Бажен вскочил, вдруг поняв, что рядом никого нет, но сразу услышал голоса в стороне и успокоился. Трое стояли на краю поляны и выделывали невесть что! Они то складывались пополам, до самой земли, будто кланялись неизвестно кому, то подпрыгивали, словно стараясь допрыгнуть до вершины осины. Потом снова кланялись, затем опять прыгали. А потом Шемяка и Стоян вдруг стали бить старика. Они тяжело дышали, охали и ахали, и пытались ударить Булата. Бажен хотел броситься на помощь, но увидел, что старик отбивается очень легко. Шемяка ударит рукой, а дед свою подставляет. Стоян пытается пнуть Булата, а старик изворачивается да стукает по его ноге, что тот аж на колени падает. Недолго они дрались. Булат сказал:

— Все, достаточно детюки! Размялись и буде! Давайте поедим и пойдем дальше, в Ростов.

Так это они разминались! А Бажен грешным делом думал, что молодые решили избить старого человека. Но теперь он знал, что этот старик может не только за себя, а и за других постоять. Надо же, какой он сильный! В таком возрасте уже пора на печи лежать да мух считать, а со старым Булатом не смогли совладать двое здоровых молодцов!

Завтрак был таким же, как и ужин. Холодное мясо и вино из небольших козевок. Мальчик запивал мясо охлажденной за ночь водой. В отличие от мужиков волхвы вина ему не предлагали, а он и не напрашивался.

— К вечеру в Ростове будем, — сказал Булат, когда они поели. — Завтра князя увидим, поговорим с ним, и домой. А с тобой, малец, потом разговор особый будет, — добавил он, глядя на Бажена.

Они нацепили на пояса ножны с мечами, закинули луки за спины, сели на коней и двинулись дальше. Ехали лесом и Бажен наслаждался природой. Где-то вдалеке пел соловей, трели — одна другой краше. Он то заливался надолго, то пел короткими переливами, как лесной ручеек, который перекатывает свои воды с камешка на камешек. Воспользовавшись тем, что конь Булата ехал медленным шагом, мальчик достал из сумы свирельку и стал играть, словно насмехаясь над соловушкой. Тот даже замолчал на время, пораженный наглостью дудочника. Послушав игру перемешника, соловчик начал петь сам, а Бажен перестал, уступив ему очередь. Булат остановил коня, за ним и его младшие товарищи. Перекличка двух соловушек длилась не очень долго, птице это надоело и она замолкла, видно, перелетела на другое место.

— Ну, дык, здорово! — сказал Шемяка.

— Ага! — добавил Стоян.

— Давно ты так умеешь? — спросил волхв.

Мальчик пожал плечами.

— Умею… А давно ли… не знаю, не считал. Как мне дядька Вячко свирельку первую подарил, так и научился.

— Значит, давно, — заметил Булат и, повернувшись к товарищам, сказал: — Сгодится ведь? Сможем силушку вложить в дудку его?

— Он ведь вроде сам должон… — неуверенно сказал Шемяка, поведя широченными плечами, и переглянулся со Стояном.

— Ага, сам! — заметил Стоян. — А иначе как? Кто ж за него сделает?

— Сам и сделает, — сказал старик. — А мы лишь направим умение. Главное, уже знаем, куда силу-то вложить.

Бажен опять не понял, о чем они говорили. Вроде бы и слова русские, а о чем говорят, поди разберись! Но понятно было ему лишь то, что Булат не советуется со младшими товарищами, а просто говорит им то, что ему известно и без них. Знать бы еще, о чем они…

— Ты, малец, умение свое не теряй, — сказал Булат, обращаясь к Бажену. — Пригодится еще. Как домой приедем, я тобой займусь. — И ласково, с улыбкой добавил: — Ишь, скоморох нашелся! А пока спрячь дудочку свою, потом, потом поиграешь!

Бажен послушно убрал свирель в суму и они поехали дальше. Лес расступался перед ними, пропуская вперед. И пели птицы. А вдалеке все так же долбил неустанно дятел.

* * *

Вечером, когда Солнце начинало закатываться за край земли, они доехали до Ростова. Сначала долго ехали берегом озера Неро, и Бажен, всю жизнь проведший в лесу и никогда не видевший так много воды сразу, всю дорогу раскрывши рот смотрел на эту красоту. Булат, заметив его смятение, спросил.

— Что, пострел, никогда озерца не видел?

— Ничего себе озерцо, чудо чудное!.. — только и сказал мальчик.

— Я видывал и поболе, морем называют. Может быть, и ты увидишь, коли на Север понадобится сходить. На юге тоже есть. Северное Белым заливом кличут, а южное Русским.

— А Белое — не русское что ли? — спросил мальчик, полуобернувшись и пытаясь посмотреть на старика, сидевшего за спиной.

— Наше, русское, — в голосе Булата послышалась улыбка. — А южное иногда еще Черным называют.

— И они больше нашего озера? — «Наше озеро» Бажен произнес с гордостью, впечатлившись размерами озера Неро.

— Ты тот берег видишь? — спросил Булат.

— Вижу, — ответил мальчик, всмотревшись в синюю гладь озера. — Полосочку.

— А там и полосочки не увидишь. Без конца и без края моря те.

— Ничесе, чудо! — только и смог сказать Бажен.

В спокойных водах озера плескались огромные рыбины, Бажен никогда и не видывал таких. У них мужики таскали рыбок в ладонь, изредка чуть больше, но то, что он увидел, его даже немного напугало. Если вначале у него появилась мысль искупаться в озере, то теперь сразу расхотелось — а на дно утащит?

Слюдяные окошки каменных домов отражали заходящее солнце, простой люд шел с полей домой. Батраки здесь были одеты куда лучше, чем в его деревне, мальчик это сразу отметил. Красивее были их одежды, чем в деревне, в таких бы только на праздник какой идти.

— Князю показаться поздно уже, — сказал Булат, подозвав Шемяку и Стояна. — Поищем двор постоялый, да утром и пойдем. Неча сейчас, на ночь, ему голову забивать, лучше с утречка, пока он добр.

— Да он вроде всегда не зол и не сердит, — ответил Шемяка, конь под ним гарцевал, такой же богатырь неспокойный.

— Не зол, ага! — сказал Стоян, подведя к ним своего коня.

— Добр он по сути своей или нет, а великий князь, — ответил волхв. — Не по сути своей судит он, а по делам княжьим. Мало ли чего ему сегодня выслушать пришлось, с досады возьмет и завернет нас, и пропал наш труд. Утром пойдем, пока у него голова чистая будет от злых дел.

Постоялый двор нашли в огромном срубе-тереме с многочисленными пристройками. Хозяин, лысый безбородый мужчина, велел челяди отвести коней на конюшню и накормить их. Он показал, где можно людям остаться на ночь и обещал прислать поесть и попить. В горнице были спальные лавки да стол. Оконце махонькое, да хоть такое, в деревенских избах и таких не было!

Еда была странная, такой Бажен никогда не ел. Он привык к простой пище, а принесли невесть что. А ведь сделано из обычной рыбы, как же можно так изгадить простую рыбешку! Хотя на вкус показалось довольно неплохо. Шемяка и Стоян навалились на харч и вскоре ничего кроме тонких костей да рыбьего хребта не осталось. Да и вино выпили в один присест. Хотели было взять еще, да Булат запретил, завтра, мол, важное дело, а вы опять в зюзю?