лет пятнадцати. Она на ходу зыркнула в сторону гостей и продолжила путь к хозяйственным пристройкам, не замедляя шаг. Милиционеры, следователь и чеченцы прошли коридором и оказались в небольшом помещении. В центре комнаты они увидели довольно низкий стол, на котором расставлена была посуда с различными мучными изделиями. Тут же стояли чашки на блюдечках, чайник и пиалы с молоком. По левую руку Глеб увидел занавешенный цветной материей вход во вторую комнату, из которой с любопытством выглянула средних лет женщина. Глава пригласил за стол и все расселись на стоявшие вокруг него маленькие табуретки, принимаясь за трапезу.

– И часто военные чудят вот так вот? – решил завязать беседу лысоватый криминалист.

– Нет, не часто. Это трёшка беспредельничает. Дальше стоят какие-то части, но никуда не лезут, боятся: ни к нам не суются, ни в горы повыше.

– Что, боевиков там так много? – вступил в разговор Пантелеенко.

Чеченец отрицательно покачал головой и промолвил:

– Что им там делать? Все боевики по домам сидят, с семьями. Ну конечно, в горах какая то часть склады охраняет, но таких немного.

– А как же ежедневная бомбёжка гор и их обстрел из орудий по ночам? – не поверил Велиев – Наши с блоков часто зарево в горах наблюдают. Кого же бомбят тогда?

Все чеченцы с усмешкой переглянулись и дружно пожали плечами. Хозяин дома подлил гостям чаю и не спеша заметил:

– Нам самим непонятно, кого они там обстреливают, это вы у самих военных спросите. Может, им снаряды с бомбами девать некуда или так звёзды себе со званиями зарабатывают? Сбросят в безлюдное место пару тонн боеприпасов, а потом докладывают наверх, что сотню боевиков уничтожили.

– По этому поводу среди самих же военных анекдот ходит! – хохотнул здоровячок водитель – Хотите расскажу? Собирают, значит, в Ханкале сведения – сколько боевиков за сутки уничтожено. Генерал ознакомился с ними и говорит: «Мало очень, надо увеличить». И к имеющемуся десятку ещё один ноль приписывает. С Ханкалы эту цифру в министерство обороны передают, там тоже недовольны. Министр тоже сотню на тысячу исправил. Положили эту бумагу на стол Путину. Тот посмотрел внимательно, брови нахмурил и эту тысячу на десять тысяч исправил. «Пусть им, – говорит – хуже будет!»

Все дружно засмеялись, но как-то натужно.

– Ну а вахаббитов здесь много? – сменил тему Алексей.

– Откуда вахаббисты? – развёл руками глава – Все мирно живём, многие и оружия в руках не держали никогда. Я вот, например, и в армии никогда не служил. Как закончил институт, так и учительствую до сих пор. Недавно главой администрации выбрали, так теперь всякие организационные вопросы решать приходится.

– А как же мужики бородатые на похоронах, у них ведь бороды не вчера отпущены и не неделю назад? Штаны опять таки у половины присутствовавших в носки заправлены, это ведь говорит о чём то! Или вахаббиты не ходят у вас так больше? – засыпал вопросами неугомонный Алексей.

Чеченцы снова переглянулись, и весельчак водитель широко улыбнулся.

– Какие там вахаббисты! Просто грязно на улице, вот и заправили многие штанины в носки, чтобы брюки не пачкать. А с бородами – нравится мужикам так ходить, да и теплее.

Велиев понял, что беседа явно зашла в тупик, и решил возвратить разговор к теме о нелёгком труде главы администрации:

– А вот вы об организационных вопросах обмолвились, много работы выполнять приходится?

Хозяин дома пожал плечами и некоторое время собирался с мыслями.

