— У меня связи. Знаешь, твоя старшая сестра довольно клевая, — поддразнила я.

Кукла, выпущенная ограниченным тиражом, была одной из самых востребованных игрушек в мире. Их было всего две дюжины, но муж моей подруги Вивиан потянул за ниточки и достал мне одну как раз ко дню рождения Пен.

Она не могла играть с ней открыто, но одним из плюсов отсутствия внимания родителей было то, что они не заметят и не зададут вопросов, откуда у нее эта игрушка.

— Итак, как чувствует себя девятилетка? — я села к ней на пол. — Ты почти перешла на двузначное число.

— Отвратительно. Скоро я буду старой, как ты… ах! — Пен разразилась истерическим хихиканьем, когда я пощекотала ее бок. — Прекрати! Извини! Извини! — она ахнула. — Ты не такая уж и старая!

— Это тебе за то, что ты меня оскорбила, — я пошутила, и, стараясь не утомить, перестала щекотать ее. Я всегда ограничивала к ней свое отношение как к обычному ребенку. Ведь, я знала, что по крайней мере с точки зрения физической выносливости она таким не была.

Два года назад у Пен был диагностирован синдром хронической усталости, или СХУ, после необычайно длительного приступа мононуклеоза. Синдром СХУ, характеризующийся, помимо прочего, крайней усталостью, проблемами со сном, болями в суставах и мышцах, не поддавался лечению. Было трудно определить причину его возникновения, хотя врачи подозревали, что это было вызвано изменением реакции ее иммунной системы на болезнь, и лучшее, что мы могли сделать, — это справиться с симптомами.

Несмотря на отсутствие одобренных FDA (прим. агентство Министерства здравоохранения и социальных служб США, занимается контролем качества пищевых продуктов, лекарственных препаратов) методов лечения, СХУ породил тысячу и одного продавца змеиного масла, которые обещали «излечение» с помощью специальных витаминов, антиретровирусных препаратов и других «чудодейственных» лекарств. Родители Пен спустили кучу денег на ветер, пытаясь найти хоть что-то, что сработает. Ничего не получалось, так что в конце концов они сдались и просто запихнули ее в дом, где им не нужно было думать о ней.

К счастью, у Пен был СХУ легкой степени тяжести, поэтому она могла выполнять повседневные действия лучше, чем пациенты с более тяжелыми случаями, но она не могла заниматься спортом, как ей хотелось, или посещать школу, как ее сверстники. В худшие дни ей было трудно ходить. Сейчас она занималась на дому, и Рея оставалась с ней почти круглосуточно на случай, если она упадет.

— Я кое-что приготовила для тебя, — Пен казалась запыхавшейся, но мое беспокойство улеглось, когда она подошла к кофейному столику и вернулась, не сбившись с ритма. В моем горле образовался комок. Это был прекрасный день. Она заслужила хороший день рождения. — Это браслет дружбы. — Она осторожно положила украшение мне на ладонь. — У меня есть похожий. Видишь?

На браслете из бисера было просто пять сердечек. У нее были розовые, у меня голубые.

Узел в груди разросся вверх, по моему носу и ушам.

— Он прекрасен. Спасибо, Пен, — я надела браслет на запястье. — Но ты должна получать подарки на свой день рождения, а не дарить их. — Особенно если учесть, что изготовление украшений, вероятно, стоило ей нескольких часов энергии.

— Я не увижу тебя в твой день рождения, — сказала она тихим голосом.

Я ненавидела то, что она была права. Мы виделись всего несколько раз в год, когда Рея могла тайно провести меня. Моя семья была достаточно злобной, чтобы добровольно позволить мне навестить ее, и я была достаточно гордой, чтобы никогда не извиняться за то, в чем я не была виновна. Я думала об этом, но не смогла этого сделать. Даже ради Пен.

— Ну, мы вместе сейчас, — сказала я, отбрасывая мысли о прошлом в сторону. — Чем бы ты хотела заняться? Мы можем посмотреть фильм, поиграть с твоей новой куклой…

— Я хочу посмотреть игру Blackcastle против Holchester, — Пен посмотрела на меня большими ланьими глазами. — Пожалуйста?

Я не была любителем спорта, но Пен любила футбол, поэтому я согласилась на просмотр повтора. Ранее в этом году игра попала в заголовки газет, потому что в ней впервые Ашер Донован, любимец Премьер-лиги и самый новый фуболист в Blackcastle, впервые сыграл против своей старой команды после перехода.

Если не считать Ксавьера, Ашер был моим самым трудным клиентом, но он также был героем Пен. Она чуть не разорвала мою барабанную перепонку, когда несколько лет назад он подписал контракт с моей фирмой.

Кстати, о Ксавьере…

Пока Пен, прижавшись ко мне, смотрела матч с пристальным вниманием, я быстро проверила свой телефон на наличие каких-либо новых сплетен. Я проигнорировала сообщение от старого приятеля с просьбой встретиться снова — мужчина не понимал намеков — и просмотрела новости.

У меня были оповещения для всех моих клиентов, но там было только два имени, от которых у меня поднималось давление всякий раз, когда они появлялись на экране. Одно из них — инициалы КК.

Ничего. Это хорошо. Он вел себя прилично. Готова поклясться, что Рее было легче заботиться о Пен, чем мне сдерживать Ксавьера.

Мы с Пен не разговаривали на протяжении всей игры, но у нас и не было необходимости в этом. Несмотря на то, что виделись мы нечасто, лучшей частью наших встреч было то, что нам было комфортно вместе. Иногда это означало говорить без остановки; в других случаях это означало смотреть фильм в полной тишине.

Она переместилась через полчаса, и когда я посмотрела вниз, мой пульс участился от беспокойства. Бледное лицо, остекленевшие глаза — она вот-вот отключится.

— Я в порядке, — сказала она, когда я позвала Рею. Пожилая женщина ворвалась в комнату, на ее лице читалось беспокойство. — Останься, — Пен своей маленькой ручкой вцепилась в мой рукав. — Я так редко тебя вижу.

Несмотря на ее слова, ближе к концу ее голос перешел в шепот. Ночь взяла свое, и свидетельством ее усталости было то, что она не стала снова спорить, когда я на прощание поцеловала ее в лоб.

— Мы скоро снова увидимся, — решительно сказала я. — Обещаю.

Хотела бы я, чтобы мы проводили больше времени вместе, но здоровье Пен превыше всего остального.

Мы с Реей отнесли