— Да. При них при всех были документы, Роман Григорьевич. Подождите… У меня тут все записано. — Девушка раскрыла папку, отыскала нужный листок и, подслеповато прищурившись, принялась читать написанное: — Михеев Артем Борисович, восемьдесят второго года рождения, Баранюк Игорь Николаевич, восьмидесятого года рождения, Платонов Андрей Аркадьевич, семьдесят шестого года рождения, Юналиев Петр Владиславович, восемьдесят…

Чертышный встрепенулся, и даже, как ему показалось, назойливое чувство тошноты вдруг отступило куда-то.

— Кто-кто? Как вы сказали, Тамара?

Девушка подняла на подполковника глаза.

— Юналиев…

— Нет, до этого, — нахмурился Чертышный.

Тамара вернулась к своим записям и прочитала еще раз:

— Платонов Андрей Аркадьевич…

— Платонов, — машинально повторил за ней Чертышный.

— Вы его знаете, Роман Григорьевич? То есть… Я хочу сказать, вы его знали?

— Покажите мне его.

Девушка развернулась, пересекла комнату и остановилась возле одного из распластанных на полу тел. Рядом с убитым стоял на коленях медицинский эксперт. Чертышный приблизился и взглянул жертве в лицо. Качнул головой в ответ на какие-то собственные мысли.

— Так что? — Тамара преданно заглянула подполковнику в глаза. — Вы знали его, Роман Григорьевич?

— Приходилось встречаться по одному делу, — уклончиво ответил Чертышный. — Пару лет назад.

Новый приступ боли пронзил брюшную полость, и подполковник машинально потянулся было к нагрудному карману, но остановился, покусал ус, а затем авторитетно произнес, обращаясь к своей сотруднице:

— У нас тут налицо разборки криминального характера, Тамарочка. Вы, конечно, можете пробить личности этих людей по базе данных, но я уже сейчас готов утверждать, что все четверо принадлежали к разряду карточных катал.

— Кого? — не поняла девушка.

— Шулера, — пояснил Чертышный и тут же добавил: — И кому-то в последнее время они наглым образом перешли дорогу. Кому-то из серьезных людей!..

— И кому же?

Чертышный улыбнулся.

— А вот это нам и предстоит выяснить, Тамарочка. Найдем ответ на этот вопрос — найдем и убийц, я так полагаю. Для начала надо будет пообщаться с работниками казино. Управляющие, охрана, крупье. Таких колоритных ребят должны были видеть и запомнить. Плюс агентурная сеть… — подполковник выдержал небольшую паузу. — Кстати, как у нас тут по части свидетелей?

— Один имеется, — Тамара закрыла папку. — Вернее, одна. Соседка, которая слышала выстрелы…

— Но наряд сразу не вызвала?

— Нет. Побоялась, — девушка виновато пожала плечами, словно это лично на ней лежала ответственность за нерасторопность местного населения.

— И где она сейчас?

— Ждет в предбаннике. Этот с ней уже побеседовал, — Тамара кивнула в направлении сотрудника прокуратуры. Последний уже закончил делать свои пометки в блокноте и теперь топтался рядом с ближайшим трупом. — Я сказала ей, чтобы она пока никуда не уходила. Думала, вы захотите тоже допросить ее…

— Правильно сделали, Тамарочка, — Чертышный усилием воли подавил очередной приступ тошноты. Если и дальше так пойдет, а перекусить в течение ближайшего часа не удастся, придется принимать обезболивающее. А подполковнику очень этого не хотелось. — Я с ней поговорю.

— Позвать ее?

— Нет, не стоит. Я сам выйду, — Чертышный еще раз окинул взглядом комнату и вымученно улыбнулся. — Здесь и так слишком людно. А вы, Тамарочка, сделайте мне пока одолжение. Сходите и узнайте, как там продвигаются дела у Лаврентьева. Вопрос с пятой жертвой кажется мне весьма интересным.

— Хорошо, Роман Григорьевич.

Тамара направилась к выходу, и подполковник последовал за ней. В проеме он слегка придержал девушку за локоток.

— А как у нас зовут бесценного свидетеля?

— Лидия Сергеевна.

— Понял. Идите, Тамарочка.

Чертышный отпустил девушку. Остановившись на пороге, он все-таки достал из кармана упаковку обезболивающего, отломил одну таблетку и сунул ее в рот. Проглотил, не запивая, хотя и знал, что тем самым наносит очередную порцию вреда своему и без того многострадальному желудку.

От общения с соседкой Чертышный не ждал слишком многого. Если бы она знала хоть что-то существенное, то тип из прокуратуры после разговора с ней не стал бы торчать тут столбом. Однако поговорить все же следовало. К тому же у подполковника вчерне уже имелся определенный план дальнейших действий, общую суть которого он успел изложить Тамаре. Чертышный знал, что покойный Платон был не последним человеком среди игорной братии города. А таких хороших катал, как он, и подавно по пальцам пересчитать можно. Чертышный знал, в каком направлении нужно рыть.

Боль в желудке подполковника начала понемногу угасать. И это не могло не радовать его.

— Налей мне еще бокальчик. Того же самого.

Кент не был знаком с типом, находившимся по другую сторону барной стойки. Три года назад, когда он в последний раз наведывался в «Реванш», на этом месте работал совсем другой человек. Антон. И их знакомство с Кентом было очень близким, учитывая то обстоятельство, что Кент являлся одним из завсегдатаев этого третьесортного заведения. Но то было давно. За истекшее время в «Реванше» многое изменилось. Да что там в «Реванше»! Кент с трудом узнавал и сам город.

— Триста.

Бармен поставил перед клиентом бокал красного вина и вновь сфокусировал все свое внимание на длинноногой брюнетке, сидевшей на высоком табурете в метре от Кента. Девушка с улыбкой потягивала голубоватый коктейль через соломинку и время от времени стреляла глазками в направлении входа. Кент отсчитал положенную сумму, бросил ее на стойку и тоже смерил пристальным взглядом брюнетку.

Девушка была хороша. Чуть раскосые восточного типа глаза, прямой нос, пухлые губы… Но куда большее впечатление производила ее фигура. Закинув ногу на ногу, она откровенно демонстрировала гладкие упругие бедра, едва прикрытые у самого основания мини-юбкой, которую Кент скорее охарактеризовал бы как широкий набедренный пояс. Босоножка на высокой платформе игриво болталась на кончиках пальцев. Пышный бюст рвался из декольтированного выреза белоснежной блузки…

Профессия брюнетки не вызвала у Кента никаких сомнений. Пригубив вино, он оторвал взгляд от девушки и огляделся по сторонам. В этот поздний час «Реванш» был забит до отказа. Яблоку негде упасть, как говорится. Три года назад забегаловка Антона не пользовалась таким спросом. Здесь отиралась только постоянная немногочисленная клиентура. И никаких проституток. Кент грустно усмехнулся, оказавшись во власти ностальгии.

— Никакой работы сегодня? Да? — Бармен склонился к брюнетке и с интересом разглядывал ее стройные ноги. — Могу угостить коктейлем. За счет заведения…