— Я здесь, Амбер! — крикнула Руби, протягивая руки, чтобы обнять сестру.

— Я прождала тебя почти целый час! — тут же набросилась на нее Амбер, даже не улыбнувшись.

Руби сразу поникла.

— На станции Харисбург набирали воду. Я слышала, как кто-то жаловался, что мы опаздываем. Это ведь не моя вина.

— Наверно, моя. У меня на сегодня куча важных дел, а ты, как всегда, ухитрилась все испортить. Ладно, не задерживайся, бери свои чемоданы и пошли.

— Могла бы и помочь мне нести хотя бы один из чемоданов, — заметила Руби, едва поспевая за длинноногой сестрой.

Когда же Амбер споткнулась, она торопливо помогла ей подняться на ноги. Однако это лишь еще более рассердило сестру.

— Прочь от меня. Лучше присмотри за собой. Ну вот, на сандалиях лопнул ремень. Ты здесь всего пять минут, а уже начались сплошные неприятности. Между прочим, когда я приехала сюда, мне никто не помогал. Слышишь, никто! Я всего добилась сама.

Руби в сердцах опустилась на один из чемоданов, с ненавистью взглянув на Амбер.

— Я не просила тебя встречать меня. Я не так уж глупа и сама смогу найти дорогу. Отправляйся по своим делам. Ты мне не нужна.

— Ну уж нет. Если я оставлю тебя, ты еще чего доброго позовешь полицейского и наговоришь ему бог знает что. Или позвонишь домой и сообщишь, будто я бросила тебя.

— Так наверняка поступила бы ты на моем месте. Я же на такое не способна, — мягко возразила Руби. — А вот подарок ты от меня вряд ли получишь, разве когда вороны станут розовыми и у них вырастет третья нога.

— Что? Повтори-ка! — приказала Амбер.

— Я ненавижу твои выкрутасы, — медленно проговорила Руби.

Амбер так громко захохотала в ответ, что, казалось, заглушила на время шум вокзала. Она продолжала смеяться, даже садясь в автобус, который повез их в общежитие молодых христианок, — где жила Амбер.

В вестибюле гостиницы пахло кофе и корицей. Их встретила подруга Амбер, Этель, — работница сельскохозяйственной фермы из штата Айова, — предупредительно подхватив один из тяжелых чемоданов. Руби едва не расплакалась, когда девушка тепло улыбнулась ей. Они поднялись на лифте на восьмой этаж.

— Твой номер 809, — заявила Амбер, протягивая ключи. — Постель я уже приготовила, тебе нужно будет лишь распаковать свои чемоданы. Если проголодаешься, закусочная за углом. Кстати, будешь мне должна за порванный ремешок на сандалиях.

— Так я и думала, — усмехнулась Руби. — Я сама устроюсь здесь. Спасибо, Этель, — уже совершенно другим тоном добавила она.

Дождавшись, когда закроются двери лифта, Руби с трепетом вставила ключ в замок комнаты. Это был очень важный момент в ее жизни.

Нарочито медленно она повернула ручку двери и шагнула через порог. Из груди Руби вырвался восторженный вздох: наконец-то у нее есть собственная комната!

Единственное окно было завешено шторой, на полу лежал коврик, на стене висело зеркало, чистое, без малейшего пятнышка. В комнате находилась двуспальная кровать, комод с четырьмя ящиками, шкаф, стул со спинкой.

Закрыв за собой дверь, Руби на радостях станцевала джигу. Это пристанище принадлежало только ей одной! Здесь она непременно найдет свое счастье!

Руби приняла самый первый в своей жизни душ и отправилась в закусочную. Котлета оказалась пережаренной, поджарка по-французски — слишком жирной, кока-кола — водянистой, но для нее все это было намного лучше, чем самый шикарный обед, приготовленный когда-либо матерью. Вернувшись к себе в комнату, она уснула спокойно, без сновидений.

На следующее утро Руби сразу же отправилась в церковь, на случай, если родители или Амбер спросят ее об этом, а остаток дня осматривала достопримечательности Вашингтона, лишь изредка останавливаясь перекусить или отдохнуть. В гостиницу она возвратилась уже затемно, довольная и усталая. В коридоре ее встретила Амбер, тут же потребовав объяснений.

— Где ты весь день пропадала?

— В церкви, где и тебе следовало бы побывать, — с вызовом ответила Руби.

— Не ври. Ты даже не знаешь, где она находится.

— На Восьмой авеню. Может, ты сама не знаешь этого? Интересно, что подумает папа, когда я сообщу ему об этом? — многозначительно проговорила Руби.

— Глупая девчонка! — взорвалась Амбер. — Погоди, я сама ему сообщу, чем ты здесь занимаешься.

— Буду только рада. Если хочешь, можем продолжить разговор у меня в комнате.

Руби расположилась на кровати, а Амбер уселась на единственный стул.

— Я оплатила твой билет на поезде и внесла плату за жилье на месяц вперед, а также собираюсь передать тебе проездной билет на трамвай и деньги на питание, потому что обещала маме поддержать тебя на первых порах, — заявила Амбер.

— Не ври, это папа приказал тебе позаботиться обо мне. Иначе тебе придется вернуться в Барстоу.

Амбер заерзала на стуле, чувствуя себя явно неловко. Это была Руби, которую она не знала, да и не желала знать.

— Кстати, отец также приказал, чтобы ты отдавала мне всю получку. Вот тебе двадцать пять долларов на еду. Вернешь с первой зарплаты. Завтра будь готова в семь тридцать. Не опаздывай, иначе я отправляюсь без тебя. Не забудь взять документ о сдаче зачетов по специальности «секретарша». Я записала тебя в восемь тридцать на собеседование. Да, я сообщила им, что ты умеешь также стенографировать, поэтому будем надеяться на лучшее.

— Я буду готова вовремя. Моя стенография более чем совершенна, как и машинопись. А вдруг я получу хорошую работу и буду зарабатывать больше тебя?

Амбер словно ошпарили кипятком, однако она сумела взять себя в руки.

— В таком случае ты сможешь быстрее рассчитаться с отцом.

* * *

На следующее утро Руби поднялась очень рано. Она успела наскоро перекусить в вестибюле кофе и сладкой булочкой с корицей, поджидая Амбер и Этель. Руби и Этель обменялись дружескими улыбками, в то время как Амбер лишь хмуро покосилась на сестру. До остановки они шли молча, затем вместе с другими девушками сели в автобус компании Мейерса, который направлялся в Нейви Энекс. Руби изредка ловила на себе недоуменные взгляды Этель, которая, очевидно, удивлялась про себя, какая кошка пробежала между сестрами?

В Энексе, именуемом также Федеральным офисом по строительству, они расстались. Амбер указала Руби на здание, на двери которого красовалась табличка «Прием по личным вопросам».

— Тебя уже ждут там. Обратно доберешься сама.

— Как же я сообщу тебе о результате собеседования? — несколько растерялась Руби. — Или мы увидимся позже?

Она с завистью посмотрела на сестру. В летнем костюме и свежей белой блузке Амбер выглядела довольно элегантно. Наряд дополняли часы и защипы на лацканах пиджака. «Зависть — это грех», — утверждал Георг Коннорс. Признаться, Руби никогда не верила ни одному его слову, но от бабушки ей приходилось слышать то же самое, поэтому приходилось в это верить.