— Я не… — голос совсем перестал ее слушаться.

— Ладно. Раз уж все так непонятно, придется продолжить это странное знакомство. Поедем ко мне. В конце концов, я вас чуть не убил, а это волей-неволей налагает на меня определенные обязанности. Вы шампанское любите?

— Я? Я — да… Я люблю…

— Вот и отлично.

Вика, кажется, воспряла духом. А Рита, чувствуя, что вечер, которого она ждала с таким восторгом, окажется испорченным, за всю дорогу не произнесла больше ни слова.

* * *

Ничего не сказала она и после, когда час спустя делала на кухне котлеты. В первый раз за все время знакомства с Костей Рита готовила ужин без всякого вдохновения. А ведь котлеты по-киевски — ее фирменное блюдо! И потом, согласно их заведенному ритуалу, Костя сейчас должен был вносить в готовку свою лепту: мыть и резать овощи, готовить какой-нибудь замысловатый гарнир, просто развлекать ее, наконец! И время от времени обнимать сзади за плечи, прикасаться губами к впадинке над ключицей, покусывать ушко. Она привыкла к этим мелким заигрываниям и желала их, они были частью их продолжающейся затем всю ночь любовной игры. А что сейчас? