– Повезло тебе, девка, – покачал головой Матвей. – Как не нарвалась ни на кого? А сама чего ж не пошла? Знаешь ведь куда?

– Знаю, но страшно одной. Сначала-то думала со своими уедем. А пришли – никого. К чужим прибиваться опасно.

– А к нам, значит, не побоялась?

– К вам – нет, вы нормальные: не стреляли, не орали, просто посмотрели и уходите.

– А кто-то стрелял и орал?

– Два раза заходили недобрые люди. Но мы с Захаркой прятались в старой стайке. Там скотины нет. Они глянули, да и ушли.

– Да, уж, – Матвей покачал головой и молча взглянул на Настю.

– Не болеете? – для порядка спросила та.

– Нет, не бойтесь. Я же сама медсестра. Знаю симптомы. Мы здоровы. Пока. – добавила она.

– Давай так, подруга, – не решилась всё же сразу Настя. – Идите сейчас за нами, но в сторонке. У нас за деревней лагерь. На пару дней мы можем задержаться. Если через пару дней, мы все будем в порядке, то забираем вас и дальше идём вместе. Подходит?

– Подходит! И двух дней не надо ждать! По новым сведениям, инкубационный период у него меньше суток! – радостно известила их девица.

– Нашла чему радоваться, – проворчал Матвей, но всё же улыбнулся: парадокс.

Укладывались пока отдельно: Матвей с Настей за телегой на одной кошме, а вторую вместе с одеялом дед отнёс на дорогу, и Алёнка сама забрала их.

Утром опять ночка отдала десять литров молока. Вот, куда?! До слёз жалко, но вчерашнее Настя решила просто вылить, а свежее хранить до вечера. Если сквасится, то простоквашу попьют. Ещё полезнее.

Матвей отнёс на дорогу пластиковую баклажку с молоком для их неожиданных попутчиков, хлеба и по паре варёных яиц. Раз уж им ещё день тут быть, решили расспросить Алёну подробнее про все эти дела. Пригодится.

По сухой тайге идти стало гораздо легче. И группа Сергея быстро вышла на контрольную точку, где прежде их вертолёт должен был сделать посадку и дождаться дополнительных распоряжений. Но не теперь. На поляне никакого вертолёта не было, а Сергей втайне рассчитывал на это. Значит, о них никто не беспокоился. Или списали уже.

А между тем от этого места маршрут мог делиться. Одна тропа вела на запад, к Уралу. На их родную базу. Другая – на юг, в сторону Новосибирска, Алтая.

– Ну, что, парни, куда? – спросил Сергей, хотя сам для себя этот вопрос решил.

Парней он не мог отпустить. Присяга. Ясно, что никаких приказов им больше не будет. Но, это значит, что они сами должны вернуться в часть. Но, куда идти, посчитал нужным спросить у ребят.

– Я как ты, командир, – откликнулся Жора.

– И я, майор, – поддержал товарища Василий. – И мне тоже кажется, что всё уже давно заточено на Алтай. Ещё лет пять назад, когда на контракт переходил, слышал, что на Алтае создают базу для новой агломерации. Тогда как раз наводнение было сильное на Кубани, и Италия окончательно утонула. А про Алтай говорили, что те места никакие катаклизмы не тронут. Ну, пока всё сходится, – слегка улыбнулся парень. – Так что, я тоже с тобой.

– Хорошо, парни! Идём на юг. Надо только транспортом разжиться. Честно говоря, оборудование уже тяжеловато таскать. А ещё снаряжение, оружие, жратва… В общем, так! Идём и приглядываемся. Мы уже выходим в людные места. Поэтому осторожность и ещё раз осторожность. Бесхозные машины приглядываем особо.

– Есть, командир, – с готовностью ответили оба парня, и группа слаженно двинулась в южном направлении.

Следующие пару суток с ними, слава богу, ничего не происходило. А на третьи сутки они встретили большую колонну. Шедший впереди в качестве дозорного Василий, вдруг поднял руку, делая знак внимания и остановки. Георгий замер, а Сергей, наоборот, начал тихо, короткими перебежками приближаться к Василию. Тот присел у кустов, и когда Сергей дошёл до него, то увидел, что кусты эти – придорожные.

Всего в двух десятках метров от них по лесной грунтовой дороге двигалась колонна тяжёлых машин, тракторов, вездеходов. На огромных платформах стояли гусеничные тракторы и бульдозеры. Дорога хоть и была относительно широкой, но, видимо, её расширяли наспех. Корни деревьев не корчевали, и они тормозили движение, потому что машины не могли развить скорость, переваливаясь на этих толстых корнях с колеса на колесо. Медленно. И много людей. Очень много. Часть ехала в машинах в крытых кузовах, часть в вахтовых автобусах, но основная масса – мужчины шли пешком.

Темп был не быстрый, никто никого не подгонял, из чего Сергей заключил, что передвигаются все добровольно и так, чтобы успевали самые слабые: обычная практика в дальних походах.

«Интересно, что за люди? Куда идут?» – подумал майор, но ясное дело, выходить и знакомиться не спешил.

– Ни хрена се! – шёпотом поделился впечатлением Василий.

– Точно, – согласился Сергей.

Им повезло. Несколько мужчин сошли с дороги недалеко от них перекурить и разговорились.

– Пересидим в Березове год-два в изоляции, а там видно будет что да как. Продуктов, говорят на десять лет затарили.

– Но и нас немало, тысяч пятьдесят, если не больше.

– Больше, я слышал по последним данным около семидесяти пяти. Целый город.

– Ну оно так и задумалось: основать свой городок. Только для нефтедобытчиков и переработчиков. Ну, и сопутствующие. Мир изменился. Сейчас мы насколько лет назад скатимся, э-эх! Ни связи, ни интернета, ни медицины нормальной. Как в начале века, бл-ь! Ещё и изоляция эта!

– А ты как хотел?! Жить захочешь не так ещё изолируешься. Нам повезло считай. Всех поголовно проверили. Все здоровы. И семьдесят тысяч – это не одна-две. Скучно не будет. Да и какой-никакой Берёзов всё же городишко. А среди нас всякие спецы найдутся и по развлечениям тоже.

– Всё равно тревожно. Слышали, Урал от нас отрезало? Разлом, говорят, глубиной до полутора километров, а шириной до пятидесяти-восьмидесяти.

– Слышал, ещё слышал, что Москва нам теперь не указ. Сама предложила образовать Сибирский анклав, но в составе России.

– Хреново, короче. Красноярск под себя Восточную Сибирь подмял и объявил самостоятельность, Забайкалье корейцам отдали, что теперь у нас в Западной Сибири будет?

– Не нашего ума дело, – цинично ответил самый старший их троицы. – Нам бы выжить. А выжить нам дают наши хозяева. Они до вируса и до катаклизмов миллиардами ворочали и сейчас не пропадут. Одно плохо, втайне уходили. А у меня сын в Новосибирске остался. Взрослый, конечно. Своя семья уже, а всё же не увидимся, однако, больше.

Мужчины докурили молча. Похоже, у каждого кто-то остался в прежней жизни. Или просто оценивали про себя ситуацию, а потом затушили окурки и заторопились догонять своих. А колонна всё шла и шла.

Группа Сергея отошла подальше от дороги и устроилась на привал. Во-первых, надо было переждать препятствие. Во-вторых, обсудить услышанное.