Олег не учился в институте нефти и газа, поэтому его представления о том, как нефть добывается и как перерабатывается, были весьма туманными. Он даже не сразу догадался, вернее, не обратил внимание на то, что называемая здесь земляным маслом жидкость — это и есть нефть.

В его представлении, в общем-то, правильном, для добычи нефти надо было бурить километровые скважины, вбивать туда множество труб и выкачивать механическими или электрическими насосами углеводороды, закачивая вместо них воду.

О том, что может быть и по-другому, он сообразил только когда ездил на территории вольных поселений, чтобы определиться с возможными объёмами добычи там болотного железа и с необходимостью прокладки туда рельсовой дороги.

Нефть, в тех краях, лежала совсем рядом с поверхностью и выталкивалась наверх давлением болотной воды каждое весеннее половодье. Тогда он встретил небольшой обоз с тремя десятками рабов, принадлежащих одному из вольных поселений, тащивших восьмиведерные бочки, в которые перед этим, прямо с поверхности воды, собрали земляное масло-нефть.

У Олега были сомнения, сможет ли он сообразить, как выделять из нефти все те, нужные, фракции, но он здраво рассудил, что у него теперь под рукой есть целая химическая школа бывшего отравителя Ринга, которому ничто не помешает создать группу нефтехимиков, к тому же тайну молекулярного строения веществ Олег им давно открыл, а принцип самогонного аппарата им был известен.

Так что пусть дерзают, экспериментируют — на оплату, награды и просто добрые слова для толковых исполнителей Олег никогда не жадничал.

Надо было только, всё же, своих учёных поторапливать — необходимость в продуктах нефтепереработки нарастала, а использование растительных биоматериалов на этом этапе развития прогресса было бы крайне затратно и технически неэффективно.

По возвращению в Псков, герцог, не заезжая в свой дворец, остановился возле здания штаба армии, умышленно построенного им из мрачноватого тёмно-серого мрамора — «война — это вам не лобио кушать» вспоминалось иногда.

— Увидимся ещё сегодня, Гелла, — попрощался он со своим министром до ужина.

Командующего армией барона Палена в штабе не оказалось. Дежурный по штабу майор Филд доложил, что тот ещё вчера убыл в расположение баталий, лично проконтролировать их подготовку к походу.

— Начальник штаба барон Хорнер сейчас на месте, господин герцог, — майор немного волновался и всё время пытался невзначай поправить зацепившийся за верхнюю пластинку лёгкого доспеха штаб-офицерский аксельбант, — Вас проводить?

— Не надо, — отмахнулся Олег, — Сам дойду.

Хотя Гортензия и написала весьма верноподданническое письмо с объяснениями, почему графиня ри, Шотел не сможет принять приглашение короля на участие в походе к Лара-Сару, совсем уж обижать Лекса Олег не хотел. И, вместо предусмотренных вассальным договором тысячи воинов, предложил королю безвоздмездно, то бишь, даром, все свои три созданные баталии, а это полторы тысячи воинов, не считая свыше трёх сотен обозников.

Олег остался верен своим взглядам, насчёт того, что некомбатантам в его армии делать нечего, и даже какие-нибудь помощники конюхов или поваров у него должны быть одеты в, пусть и лёгкие, доспехи, вооружены кинжалами и арбалетами, и уметь этим оружием пользоваться, пусть даже на невысоком уровне.

— Торм, поговори со своей женой, — говорил герцог, развалившись в кресле хозяина кабинета, — Не нужно ей на десятой декаде беременности разъезжать по объектам лично. У неё есть чиновники, пусть свой хлеб отрабатывают.

— Если уж она своего герцога в этом вопросе не слушает, то куда уж мне-то соваться? — улыбнулся Торм, — Да и, давай по-честному, Олег, с тобой, ни ей самой, ни нашему будущему ребёнку ничего не грозит.

— Да я и не про сейчас говорю, — уточнил Олег, — А про то, когда меня или графини рядом не будет.

Он взял один из свитков, загромождавших стол начальника штаба армии, и развернул его. Это оказалась одна из справок, подготовленных разведкой.

— Что там Агрий пишет? — не стал вчитываться в написанное герцог, бросив свиток опять на стол.

Впрочем, всё, что ему сейчас мог рассказать Торм, Олег и так знал. Даже лучше его самого. Но ему было интересно послушать, как понимает сложившуюся обстановку его старый соратник, и каким он видит дальнейшее развитие событий.

Кризис вокруг самого крупного города на востоке Винора возник, практически, на ровном месте.

Лара-Сар, город, когда-то отвоёванный ещё прадедом Лекса у королевства Саарон, ещё с тех времён всегда пользовался особыми привелегиями, отличающими его от других городов королевства, включая даже привелегию чеканить собственные серебрянные лигры и серебрянные и медные солигры.

После получения финансовых средств от отца молодой королевы, в качестве её приданого, и обещание, в случае необходимости, военной помощи, на королевском Совете приняли решение начать, наконец, наведение порядка на всей территории королевства.

Решение это было давно назревшим и необходимым, вот только начали его реализовывать совершенно по-дурацки — мягче слова Олег не находил.

Видимо, стараясь ещё больше укрепить финансовое положение королевства, а если быть точнее, уменьшить дыру в бюджете, с Лара-Сара и других городков Саарской провинции, потребовали уменьшить долю серебра в их монетах до такой же, как и у чеканящихся на королевском монетном дворе. А излишек, получаемый с чеканки каждой монеты, отправлять в королевскую казну.

Самое интересное, что, после долгих дебатов, магистрат Лара-Сара, как и управы других городков, согласились с требованиями короны. Только попросили ввести одного представителя провинции в королевский Совет с правом, в дальнейшем, отклонять те новые налоги на Лара-Сар, которые будут им сочтены недостаточно обоснованными. Этакий местный вариант права вето.

По-уму, Лексу следовало бы с этим согласиться. Во всяком случае, Олег бы на его месте согласился. И потому, что это было, в общем-то, справедливо, и потому, что у королевства было и так проблем, что называется, выше крыши, чтобы получать ещё одну.

Но голова Лекса, похоже, была забита совсем другим — злостью на свою молодую жену, которая, в ответ на оказываемое ей пренебрежение, изводила короля своей иронией и шутками в присутствии двора, и грустью от отъезда оставившей его с носом Ули.

Зато Арт ре, Вил, командующий армией королевства, влазил активно во все дела и, к сожалению, после одержанных им побед, был в авторитете. Его громогласные возмущения наглостью простолюдинов, пытающихся влезть в состав святая святых благородных, в королевский Совет, настроили почти всех членов этого Совета против предложения Лара-Сара.

«Четверть серебра с лигра» — стало девизом поднятого провинцией бунта. Из Лара-Сара изгнали королевского наместника и отказались принимать на всей территории провинции в оплату винорские лигры. Впрочем, об отделении от королевства речи пока не шло, но бесившемуся от личных проблем Лексу и этого оказалось достаточно.