– Вот я и подумал: что, если организовать девушке побег? Куда она направится, как полагаешь? К бабушке опасно, это и дураку понятно, там искать в первую очередь станут. Пускаться в бега совсем без ресурсов проблематично. Так что почти со стопроцентной вероятностью можно утверждать, что она решит любовника разыскать, Вадима Сидорова то есть! Или он, прознав, что Алина находится на воле, разыщет ее, это как вариант!

– Допустим, ты прав. Алине, окажись она на воле, будет некуда податься, и девушка решит, что разыскать любовника – неплохая идея. Допустим даже, что это у нее получится. Ведь Алина должна знать, как мыслит приятель или к кому он может обратиться здесь, в городе, за помощью. Но как она тюрьму-то покинет, если срок большой? Ей бабушка, что ли, побег организует?!

– Вот, подруга, ты зришь в самый корень! Я все продумал и разработал операцию по поимке опасных преступников! И ты сейчас возразишь, что задумка полна зыбких мест и темных пятен. И будешь права, по сути. Ведь все может пойти наперекосяк практически на любом этапе операции. И тогда всему конец. И самой разработке, и агенту, что станет воплощать в жизнь мою задумку.

– Поэтому ты не можешь приказывать никому из своих подчиненных сыграть ведущую роль в операции? И просишь это сделать меня? – снова озвучила я догадку.

– Понимаю, ты мне ничем не обязана, не любишь работать с полицией и много лет уж как сама по себе. Заплатить твой обычный гонорар государство не в силах, такие расходы никто не одобрит. А сама операция может занять некоторое время.

– Это ты меня так странно уговариваешь? – хмыкнула я. – В психологии есть такой прием. И я, между прочим, о нем прекрасно знаю! Так что давай без этих игр, друг любезный!

– Не собирался я ни играть с тобой, ни лукавить, честное слово. Просто сразу озвучил все твои возможные возражения. Чтобы ты понимала – я их полностью разделяю. А также осознаю все возможные риски. Но ты должна понять еще кое-что – с этим заданием никто, кроме тебя, не сможет справиться!

– Так уж и никто!

– Точно говорю, верь слову давнего друга! А лучше послушай мой план, тогда сама все поймешь.

– Предварительный план, ведь ты сам сказал – что-то может пойти не так практически на любом этапе операции.

– Разумеется, об этом я и говорю! Только ты способна сделать это! Воплотить в жизнь мою идею. Понимаешь?

– Пока нет, но ты излагай, не стесняйся.

– Для начала тебя арестуют.

– Спасибо вам с кисточкой за такое начало, – ехидно протянула я.

– Не боись, подруга! Дело будет сфабриковано исключительно в рамках операции. Но для полной достоверности его придется провести по всем этапам, от следователя и до судебного решения.

– Вот тебе и первый прокол в плане, Гена! Это долго! Дела длятся месяцами, если не годами! Что же ты мне прикажешь, все это время в СИЗО париться?

– Обижаешь, дорогая, дело на тебя уже сфабриковано. Да так, что не подкопаешься. Ты бывший военный спец, из элиты. Где и когда училась, засекречено, какие задания выполняла, разумеется, тоже.

– И за что же ты меня решил упечь?!

– Ты применила свои навыки для мести врагу и по случайности или специально убила его.

– Конгениально! А почему мною не военная прокуратура занимается?

– Так ты ж в отставке, да и убила, к примеру, гражданское лицо. Нет, это полностью в ведении полиции! А для абсолютной достоверности можем разыграть целое представление с задержанием. Выберем место не то чтобы людное, но где скапливается народ. Начнешь сопротивляться, «убьешь» парочку человек из спецназовцев. И эта история обязательно наберет нужные обороты, уйдет в народ и обрастет подробностями.

– То есть поскольку большая часть информации обо мне засекречена, то и проверить толком ничего нельзя. А тут скандал, слухи, толки и публикации в прессе? И если резвые ребятки заинтересуются, вся улица видела, как я несколько человек из толпы спецназовцев «на тот свет отправила»? Гениально!

– Правда? – обрадовался Генка.

– Нет! – тут же припечатала я. – А ты о тете Миле подумал? Ее ведь тоже могут захотеть проверить! И ты со своими ребятами прикрыть ее никак не сможешь, ибо полицейским нечего делать в квартире осужденного бывшего военного. А сколько ей всего придется наслушаться?! Сам знаешь, как это бывает, среди знакомых и не слишком всегда найдутся желающие уколоть побольнее.

– Жень, мы же потом все расскажем! Обвинения снимут, к тебе не будет никаких претензий. Хочешь, даже целую компанию в прессе организуем?

– Обойдусь, пожалуй, – буркнула я. – Кстати, о претензиях! А что, если ненароком я все же слишком помну спецназовцев? Проблем потом не оберешься.

– Все продумано. На самом деле никаких спецназовцев не будет! Возьмем их форму, достанем оружие и спецсредства и моих ребят переоденем.

– Они не согласятся.

– Согласятся, никуда не денутся. Тем более что мы заранее порепетируем немного, разработаем сценарий, распределим роли. И все пройдет без сучка без задоринки и будет совершенно натурально.

– Допустим. Твои парни потренируются, как мне половчее намять бока. Красиво и шумно задержат, препроводят в СИЗО. Допустим даже, что суд тянуть не станет, и меня достаточно быстро направят в ту же самую тюрьму, где отбывает наказание Алина Полякова. Что дальше? Что именно ты придумал, расскажешь наконец?

– Все перечисленные тобой этапы пройдут как по маслу! Этим лично я стану заниматься. Кроме того, я обязуюсь распределить тебя поближе к этой Алине. В один отряд и по возможности в одну камеру.

– Я так понимаю, мне нужно выйти с ней на контакт и наладить общение?

– Не только, дорогая моя, не только. Этот момент я тоже продумал. Алина как девушка недоверчивая может и не пойти на контакт! Понимаешь, ее, конечно, обследовали специалисты, но кто может сказать точно, что за тараканы поселились в головушке девицы? Правильно, никто! Не забудь: она не просто с психопатами водилась, она сама их на многие действия подбивала.

– И что же ты придумал, чтобы столь сложная, противоречивая и пугливая особа прониклась ко мне доверием?

– У тебя будут рекомендации.

– Липовые?

– Надеюсь, самые что ни