Мы забрались в черно-желтый фиакр, который довез нас до вокзала. Дальше мы отправлялись поездом, как самые знатные путешественники. По Западной железной дороге имени императрицы Элизабет. И не третьим или четвертым классом, а первым. В отдельном купе.

Билеты стоили целое состояние. Кто их оплатил? Этого я не знала. Опять загадка. Уже восьмая.

Но я недолго ломала над этим голову, потому что в тот же вечер мы прибыли в Эннс.

И началась совершенно новая, неведомая мне жизнь, о которой я не могла мечтать даже во сне.

Я так радовалась Эннсу, что не могу выразить это словами. Я столько слышала об этом городе прямо-таки сказочных историй, не имея ни малейшей надежды увидеть все своими глазами. На отца Эннс действовал, как красная тряпка на быка. Название города никогда даже не упоминалось. Лишь однажды, много лет тому назад, отец произнес его в комнате матери. Была ночь. Между ними шел какой-то спор.

— Ты хочешь назад в Эннс, — шипел папа́, — в Эннс? Туда я не отпущу тебя никогда. Уже ничто тебе не поможет, Аманда. Веди себя как подобает приличной женщине, а не как вавилонская блудница.

Я не знала, что такое блудница, не говоря уже о Вавилоне, но поняла: Эннс — это табу. Вернувшись в свою теплую кроватку (я тайком подслушивала у дверей), решила забыть об этой истории.

Но не смогла.

После этой ночи с вавилонской блудницей я стала задавать целенаправленные вопросы. Мама охотно отвечала, если поблизости не было папа́. Эннс, как я выяснила, был гарнизонным городком. Самым элегантным в монархии.

— Эннс — это маленький Париж в Австро-Венгрии, — с гордостью заявила матушка. — У нас несут службу эрцгерцоги. Знаешь, что это значит? Это родственники Его Величества. Вся аристократическая молодежь приезжает в Эннс, сыновья магнатов из Венгрии, наследные принцы короны… Вот это жизнь! Не могу тебе описать. Нужно видеть собственными глазами.

— А что они делают в Эннсе? — спрашивала я с любопытством.

— Совершенствуют верховую езду. В Эннсе стоит кавалерия, драгунский полк Альбрехта Прусского. Они учатся защищать родину. Занимаются строевой подготовкой, обучаются сабельным приемам и ведению кавалерийской атаки с саблей наголо. Их учат, как пробуждать храбрость у воинов перед лицом врага.

— Это трудно?

— Да, очень! И знаешь, они носят мундиры, плотно облегающие фигуру. Без единой морщинки! И когда они скачут через весь город на плац в Эннсхаген, с военным оркестром впереди, это воодушевляет, да, воодушевляет! Девушки сразу влюбляются… Ах, глупости какие! — Она понизила голос. — Что я хочу сказать, Минка, дитя мое: у нас в Эннсе находится самая большая школа верховой езды и самая мощная кавалерийская казарма всей нашей огромной Габсбургской империи. А как тебе известно, мы самая большая страна в Европе. Больше, чем Германия, больше, чем Франция, Англия и Италия. Только Россия больше. А сразу за ней идет Австро-Венгрия. И мы гордимся этим.

— А где же живут все эти драгуны?

— Всюду. В казарме, на постоялом дворе, на частных квартирах. Кайзеровская родня в замке Эннсэг. В зависимости от доходов. Те, кто побогаче, живут у твоей тетушки в «Черном орле», бывают в Эннсе и правящие князья, — на лице ее появилось мечтательное выражение. — Они привозят своих поваров, слуг и музыкантов. И даже своих обезьянок и попугаев. Они остаются на три года. У них свои лошади, мебель. И они тратят несметные деньги в нашем городе. У перчаточника, у шорника, у портного, у ружейника, у сапожника. В кафе и ресторанах. Полк — это большое благо. В выигрыше оказываются все жители города.

— Драгуны так много зарабатывают? — спросила я изумленно.

— Они ничего не зарабатывают. Все оплачивается из личных сбережений. Офицеры получают нищенское жалованье, но играют в карты и азартные игры, заключают пари, как безбожники. Выигравший тут же устраивает пирушку для друзей, а возлюбленная получает бриллиантовый браслет. Пардон, я имею в виду невесту. Многие приезжают в Эннс уже обручившись. А невесту всегда богато одаривают.

— А что такое возлюбленная? — тут же задала я вопрос.

Маменька вздохнула.

— Как бы тебе объяснить. Свободная любовь. Вне брака. Строжайше запрещено. Но в Эннсе гораздо больше мужчин, чем женщин, а потому случается, что какой-нибудь драгун влюбляется в юную уроженку Эннса. И знаешь, что он тогда делает? Как настоящий кавалер? Он дарит ей изящный бриллиантовый крестик. На цепочке. Встретив в Эннсе девушку с бриллиантовым крестиком на шее, посвященный знает, что у нее уже есть благородный поклонник.

— А когда он выигрывает, она получает еще и бриллиантовый браслет?

— Да. Только… браслет имеет еще и другое значение, — она снова запнулась. — Браслет означает, что дело слажено. Если девушка носит бриллиантовый браслет с камнями в один ряд, которые по-настоящему искрятся, то это значит: руки прочь от этой девушки, иначе будет дуэль!

— Такой браслет, как… у вас? — взволнованно спросила я.

— Что? — возмутилась мама. — Мой браслет — это совсем другое! У моего застежка с рубином. Твой отец подарил мне его, когда ты родилась. Браслеты, которые я имею в виду, целиком белые. Белые бриллианты и застежка из белого золота.

— А разве драгунам можно влюбляться? Ведь любовь только для горничных…

— В теории, девочка моя, в теории, — поспешно перебила меня маменька, — в теории образованные люди выше любви. Но в жизни все не так… но для этого ты еще слишком мала. Не понимаю, зачем я тебе это рассказываю. Ты задаешь чересчур много вопросов. И не говори ни слова фройляйн фон Фришенбах. Обещаешь? И разумеется, ни слова папа́!

Я пообещала, побежала к Эрмине и принялась расспрашивать ее. Моя гувернантка, тоже уроженка Эннса, оказалась не менее восторженной поклонницей города, хранившей горячую преданность своей родине. От нее я узнала, что Эннс процветал и богател. Что дома там ломятся от драгоценной мебели, что детей учат французскому и игре на фортепьяно. Что почти ежедневно в этом маленьком Париже дают спектакль или концерт. Что там нет бедных, если не считать известных городских пьяниц и их отпрысков, а также вдов и сирот солдат, павших под Сольферино[2].

А еще, с гордостью поведала мне Эрмина, у жителей Эннса лучшие манеры во всей Верхней Австрии. Они не дерутся даже в дни выборов, тогда как в других городах это обычное дело!

— В Эннсе четыре тысячи жителей, — продолжала Эрмина свой рассказ. — Город маленький, но чрезвычайно изысканный. В кафе можно получить журналы из Брюсселя, Лондона и Парижа, ну а газеты — со всего света. И мы, жительницы Эннса, всегда идем в ногу с модой, вот только юбки носим чуть короче, чем в Вене. Некоторые считают, что это недопустимо. Но я так не думаю. Мыски башмаков, правда, выглядывают из-под юбки, но зато обретаешь свободу движения, да и платье не волочится по грязной улице!