Он по-прежнему говорил очень тихо, его приятель отвечал ему так же.

– Не беспокойся, старик, не беспокойся, раз мы уже тут, мы найдем их, у нас есть фото этих фраеров.

Так они вошли в двери. В вестибюле посыльные наперебой предлагали свои услуги, чтобы проводить новых клиентов в зал. Те обменялись лукавой и восхищенной улыбкой.

– Вот это класс, старик!

– Да, неслабо.

Они, казалось, были охвачены настоящим восторгом, глядя на ярко освещенный, роскошный и изысканный зал фешенебельного ресторана.

К ним, между тем, подошел метрдотель:

– Господа, у вас заказан столик?

– Еще чего? Нет…

Тут гость осекся, прикусив язык.

– Я хотел сказать, – продолжил он вежливым тоном, – что мы не звонили вам предварительно.

Он покосился на товарища, очень обеспокоенного его ляпсусом и решившего помочь ему:

– Проводите нас в такой зал, где было бы непыльно, то есть, я имел в виду, где можно поразвлечься.

Метрдотель привык к капризам разных снобов, как правило, никогда не соглашающихся сесть за предлагаемый им столик. Поэтому, думая о своем, ему было не до стилистических тонкостей новых гостей.

– Господам будет угодно выбрать большой или малый салон?

Первый посетитель опередил своего приятеля:

– Мы бы предпочли другой зал, – сказал он, явно не зная, считается ли зал, в котором они находились, большим или малым.

Гости последовали за метрдотелем и, забывшись, засунули руки в карманы. Они шли вразвалку, с любопытством разглядывая сидевших за столиками.

– А дичи-то нет, – сказал один.

– Может, они в другом зале, – ответил второй.

Они вошли вслед за метрдотелем во второй зал. Едва они приблизились к столикам, как их сомнения развеялись.

– Эй, гарсон, – сказал один из них метрдотелю, задетому таким фамильярным обращением, – мы хотим сесть вон там, в углу.

Гости уселись за несколько игриво накрытым столиком в углу большого зала «Шотландского ресторана». Более отважный из них, заглянув разочек в меню, распорядился пресыщенным тоном:

– Приготовьте нам чего-нибудь вкусненького похавать. Мы что, этих меню не видали, там всегда одно и то же.

Метрдотель с поклоном предложил им:

– Не угодно ли господам посмотреть на список вин?

Двое приятелей обменялись удрученными взглядами.

– Минеральную воду, – заказали они.

Метрдотель поклонился еще ниже. «Конечно, – размышлял он, – вид у этих людей пошлый и вульгарный. К тому же они выказали полнейшее равнодушие и редкую наглость. Это, без сомнения, богатые коммерсанты. А может, и плебеи, выигравшие крупно на бегах».

Метрдотель повернулся и позвал официантов, гордый тем, что ему оказали доверие и поручили составить меню:

– Значит, подадите двоим закуску, омары по-американски, перепелки, телятину с рисом и щавелем, сыр, десерт…

Потом он добавил:

– Счет-то будет немножко соленый, но раз желудки пустые, то стесняться тут нечего.

И, рассмеявшись, подошел к другим клиентам.

Пока метрдотель «Шотландского ресторана» пытался прощупать и оценить двух гостей, которых он усадил за угловой столик, те обменялись довольными взглядами.

– Ну, теперь ты поверил, что я знаком с хорошими манерами, стерва? Разве я не говорил именно то, что полагалось при голодном желудке?

Сообщник прошептал ему очень тихо:

– Не воображай, что ты умнее всех, Иллюминатор. Тебе бы только выпендриваться, черт побери! Разве Фантомас не учил тебя уму-разуму? А ты только что трещал, как настоящий попугай.

На что Иллюминатор, – а это был именно он! – ответил:

– Горелка, ты мне надоел, я бы прекрасно держался в великосветском кругу и без всякой на то помощи. Был бы только случай, а я бы с удовольствием… Потом, учти, это свинство, что Фантомас с нами сделал. Послал сюда и запретил всякую выпивку. Ничего, кроме минеральной воды! Испугался, похоже, что мы налижемся.

В голосе Иллюминатора звучало глубокое сожаление. Он исподтишка рассматривал соблазнительные бутылки на соседних столиках, заботливо уложенные в плетеные корзиночки. Они невольно притягивали его тоскливый взгляд.

Совершенно ясно, что Фантомас послал Иллюминатора и Горелку в «Шотландский ресторан» вовсе не из удовольствия угостить их дорогим обедом.

Неразлучная парочка получила, должно быть, очень четкие и строгие наставления.

Горелка напомнил своему напарнику:

– Ты это брось, стерва, – сказал он, с высокомерным видом беря пальцами кружочки колбасы, тщательно уложенные на блюде. – Брось коситься на бутылки и заткнись. Ты лучше порубай. А вот и фраеры!

Горелка обратил незаметным движением руки внимание Иллюминатора на трех молодых людей и двух чрезвычайно элегантных женщин, чьи прически украшали пышные султаны. Они только что вошли и направились к одному из столиков.

– Разве нам не повезло? – продолжал Горелка. – Сидим себе тихо-мирно, а тут подваливают эти чуваки и чувихи и прямо за соседний столик!

– Молчи, старик. Сейчас начинается комедь.

Иллюминатор согласился:

– Точно. Давай жевать потихоньку, но держать ухо востро.

Они договорились, что больше – ни слова.

В это время элегантная публика занимала места за столиком, который оказался столь удачно по соседству.

– Дорогой! Вы поухаживаете за нами?

– Ни за что на свете, моя красавица.

– Это почему же, мой хороший?

– Если я буду ухаживать за вами, это даст вам определенные права.

Пока новые гости церемонно усаживались, на почтительном расстоянии застыли официанты, поближе к столику лебезил метрдотель.

Наконец все уселись. Молодая, очень смуглая женщина откинула на банкетку медленным и томным движением длинную шелковую шаль.

Справа от нее расположился молодой человек с гладко выбритым и густо напудренным лицом, на пальцах его красовались перстни. По правую руку от него сидела очень тоненькая белокурая женщина с прической мадонны и самыми прекрасными на свете глазами.

По другую сторону столика сидели двое молодых людей, один ярко выраженный блондин, другой смуглый, с напомаженными волосами, и, что самое примечательное, – из-за манжеты у него вызывающе выглядывал лиловый носовой платок.

Все очень долго и тщательно изучали меню. Когда наконец был сделан заказ и наполнены рюмки, беседа возобновилась.