проблеск жизни. Я признаю, что в пылу битвы я смог отбросить свои обычные благородные и сострадательные инстинкты и присоединиться к празднованию нашей победы, отправив несколько раненых гиксосов в ожидающие объятия их мерзкого бога Сета. Каждое перерезанное горло я посвящал памяти одного из моих храбрецов, погибшего ранее в тот же день на этом поле.

Наступила ночь, и полная луна стояла высоко в небе, прежде чем Король Гуротас и я смогли покинуть поле битвы. Он узнал от меня гораздо раньше, во время нашей дружбы, что все наши раненые должны быть доставлены в безопасное место и позаботиться о них, а затем периметр лагеря должен быть защищен и выставлены часовые, прежде чем командиры смогут позаботиться о своих собственных потребностях. Таким образом, только после полуночи мы выполнили свои обязанности и вдвоем смогли спуститься с холма на берег Нила, где был пришвартован его флагманский корабль.

Когда мы поднялись на борт, Адмирал Хуэй встретил нас на палубе. После Гуротаса он был одним из моих любимцев, и мы приветствовали друг друга как старые и дорогие друзья, которыми мы действительно были. Он потерял большую часть некогда густых волос на голове, и его голый череп застенчиво выглядывал из просветов между седыми прядями, но его глаза все еще были яркими и живыми, и его вездесущее добродушие согревало мое сердце. Он провел нас в капитанскую каюту и собственноручно налил нам с королем в большие чаши красного вина, подогретого с медом. Я редко пробовал что-нибудь вкуснее этого напитка. Я не раз позволяла Хуэю наполнить мою миску, пока усталость не прервала наше радостное и хриплое воссоединение.

На следующее утро мы проспали до тех пор, пока солнце почти не скрылось за горизонтом, а затем искупались в реке, смывая грязь и пятна крови от вчерашних трудов. Затем, когда объединенные армии Египта и Лакедемона собрались на берегу реки, мы вскочили на свежих лошадей, и оба легиона Гуротаса и мои собственные уцелевшие товарищи гордо маршировали впереди нас с развевающимися знаменами.

под бой барабанов и игру на лютнях мы подъехали от реки к воротам Героев города Луксора, чтобы доложить о нашей славной победе новому фараону Египта, Аттерику Туро, старшему сыну Тамоса.

Когда мы подошли к воротам Золотого города, они были закрыты и заперты на засов. Я выехал вперед и окликнул стражников ворот. Мне пришлось несколько раз повторить свое требование войти, прежде чем на стене появились стражники.

- Фараон хочет знать, кто вы и что вам нужно, - потребовал от меня капитан стражи. Я хорошо его знал. Его звали Венег. Это был красивый молодой офицер, носивший золото доблести, высшую воинскую награду Египта. Я была шокирована тем, что он не узнал меня.

- Ваша память плохо вам служит, капитан Венег, - отозвался я. ‘Я Господин Таита, председатель Королевского совета и главнокомандующий армией фараона. Я пришел доложить о нашей славной победе над гиксосами.’

- Подожди здесь!- Приказал капитан Венег, и его голова исчезла за зубчатой стеной. Мы прождали час, потом еще один.

"Похоже, ты обидел нового фараона" - Король Гуротас криво усмехнулся. ‘Кто он такой и знаю ли я его?’

Я пожал плечами. ‘Его зовут Аттерик Туро, и ты ничего не упустил.’

‘Почему он не был с вами на поле брани в эти последние дни, как того требовал его королевский долг?’

‘Он нежный ребенок тридцати пяти лет, не склонный к низкому обществу и грубому поведению, - объяснил Я, и Гуротас фыркнул от смеха.

‘Ты не заблудился в словах, добрый Таита!’

Наконец капитан Венег снова появился на крепостном валу городской стены. - Фараон Аттерик Туро Великий милостиво даровал тебе право войти в город. Однако он приказывает вам оставить лошадей за стенами замка. Человек, стоящий рядом с вами, может сопровождать вас, но никто другой.’

Я ахнул, услышав явное высокомерие ответа. На моих губах зазвучал ответ, но я крепко прикусил его. Вся армия Египта вместе с армией Лакедемона слушали с полным вниманием. Почти три тысячи человек. Я не был расположен следовать этой линии дискуссии.

- Фараон очень милостив, - ответил я. Ворота Героев тяжело распахнулись.

‘Пойдем со мной, ты, безымянный, стоящий рядом, - мрачно сказал Я Гуротасу. Плечом к плечу, сжимая рукояти мечей, но с поднятыми забралами, мы вошли в город Луксор. Однако я не чувствовал себя героем-победителем.

Капитан Венег и отряд его людей шли впереди нас. Городские улицы были пугающе тихими и пустыми. Должно быть, потребовалось целых два часа ожидания, которые Фараон навязал нам, чтобы очистить улицы от обычной толпы людей. Когда мы добрались до Дворца, ворота распахнулись, казалось, сами по себе, без фанфар и радостных криков толпы, собравшейся приветствовать нас.

Мы поднялись по широкой лестнице ко входу в королевский аудиенц-холл, но в похожем на пещеру здании было пусто и тихо, если не считать Эха наших бронзовых сандалий. Мы прошли по проходу между пустыми каменными скамьями и приблизились к трону на высоком помосте в дальнем конце зала.

Мы остановились перед пустым троном. Капитан Венег повернулся ко мне, его голос был резким, а манеры резкими. - Подожди здесь! - рявкнул он, а затем, не меняя выражения лица, беззвучно произнес слова, которые я без труда прочел по губам: - Прости меня, мой господин Таита. Эта форма приветствия не по моему выбору. Я, лично, отношусь к вам с огромным уважением.’

- Спасибо, капитан, - ответил я. ‘Вы превосходно выполнили свой долг. Венег приветствовал меня, прижав к груди сжатый кулак. Он повел своих людей прочь. Мы с Гуротасом остались стоять по стойке смирно перед пустым троном.

Мне не нужно было предупреждать его, что за нами наверняка наблюдают из какого-нибудь потайного глазка в каменной стене. Тем не менее я чувствовал, что мое собственное терпение подорвано странными и неестественными выходками этого нового фараона.

Наконец я услышал голоса и отдаленный смех, который становился все ближе и громче, пока занавеси, закрывавшие вход в зал за троном, не раздвинулись, и Фараон Аттерик Туро, самозваный Великий, не вошел в зал для аудиенций. Его волосы были уложены в локоны, которые свисали до плеч. На шее у него висели гирлянды цветов. Он ел гранат и сплевывал косточки на каменный пол. Не обращая внимания на нас с Гуротасом, он взошел на трон и устроился поудобнее