— Виктор оставил нас через месяц после гибели… нет, убийства сыновей. Можешь не сомневаться, свою семью я сумею защитить.

Мне не нравилось направление разговора, так что я окинул взглядом собравшихся. Подобные приёмы мы проводили четыре раза в год, чтобы помочь Домам договориться. Сами по себе они редко находили общий язык, а здесь, в доброжелательной обстановке спокойно заключали сделки и делили территории.

У дальнего стола мелькнула рыжая шевелюра Арса. Наверняка помогает с поиском компромисса. Заметил отца, пьющего за столом с кабанами. Несколько старших волков. Мне бы тоже следовало пойти заняться делом, а не слушать завуалированные угрозы.

— Каковы твои планы на предстоящий период? — попытался вернуть Поля в нейтральную тему.

— У тебя хотел спросить. Я ведь по-прежнему состою на службе. Хоть князь и сменился, — снова усмешка. — Обычно я решал те вопросы, на которые не могли повлиять ни авторитет князя, ни уловки Арса. Мои же методы всегда результативны, хоть и мало привлекательны.

— В последний год у меня не возникало таких вопросов, — я честно пошарил в памяти, но ничего особенного не вспомнил.

— А как же твой соперник, — Поль наклонил голову. — Я немного поспрашивал.

— Живёт жизнью простого человека в большом мире, — выдержал его взгляд. — Силы альфы он лишился. В наказание.

— Жестоко. Впрочем, бывают решения более аморальные. Не поверишь, но я слышал о князьях, которые в угоду себе, лишали любви родного брата. Взамен оставляя лишь пустоту, которую те заполняли алкоголем и другими веществами. Но, уверен, благородные волки до такого не опускаются.

Похоже, он узнал обо мне чуть больше, чем мне хотелось бы. Но это слухи. Мой брат ничего не принимает, хотя эмоциональное состояние у него и правда так себе. Зря я пожелал именно этого. Нужно было как-то иначе усмирить его увлечённость моей женой.

— Жуткие истории. Я таких не слышал.

Общение с этим психопатом силы выжимает. Пять минут разговора, а кажется, что работал без сна несколько дней.

— Князь! — к нам подошёл взволнованный Ян, один из старших волков. — На пару слов. Это срочно.

— Конечно, — стоило больших усилий не улыбнуться в ответ. Я посмотрел на Поля. — Извиняюсь. Желаю хорошего вечера и отдыха. Возможно, мы ещё поболтаем. Позже.

— Это будет честь для меня, князь, — холодная улыбка, пропитанная ядом, заставила подняться невидимую шерсть на загривке. И откуда он на меня свалился, блин?

Оказывается, расслабился я рано. Начались разборки из-за давнего спора о территории между Тиграми и Медведями.

Между альфами Домов разве что искры не сверкали.

Я подошёл, чтобы снова выступить в роли няньки, как вдруг дом буквально содрогнулся от резкого звука, сопровождаемым звоном стекла.

На мгновенье все просто замерли, не понимая, что произошло, а после я услышал испуганный крик Алины:

— Марк! Марк, сюда!!!

Я смотрела на корчащегося от боли Макса и до сих пор не могла понять, что произошло.

Вот он кричит из-за двери, чтоб я открывала, потому что его руки заняты шашлыком. Я подошла к двери, но едва коснулась ручки, как та раскалилась. Мгновенно! Меня отшвырнуло назад непонятной волной, не хило приложив спиной об пол.

Я сразу вскочила. Подумалось, что это как волна от взрыва, а значит, основной источник поражения был в коридоре. Где Макс!

От двери осталась лишь обугленная дырка, которая дымилась, кое-где её облизывали язычки пламени.

Какого хрена, блин?

— Максик, — я рванула в коридор, где, свернувшись клубочком, лежал Макс.

Белая футболка с изображением зелёных крыльев на спине, разорвана и пропитана кровью.

— Божечки, Макс! — я упала на колени перед ним и тут же громко позвала. — Марк! Марк, сюда!!! — одновременно, с этим тронула Макса за плечо. — Ты как? Максик, что случилось?

— Да, вот, — он улыбнулся, но губы подрагивали от сдерживаемой боли. — Понял, что шашлыка недостаточно и решил поджариться для тебя сам.

— Дурак совсем? — я пыталась убрать крупные клочки одежды из его раны. — Какой от тебя толк-то? Одни кости. Будто не знаешь, что я пожирнее люблю.

В этот момент я дошла до рёбер и меня едва не вывернуло от их вида. Похоже основной удар пришёлся именно туда.

— Ну, копчёные рёбрышки ты тоже уважаешь, — выдавил Макс, но судя по расфокусированному взгляду, он терял сознание.

— Нет-нет-нет, Максик, не закрывай глаза! Ты меня пугаешь!

Глаза парень открыл, но смотрел бездумно в потолок.

Как же страшно это выглядит!

В этот момент подбежали все — Ян, ребята из охраны, но первым и это было главным — Марк.

— Марик! — я протянула к нему руки. — Надо в больницу! Срочно!

За что я обожаю Волкова, так это за то, что он сперва делает, а потом эмоционально реагирует. Другие волки, подбежав застыли, осмысляя, что происходит и как это случилось. Что греха таить, я и сама не сразу включилась.

Марк за мгновение всеобщего замешательства, успел тронуть шею Макса, осмотреться и сверкнуть глазами, видимо, проверяя силой князя, нет ли здесь ещё кого-то, а ещё приобнять меня за плечи, даря тем самым такую важную опору и чувство реальности.

— Найти, — коротко рыкнул князь и осторожно поднял молодого волка на руки. — Мы в главную больницу. Ян, найди Арса или отца, пусть перенесут Баренцева, он не на смене. Алина, встань ближе.

Прижалась к мужу, и мир растянулся. Переноситься куда-то с Марком было немного иначе, чем с кем-либо ещё, уж не знаю, по какой причине. С ним тело становилось немного вялым, но эффект проходил через минуту-две.

Мы появились посреди пустой палаты. Возможно, это комната для осмотра, я не разбираюсь. Марк положил Макса на кровать, снова тронул шею и поджал губы.

— Я приведу врача. Побудешь тут?

— Конечно, — я кивнула, но едва глянула на Макса, как Марк прорычал над головой.

— Проклятье.

— Что такое? — тут же оглянулась я.

— Ты ранена, а я и не заметил. Голова в крови.

— Да? — я приложила ладонь к затылку, а когда убрала, пальцы были измазаны красным. — Ну, я тоже не заметила. Наверное, когда спиной назад полетела. Вроде кровать зацепила немного.

— Сейчас, — Марк уже подкатил кресло-каталку. — Садись. Не хочу, чтобы ты упала. Потерпи, ладно? Я мигом.

Не став слушать возражения, он плавно усадил меня в каталку и вылетел за дверь, где с поистине пугающим рычанием потребовал всех врачей, не занятых вопросами жизни и смерти. У несчастных не было времени не то что обдумать, как этот здоровенный накаченный мужик оказался в палате, но и сформулировать возражения.