– Крутиться приходится. То на совещание в райцентр съезди, то колонну гуманитарной помощи забери и её раздачу в селе организуй. К тому же разные спорные вопросы решать приходится. Вот, к примеру, соседи врезались в газопровод, к нашему селу протянутый. Мы в своё время большую сумму платили, чтобы к нам газ протянули, а они с газовиками договорились, те к их селу ветку и провели. Теперь соседи нашим газом тоже пользуются. И не сделаешь ничего, у них силы и влияния больше!

– Ну а с боевиками тоже делиться приходится? – всё развивал интересующую его тему опер – Гуманитарной помощью, к примеру, или с каждого двора по необходимой сумме собирают?

– Нет, что ты! – вступил в разговор родственник хозяина – Мы, чеченцы – свободные люди. Нам никто указывать не посмеет и заставить против воли делать что-то тоже не сможет. У нас вообще нет такого понятия – «начальник». Будь ты хоть какой угодно полевой командир – всё равно с тобой как с равным разговаривать будут. Так у нас заведено. А боевикам и так есть чем поживиться. Им из-за границы содержание немалое шлют, да ещё и здесь прибыток имеют.

– Что же это за прибыток такой, из-за которого бандиты даже на гуманитарку не зарятся? – усомнился майор.

– Нефть. С каждой вышки миллионы в сутки делаются. И кормятся с них и генералы, и полевые командиры одновременно. Как только получаемая доля боевиков перестаёт устраивать, те вышку взрывают, как только генералов – военные бомбят.

Чеченец вздохнул и, отхлебнув чая, продолжил:

– Что говорить, по большому счёту, и теми и другими одни и те же люди командуют, всё в Москве решается. В девяносто девятом, как и в первую войну, тоже машины с оружием и боеприпасами две стороны снабжали. Разгрузится половина колонны у военных, и дальше к боевикам в горы едет.

– Да что боевики, любой желающий у тех же военных мог на выбор что хочешь приобрести! – поддержал говорившего водитель – Еду солдатам не доставляли, те голодными бродили, грязные как бомжи. За ведро картошки ведро ручных гранат выменивали.

– Всё из Москвы исходит. Захотели бы порядок в Чечне навести, давно навели. – подвёл итог глава.

Все насупились и на некоторое время в комнате установилась тишина. Пора было собираться в обратный путь.

Глава 3

Через два дня почти весь не задействованный в нарядах личный состав отдела впервые участвовал в проведении зачистки. Зачищать решили одно из небольших горных сёл, расположенных где-то у самой южной окраины района. О планируемой операции объявили накануне вечером, но какое именно село подлежит зачистке – не знал никто, в том числе и начальники отделений. Многие заметно нервничали, так как никто не мог предугадать, какие события развернутся впереди. По кубрикам прокатилось некоторое оживление, все готовились к выходу. Лазебный достал толстую катушку скотча и положил её поверх груды выменянных у военных на водку патронов, которые россыпью занимали половину вскрытого цинка.

– Кому патронов мало – берите. Скотчем можете по тридцать патронов перемотать, примерно как в заводской упаковке.

Его совету последовали многие. Велиев примерил набитую пятистами патронами, пистолетом с запасной обоймой и гранатой Ф-1 разгрузку. Такой тяжести он давно не таскал: плечи придавило так, словно он только что напялил на себя средневековые доспехи. С минуту он раздумывал о целесообразности таскания на себе такого груза, но всё же решил ничего из разгрузки не выкладывать. «Пусть всё остаётся как есть, – рассуждал он – никто не знает, что ожидает нас в том селе. Да и не бывают патроны лишними». Насколько он успел заметить, примерно такой же груз готовились взвалить на себя и остальные опера. Закончив с боеприпасами, все стали гадать, какой же будет завтра погода и что за температура сейчас в горах. Прежде всего затруднения были в том, что никто не знал и не мог предвидеть продолжительность операции по времени. На все расспросы высокое начальство пожимало плечами и отвечало уклончиво: «Может быть, вернёмся в тот же день,