Они стояли у подножия довольно крутого травянистого склона.На одной его стороне виднелись деревья. Будь это место понадежней, здесь моглобы получиться отличное пастбище. Бисин сказал, что дружественная деревня — вдесяти милях к востоку. Путь неблизкий; но ничего страшного. Вот по АдскимРавнинам с их вулканами пройти десять миль — действительно была бы задача не изпростых.

Мельком глянув на удаляющийся «Корбус», Грифон вздохнул ивзялся когтистыми руками за склон. Земля оказалась твердой; карабкаться былолегко. Моргис последовал его примеру, и между ними неожиданно завязалось что-товроде состязания — кто первым выберется наверх.

Победил дракон — за счет роста и еще потому, что Грифонвнезапно сообразил: тот, кто первым достигнет вершины, рискует уперетьсявзглядом в башмаки какого-нибудь странника, чьи намерения могут оказаться несамыми добрыми.

Стоя на вершине холма, они увидели покрытую травой равнину,которая тянулась во всех направлениях примерно на милю, а дальше переходила влесок. На востоке и на севере лес становился гуще. Грифону пейзаж показалсяпрекрасным, Моргису же — скучным и унылым, и он повернулся к морю.

— Грифон!

Изумление в голосе дракона заставило птицельва резкообернуться.

«Корбус» уже вышел из гавани в открытое море — но, кнесчастью, на горизонте появились силуэты трех кораблей, и хотя разглядеть ихбыло невозможно, и Грифон, и Моргис почему-то не сомневались, что это — недраконьи каперы.

— Они его заметили! — Моргис выругался — Смотрите! Они идутему наперерез!

Так оно и было. Капитаны всех трех кораблей явнонамеревались преградить «Корбусу» путь назад, в Драконье царство. Бисин могпопытаться уйти от них, повернув на юг. Может, были и другие способы, ноГрифону больше ничего не приходило в голову. Он не был силен в правилах ведениявойны на море…

— Почему они не примут облик драконов? Ведь берег близко, и,когда битва кончится, можно будет вернуться…

Моргис покачал головой:

— Дракон — лакомая добыча для арамитов. Они наверняказаготовили какой-нибудь сюрприз. Но Бисин — хороший капитан. Если выход есть,думаю, он его уже нашел.

— Ох, — недоверчиво вздохнул Грифон, недоумевая, какие жеконтрмеры волков-рейдеров могут вынудить драконов уклониться от атаки.

Герцог замер на мгновение, затем сердито зашипел.

— Что, Моргис?

— Мы не можем ждать, выпутается ли Бисин из этой передряги.Нужно уходить, и чем быстрей, тем лучше. Они знают, что «Корбус» движется отберега? Я не удивлюсь, если они захотят выяснить, зачем он сюда приплывал.

Грифон кивнул. Он знал, что недооценивать арамитов глупо.Такая беспечность стоила жизни многим. Если бы не генерал Тоос, бывший егозаместитель, а ныне преемник, то и сам Грифон, и Синий Дракон погибли бымучительной смертью в лапах Д`Шая.

Оторвав взгляды от моря, путники устремились к востоку. Судяпо объяснениям капитана, найти деревню было проще простого — а это значило, чтоволки-рейдеры тоже отыщут ее без труда. Стало быть, им нужно достичь деревни,купить приличных коней и немедленно двигаться дальше. По-настоящему отдохнутьони смогут, только углубившись в дремучий лес, который, по словам Бисина, былдалеко на востоке.

Дорога в деревню оказалась совершенно безопасной, но обоимпутникам было не по себе. Грифон не мог понять, что именно тревожило его вбезмятежном лесном пейзаже, — но душа была не на месте. Птицельву казалось, чтомиллионы — без преувеличения! — настороженных, недобрых глаз следят за ними изгустых ветвей.

Достигнув наконец деревни, усталые путешественникиоблегченно вздохнули.

Деревня — называлась она Рисэл — даже издали выгляделаневероятно жалкой и унылой. В ней оказалось не больше дюжины строений из камня,глины и соломы, которые с большой натяжкой можно было бы назвать домами, и ещенесколько хижин — совсем убогих, но, по всей видимости, жилых. Казалось, кто-тобеззаботной рукой разбросал эти сооружения по Рисэлу, вовсе не заботясь обудобстве жителей. Дороги не было вовсе; Грифон и Моргис предпочли идти погустой траве, нежели увязать в грязи. Бисин говорил, что в деревне можно будеткупить лошадей. Там и сям бродили тощие — кожа да кости — животные, но лошадейсреди них не наблюдалось. Похоже, в деревне их не было вовсе. Жители Рисэлабыли одеты в простое платье из грубой ткани. Все они вроде бы занимались своимиделами, однако двигались механически, словно марионетки; казалось, они не оченьинтересуются собственной жизнью. Но стоило кому-то из них заметить пришельцев,как все тотчас переменилось.

«Дружелюбные» — вряд ли это слово применимо к несчастнымобитателям Рисэла, подумал Грифон. Люди буквально сбивались с ног от усердия,стараясь угодить незваным гостям. Моргису такое поведение вовсе не казалосьстранным; напротив, он принимал его как должное — вероятно, потому, чтопринадлежал к правящему драконьему клану. Интересно, подумал Грифон, как быповели себя эти люди, если бы Моргис явился перед ними в своем истинном облике?Из разговоров с Бисином он понял, что капитан «Корбуса» присылал сюда дляпереговоров только людей — причем очень немногих, самых преданных.

Внезапно Грифон осознал: это — побежденные. Дух их сломлен,они трепещут перед всяким, в ком видят чувство собственного достоинства. Едваони с Моргисом вошли в Рисэл, дети прервали свои игры и устремили на чужаковпечальные взгляды. Взрослые тоже побросали все дела, женщины поспешно скрылисьв домах, мужчины стояли безмолвно, ожидая самого худшего. Когда выяснилось, чтонезнакомцы не собираются ночевать в Рисэле и что им вообще ничего не надо,кроме двух лошадей да запасов съестного, люди в радостном оживлении бросилисьдобывать все необходимое — лишь бы эти двое поскорей исчезли из их жизни.

«Морских разбойников» мало заботила участь этих людей, ноГрифон не остался к ним равнодушен. Когда один пожилой мужчина, расставаясь спрекрасным конем, захотел отдать его даром, птицелев чуть ли не силком всучил емуденьги.

Вот что натворили арамиты. Вечно испуганные дети,съежившиеся взрослые, готовые все отдать по первому требованию. Грифонпочувствовал, как в душе его вскипает гнев. Еще один пункт обвинения противволков-рейдеров. Впрочем, вряд ли он мог возненавидеть их сильней, чем сейчас.

— Пора двигаться. До захода солнца осталось два, самоебольшее — три часа. — Моргис уже сидел в седле. Ему хотелось поскорей выбратьсяиз этой мерзкой дыры. Лучше уж рыскать по незнакомым лесам, чем оставаться втакой грязище — хотя люди тут умеют себя вести, ничего не скажешь.