафимион такие берёт?

— Ну, в общем, смотри. Что мы знаем. Их немного. Пара-тройка. Очень хорошо обученные, с неплохим знанием Алгоритмов. Следов почти не оставляют. Молодые, но могут многое. У них откуда-то большой запас а-ашек, иначе я не могу понять, откуда они черпают столько энергии.

— Теодора? Она могла? — предположил Энтон.

— Это была первая мысль. Ну… Не её почерк. Могла, конечно, нанять гастролёров, но пока ничего не указывает на неё.

— Всем привет, — послышался голос Иннокентия у входа в столовую. — В общем, я нашёл место подключение Алгоритма к кукле.

Я возвёл оче горе — про куклу и неизвестный язык совсем не хотелось рассказывать раньше времени, но придётся.

— Что за кукла?

— Предположительно — через неё шло подключение и управление, — сказал Иннокентий. — Ну, там