– Долгое время я был в федеральномрозыске. Один мой товарищ порекомендовал мне пластического хирурга, которыйзанимался частной практикой, денежки за свои услуги твой папаша брал немалые, ая не люблю сорить деньгами... Я понял, что это твой отец, еще в поезде. Ты жесама говорила, что его закололи пикой. Очень жаль, что я не смогу заколоть итебя, грязная сучка!

Неожиданно распахнулась дверь, и на порогепоявился папик с автоматом в руках. Прозвучала короткая очередь, и «боксер»стал медленно оседать на пол. Бросившись к папику, я истошно закричала:

– Вадим предатель! Он впустил этогоподонка в дом, чтобы вас убить. Это он убил Таньку! Он предатель.

Папик направил автомат на Вадима и,прищурившись, нажал на спусковой крючок. Вадим упал, но тут в гостиную вбежалнезнакомый мне молодой человек и выстрелил в папика. Боже мой, какая же я дура!Ведь к дому крались два человека, два! Как же я сразу не догадалась! Один изних остался на шухере внизу, но, услышав выстрелы, он решил подняться... Черт,где же охрана? Я растерянно посмотрела на папика. Из его плеча текла кровь.Прозвучал новый выстрел. Пуля пролетела в миллиметре от меня и попала в стену.

– Уходим, прячься, прячься, –прошептал папик и выронил автомат.

Я быстро подняла его и крикнула папику:

– Как стреляет эта штука? Куда нужнонажимать?

Папику не пришлось объяснять – я на что-тонажала, и автомат выстрелил.

– Ну держись, пидор! – закричала я,направив дуло на незнакомца.

Незнакомец бросился бежать по коридору, я –следом за ним. Мне хотелось только одного – догнать этого гада и убить его. Всамый неподходящий момент нога подвернулась, и я упала. Незнакомец метнулся клестнице и был таков.

Поднявшись, я спустилась на первый этаж, как иследовало ожидать, внизу никого не было. Входная дверь закрыта, значит, он где-тоздесь. Еще не хватало только получить выстрел в спину... Осторожно двигаясьвдоль стены, я направилась в комнату для охраны. Что они там – перепились, чтоли? В доме пальба стоит, как на передовой, – и хоть бы кто пришел напомощь!

То, что я увидела, заставило меня вскрикнуть.Четверо здоровенных парней лежали в лужах крови. Камеры слежения былиотключены. Работал только один компьютер. Кто-то играл на нем в покер, но, повсей видимости, так и не успел доиграть...

Внезапно я услышала глухой щелчок и почувствоваларезкую боль в плече. Автомат выпал из рук и с грохотом упал на пол. Вздрогнув,я оглянулась. Незнакомец, нехорошо усмехаясь, приближался ко мне.

– Сейчас ты мне ответишь запидора, – сказал он и выстрелил еще раз.

Я отлетела к стене и начала медленно сползатьвниз. Незнакомец наклонился и приставил пистолет к моему виску.

– Вот и все, сучка. Вот и все, –глухо произнес он.

– Нет!!! – услышала я чей-то голос–Нет!!! Не стреляй!!!

Раздался выстрел, и тело незнакомца упалорядом со мной. С трудом подняв голову, я увидела папика. Сильно покачиваясь, оншел по коридору. В одной руке папик держал пистолет, а другой прикрывалокровавленное плечо.

– Не умирай, прошу тебя, Дашенька, неумирай, – хрипел он. – Я же не умер. Я смог подняться. Сейчас нампомогут, ты только не умирай!

Папик опустился рядом со мной, достал сотовыйи стал набирать чей-то номер.

– Кажется, все... Спасибо вам, ГригорийДавидович... – с трудом произнесла я.

– Не смей, слышишь, Дашка, не смей.Сейчас приедут мальчики. Они уже в пути.

Папик положил трубку на пол, взял меня за рукуи слегка сжал ее.

– Только не умирай, девочка. Потерпинемного, я не могу тебя потерять...

Я попыталась улыбнуться ему, но у меня ничегоне получилось. Резкая боль пронзила тело насквозь. Перед глазами завертелиськрасные круги, в ушах нарастал неприятный шум.

– Ее нужно спасти, – долетел до меняголос папика. – Ей нужна помощь...

– Поздно, – с трудом прошептала я иотдалась воле Всевышнего.

Открыв глаза, я попыталась понять, гденахожусь. Увидев девушку в белом колпаке и таком же халате, я поняла, что вбольнице. Кажется, в больнице... Значит, я осталась жива...

Минут через пять в палату вошел папик. Сев настул, он нежно поцеловал мою руку.

«Бедный Григорий Давидович, – подумалая. – Совсем сдал... Похудел, осунулся... От красивого, уверенного в себемужчины не осталось и следа...»

– Как дела, Дашенька? – улыбнулсяпапик.

– Я жива...

– Моими молитвами.

– Таню уже похоронили?

– Да, неделю назад, – опустил головупапик.

– Где? – заплакала я.

– На Ваганьковском. Хотел поставитьпамятник, а эти гады сказали, что надо ждать целый год. Земля должна осесть. Ноя все же поставлю памятник к Таниному дню рождения. Они уговаривают меняподождать, но я не могу ждать. Я хочу сделать ей подарок на день рождения.Хотел подарить ей хороший джип, а теперь придется дарить памятник. Больносмотреть на простой холмик. Я хочу, чтобы она была как живая, в куске черногомрамора. Таня любила черный цвет, он шел ей... Я за Таню спокоен. Теперь о нейпозаботится мать. Она там не одна. Если бы я только знал, на что способен Танинмуж...

– Он хотел убить вас. Сунул в замокспичку, чтобы вы не смогли закрыть дверь на ночь. Я сидела у окна и видела дветени, кравшиеся к дому, но и подумать не могла, чем это кончится.

– Я продам этот дом. Он будет напоминатьмне о Тане, о ребятах, погибших той же ночью. Я проверил тех двоих, которыхнанял Вадим. Обычные мясники, профессиональные ликвидаторы, волки-одиночки...

– Один из них убил моего отца. Закололзаточкой. Отец сделал ему операцию, а тот его убил, чтобы не платить деньги.Мою подругу по бару тоже убил он.

Я рассказала папику о своем знакомстве с«боксером», о том, как он преследовал меня, обещая прикончить за нечаянноелюбопытство. Как только я замолчала, папик взял мою руку и несколько разпоцеловал ее в раскрытую ладонь.

Молодой организм брал свое, и я постепеннопоправлялась. Папик приезжал ко мне каждый день на пятнадцать-двадцать минут,иногда оставался подольше. Мы болтали о пустяках, старались шутить... Папикпостепенно приходил в себя, стал более собранным, начал следить за собой. Водин из дней он принес огромную корзину алых роз. Я посмотрела на цветы иулыбнулась.