этим на лояльность некоторых из их предков к магам. С другой стороны, лезть в дела Романовых – нужно быть идиотом, не ценящим свою голову. Афанасий себя таковым точно не считал и другим не советовал.

– Здравия желаю, Ваш…

– Афанасий, не на построении, оставь это, – Михаил качнул рукой, указывая инквизитору на кресло. – Это на официальных мероприятиях я “Императорское Высочество” даже для тех, кто меня из-под заклинаний вытаскивал. Уж здесь-то… Я уже знаю, что случилось. Много полегло?

– Больше, чем хотелось бы, но меньше, чем могло бы. Уж не знаю, как Алексей умудрился провернуть с ведьмой “поцелуй” с теми травмами, что у него были, но там всё фонило его силой. Упокой его душу…

– Рязанскому хватило сил на такое? – Михаил придвинул к себе чашку с чаем. – А по нему и не сказал бы…

– Не Рязанскому. Чумному.

– Племянница расстроится. Да и не только она. Тут уже не чай нужен, – князь щелкнул дверцей. – Коньяк будешь?

Афанасий кивнул. Инквизиторская служба, опасная и трудная, с которой уходили на кладбище в разы чаще, чем на пенсию, всё равно считалась элитной. Особенно, кхм, одиозные в своих трудах – хотя многие предпочитали более ёмкое “ёбнутые” – инквизиторы и вовсе имели некое подобие фан-клубов и обожателей даже среди аристократских детей. Единственная дочь нынешнего императора, Мария Константиновна, например, относилась как раз к поклонницам Чумного и не слишком это скрывала. Алексей, помнится, в единственную встречу краснел и запинался так, что коллеги невольно заподозрили сглаз, порчу и проклятие на всём, на чём можно. Впрочем, после исчезновения великой княжны из поля зрения, тот вернул себе знаменитый злой язык и отыгрался на всех сразу.

– Ещё кто? Сколько захоронений?

– Пятнадцать. Пятнадцать захоронений и шестнадцать человек, – он “подкрепил” чай коньяком, сжимая чашку так, что тонкие стенки не лопнули только чудом.

– Поясни, – Михаил замер, не успев донести чашку до рта.

– Чумной и тут отличился. Ты же помнишь, что мы должны рассыпаться прахом после убийства? А много ли знаешь случаев, когда этого не происходило?

– Два? – после заминки отозвался великий князь, между бровей залегла тонкая морщинка. – Да, кажется два. Один совсем давно, один при прадеде в сороковых, но там такой смешанной крови инквизитор был, что собрал и магов, и шаманов, и ещё кого-то от Благовещенска до Москвы точно. Даже воскреснуть умудрился через несколько часов. Не скажу, что ему сильно помогло…

В кабинете повисла тишина. Инквизиторы, маги, шаманы… на самом деле, разница между ними не так уж и велика, расхождения больше идейного плана, чем какого-либо ещё. Ну, если зарываться в детали, то и в особенностях пользования силой еще имеются различия, но тонкости и должны быть, именно они позволяют выделить специализацию. И некоторые врождённые особенности, передаваемые по наследству склонности. Афанасий шевельнул пальцами, суставы хрустнули. Они похожи гораздо сильнее, чем принято считать. По крайней мере между собой, людьми-то они не являлись в принципе, полукровки с людьми были бесплодны.

– Ты опять начал себя грызть?

– Не начинай, я прекрасно знаю, что больше половины инквизиторов не доживает до тридцати. Но в случае с Лёшкой успел поверить, что тот и здесь станет исключением. Искатель приключений на свою жопу…

– Весь в отца, – хмыкнул князь. – Ладно, мертвецам всё равно, а мы должны думать о живых. Давай, к делам нашим скорбным.

– Итак, по последнему случаю…

*

К рассвету на планете, если к этому подвешенному в космосе кладбищу и минимальной смене освещения на нём могло быть применено такое слово, тела мародёров уже почти рассыпались в песок. Не без помощи обглодавшего их пса, сейчас покрытого тонким слоем мышц и плешивой шкурой. Только кое-что из одежды, отобранное некромантом для себя уцелело, к его радости, потому что тряпки, в которых это тело закопали, явно не годились ни для чего, кроме расшаркивания на приёме. Костяной пёс внимательно наблюдал за переодеванием Ликса и в горящих в глубине глазниц огнях почему-то мерещилось осуждение.

– Что не так? Уж извини, мне они нужнее. Ну, хвостатый? – он присел на корточки, не сразу находя баланс. – Полетишь со мной?

За несколько спокойных часов значительная часть памяти предшественника улеглась в голове, позволяя выбрать несколько вариантом маршрута, теперь всё зависело от выносливости корыта, на котором прилетели три покойника. Животное с сомнением подошло к кораблю, понюхало трап, но всё же выразительно тявкнуло. В голове у бывшего инквизитора крутился вопрос: а может ли он запахи различать или там какие-то свои способы? С другой стороны, мясо же на него наросло, значит при должном питании это чудовище примет вид нормальной собаки.

– И отлично. Будешь помогать мне избавляться от следов, – он потрепал подошедшего ближе питомца по голове, отмечая короткую, жёсткую шерсть на лбу, больше похожую на кусок наждачки. – Может и отъешься до чего-то приличного. Пойдём.

Пёс прихватил одну из оставленных костей, занося свои пожитки в небольшой космический корабль, типичных для Зиланделикса угловатых очертаний. Предшественник Ликса с конкретно этой моделью дела не имел, многие некроманты весьма настороженно относились к управлению искусственным интеллектом, но общий принцип знал. Датчики на проникновение на борт двух условно живых существ отреагировали мягким, приглушенным светом, не раздражающим чувствительные после кладбищенской темноты глаза.

– С возвращением на борт. Ваши товарищи продолжат путешествие, или я могу начать предполётную подготовку?

– Начинай.

Ликс поправил на запястье широкий браслет контрольной системы. Модель специально для некромантов, ни пульса, ни дыхания у них не было, даже внешность те могли изменить достаточно быстро, если не были смертельно истощены, так что присутствие определялось по дополнительному датчику. Корявая система, которую было бы легко обмануть, если бы не единственное “но”: датчик снять можно было лишь с некромантского трупа, что значительно усложняло задачу.

Для его родины освоение космоса было мечтой. Да, космическая программа имелась у любой мало-мальски крупной и уважающей себя страны, но дальше Луны никто так и не улетел. Даже колонизация Марса снова и снова откладывалась на потом. А тут, подумать только, целые планеты были отведены под могильники. Когда воспоминания красноволосого мальчишки уложились в сознании занявшего его тело инквизитора, тот позволил себе отдельно посмаковать знания о бескрайней вселенной. Что ж, такое посмертие стоило того, чтобы превратиться в отбивную из-за собственной силы. Хотя он бы предпочёл для начала дожить своё дома, там ещё не всех магов перебили,