Живу в общаге… Нет семьи, хотя бы маленького намека на нее… Нет идей… Нет особых желаний… Может быть, это старость? Я никогда еще не был не то что за границей, но хотя бы на юге. Зачем я живу? Разве я глупее многих или уродливей? Нет». Виктор тщетно пытался заснуть, переворачивался с одного бока на другой, прошелся к умывальнику и обратно, включил компьютер, почитал несколько новостей, но его взбудораженный мозг выдавал ему вопросы снова и снова. «У меня же завтра лекции, пары…» – попытался воззвать к своей совести Виктор. Потом вынул из холодильника завалявшуюся бутылку вина, выпил ее и уже к рассвету заснул.

Однако поведение его после этой ночи сделалось странным. По вечерам он, как ошалелый, носился по городу. Просто гулял, но при этом ходил быстро, точно куда-то ему было надо. Разместил свое резюме и даже побывал на трех собеседованиях, но остался недоволен условиями труда и оплатой. По выходным ездил то в Царицыно, то в Коломенское, а то в Коньково… Заглядывался на девушек, которые устраивались на траве с книжками или телефонами, и даже несколько раз пытался с ними заговорить. Некоторые отшучивались, многие отшивали. Но Виктора это не расстраивало. Ему стало все равно, как они на него реагируют. Ему важно было это делать.

Теперь у него складывалось сразу несколько приятных интрижек. Пара из них целиком состояла из дружеской переписки. Одна – с юной работницей институтской столовой, милой девушкой с русой косой, которая сразу после школы не смогла поступить и теперь решила немножечко поработать. Другая – со студенткой четвертого курса. И именно эта интрижка так и норовила превратиться в роман.

Гордая тем, что ее поклонник – преподаватель, девушка иногда готовила для него воскресный обед на общей преподавательской кухне: чистила картошку, резала мясо, помешивала ложечкой какое-нибудь харчо или щи. Вместе они бывали в библиотеке, ходили в магазин, смотрели кино, иногда даже прогуливались по аллее, которая находилась через дорогу от их общего дома. Иногда она так и норовила сделать в комнате Виктора генеральную уборку, но как только видела, что тот начинает нервничать (а он не любил, когда кто-то трогал его личные вещи), тут же сводила свою затею на нет. «И слава Богу, что она православная, – рассуждал про себя Виктор. – Пока сам я не решу – ничего и не будет!» Разумеется, думал он не о вопросах уборки.

В одном из разговоров Виктор точно невзначай поинтересовался родителями своей подруги, и, узнав, что живут они в каком-то там удмуртском селе, был этим фактом очень доволен. Уже давно прошло то время, когда его мнение зависело от мнений друзей. Он, в отличие от них, не считал, что жениться нужно исключительно на москвичке. Постоянные требования, жалобы и выдумывание воздушных замков – так, по его наблюдениям, вели себя столичные фифы. Девушки же из провинции были куда менее требовательны, но более аккуратны. Они не болтали часами по телефону, не наносили на лицо косметику в десяток слоев. Их мини-юбки и топы скрывали хотя бы самые интимные части тела.

На четвертый месяц их плотной дружбы с Валерией (так звали четверокурсницу) он решился пригласить ее на свидание. У саркастичных читателей, возможно, возникнет вопрос: «А как же общие щи, походы в магазин, уборка?» Но герой наш не задумывался об этом. Для него это была обычная дружба. Просто дружба двух хороших людей. Периодически Лера заходила к нему то по одной своей надобности, то по другой.

Началось все с учебников и конспектов, потом – с вопросов:

– Виктор Сергеевич, одолжите мне, пожалуйста, пару щепоток соли!.. Найдется ли у вас открывалка для консервной банки?.. А вы хотите немножечко прогуляться? Очень хочется подышать свежим воздухом, а мои соседки гулять не любят.

Иногда она рассказывала нашему герою о выставках и фильмах, на которых бывала, о книгах, которые успевала прочесть. И он с удивлением и удовольствием слушал. «Какая молодец, – думал он. – И учится, и по выставкам ходит!» Конечно же, многие уже судачили об их свадьбе, чем невольно подталкивали Виктора к тому, чтобы превратить их приятное общение хотя бы в роман.

Дойдя до двери Валерии, он на минуту остановился, поправил волосы, проверил ворот надетой с утра белой рубашки, внимательно осмотрел букет, купленный им в ближайшей цветочной лавке и специально принесенный в продуктовом пакете, чтобы не привлекать внимания любопытных, и только после этого постучал.

Валерия открыла дверь в наскоро запахнутом бордовом халате, с волосами, разбросанными по плечам, и от недоумения покраснела. Глаза ее расширились и засверкали:

– Виктор Сергеевич, это вы? Вернее, это мне?

– Я давно хотел признаться вам… тебе, – улыбнулся Виктор, – что вы мне нравитесь! – И медленно прошел в комнату, предупредительно закрыв за собой дверь. – Мне кажется… – и уже глуховатым голосом он продолжил: – Я очень давно заметил, что вы добрая, отзывчивая, симпатичная. Мне очень нравится проводить с вами время.

«Подожди! – подумал про себя Виктор. – Ты же ей не предложение делаешь! А всего лишь хочешь на свидание пригласить!»

– Приглашаю вас на вечеринку! – выпалил он.

– На вечеринку? – еще более удивилась Валерия. – Но разве вы ходите по вечеринкам?

– А это необычная вечеринка! Только для меня и для вас, тебя… Два кресла, стол, а перед нами экран, но именно нам предстоит выбрать фильм, который на нем покажут. Я заказал десять самых известных фильмов о любви. Надеюсь, какой-нибудь вы, извини, ты не видели, и мы сможем посмотреть его вместе!

К Виктору окончательно вернулось самообладание и, глядя на Валерию, он спокойно сел на стул за ее столом.

– Но вы бы хоть предупредили! – даже разозлилась она. – У меня и волосы немытые, и ногти в порядок не привела. И что это вы все цветы в руках держите? Если уж принесли, так дарите!

Тут с Виктором случилось нечто, для самого него неожиданное. Он пал на одно колено и, протягивая ей снизу вверх букет, произнес:

– О, моя прекрасная королева, позвольте мне вручить вам эти хризантемы, такие же чистые и благородные, как и вы.

Наш герой неуклюже поднялся.

– Вы представляете, у меня даже нет вазы! – уже суетилась Валерия. – О Господи, во что же их поставить?! – И начала открывать то один шкафчик, то другой, пытаясь найти подходящую емкость.

«Такая же, как и все!» – раздраженно подумал Виктор, уже несколько жалея о сделанном шаге.

Подруга его тем временем уже с кем-то ворковала за дверью:

– У тебя вазы никакой не найдется? Или банки трехлитровой?

– А зачем тебе?

– Цветы подарили!

– Кто подарил? –