— Ладно, разговор бессмысленный, — сказал я, — мы имеем, что имеем. Мне просто нужно восстановить запас маны.

— Интересно, это была последняя попытка? — задумчиво сказал хранитель, которого больше волновали не наши препирательства, а будущее убежища.

— Вряд ли, — сказал я, — я натолкнулся возле Южного порта на банду, и они собирались вроде бы куда-то этой ночью выдвинуться, только ждали сигнала. Если уж они взялись за убежище, то не думаю, что просто так сдадутся. И в запасе у них наверняка есть и другие варианты.

— Давно уже можно было понять, что убежище им не по зубам, — сказала Алиса.

— Это вы им не по зубам, — сказал хранитель, — без вас мы бы уже давно пали.

— Ну или так! — сказала Алиса, польщённая такой оценкой её вклада.

— А с этим что? — спросил хранитель, указывая на длинноволосого мужика.

— С этим надо поговорить, а что же ещё? — сказал я, — информация лишней не бывает. Может быть, узнаем что-то новенькое.

— Здесь будем допрашивать? — спросил хранитель, — внутрь его убежище может и не пустить!

Я присел на корточки перед бесчувственным телом и расстегнул верхние пуговицы у него на рубашке.

— Амулет! — сказал хранитель, увидев те же самые дурацкие пластиковые бусы, какие были на оборотнях, — нужно его снять!

— Нет, — сказал я, — снимать пока не нужно! Мы занесём его внутрь и там, если он окажется неразговорчивым, аккуратно снимем.

— А ты хорош! — расплывшись в улыбке, сказала Алиса.

3. Чужой среди своих

Вниз длинноволосого тащили тоже без особых церемоний. Но всё же так, чтобы окончательно его не угробить, а то, как потом допрашивать?

Пленника на всякий случай связали как следует, и руки, и ноги. В рот вставили кляп и зафиксировали его, обмотав верёвку вокруг головы. Это чтобы уменьшить его возможности к колдовству, если он, вдруг придя в себя, вздумает ими воспользоваться. Это, конечно, были очень условные ограничения. Мы ведь не знали его уровень волшебства. Но хоть что-то.

— Значит, говоришь, кто-то запер люк? — задумчиво сказал хранитель, когда я поведал ему, что именно со мной приключилось, — это странно! Я поставил там человека, и он до сих пор должен находиться на посту.

— Поставил возле люка? — спросил я.

— Нет, возле прохода на нижний уровень, — сказал хранитель.

— Пойдём-ка, посмотрим, что там сейчас происходит? — сказал я, — не нравится мне всё это! Похоже, что у вас тут завёлся крот.

— Кто завёлся? — не понял хранитель.

— Шпион! Лазутчик! Предатель! — сказал я, — названия можно разные подобрать, но сути это не меняет. Скорее всего, в убежище орудует вражеский агент.

— В это невозможно поверить! — сказал хранитель, — как такое вообще, может быть? Да и убежище не должно такого допускать!

— Ты забываешь про защитные амулеты! — сказал я.

— Да? Возможно! — хранитель задумался, — но ведь такой необычный предмет обязательно бы попался на глаза кому-нибудь и запомнился!

— Мы не знаем, как их нужно носить. Может быть, на шее удобнее, но вовсе не обязательно. Может быть, достаточно положить в карман. И проверить мы это тоже никак не можем. Чтобы это узнать, нужно разозлить убежище и рискнуть своей жизнью, экспериментируя с амулетом, — сказал я.

— Можно на нём поэкспериментировать? — сказала Алиса, указав подбородком на пленника.

— А это мысль! — оживился я, — но только после допроса, а то угробим его ненароком! И если мы пойдём вниз, нужно будет выставить усиленную охрану здесь. И распорядиться, чтобы нас звали тут же, при малейшем подозрении на неприятности.

— Думаешь, что будет ещё одна попытка? — спросил хранитель.

— Думаю, будет, и не одна, если следующая окажется неудачной, как остальные. Честно говоря, я немного удивлён, что всё закончилось именно так. У нас получилось развернуть толпу, но я был уверен, что есть ещё и второй эшелон атаки. Та банда, которую я видел в порту, явно сегодня должна была пойти на дело, — сказал я, — и очень сомневаюсь, что это просто совпадение, и они там оказались случайно. Но почему они не попытались дожать, когда толпа развернулась? Непонятно.

— Потому что их напугало моё грандиозное шоу! — сказала Алиса.

— Возможно, — сказал я, — но всё равно получается, что они размазывают свои ресурсы на разные атаки, когда было бы эффективнее накопить силы и ударить сразу «со всех стволов». Как-то всё это нелогично.

— А если они каждый раз думают, что этого хватит и у них и так всё получится? — предположил хранитель, — с нападением на купца я случай не беру, он немного отличается от остальных. Там ведь не было прямой атаки на убежище.

— Если подумать, то такой вариант возможен, — сказал я, — например, с оборотнями, они надеялись что этот план верный, и что всё удастся обтяпать малыми силами. Когда не получилось, они использовали вариант с «народным бунтом», надеясь, что такой массе народа мы ничего не сможем противопоставить. Когда не сложилось и с этим, будут придумывать что-то ещё.

— Звучит логично! — сказал хранитель.

— Но знаешь, что меня смущает? Пусть они думали, что это уже верный вариант. Но если у них всё же есть запасной план в загашнике, а судя по банде в порту, он есть, нужно было его запускать сразу после провала «народного бунта», не давая нам опомниться. А они, получается, дают нам собраться с силами, прийти в себя и подготовиться к очередному нападению! — сказал я.

— Да, но их мысли мы прочитать не можем, поэтому остаётся только догадываться о том, как именно они думают, — сказала Алиса.

— Итак, какие выводы? — задумчиво сказал я, — они не начали вторую волну атаки сразу, значит, этой ночью они вряд ли её предпримут. Это предположение, и нужно всё равно быть начеку! Надо постараться выяснить кто крот, хотя я пока даже не представляю, как это сделать!

— А почему вы думаете, что этот ваш крот только один? — задала Алиса резонный вопрос.

— Интересная мысль, — сказал я, — ты это верно подметила. И даже если нам повезёт, и мы найдём одного, расслабляться не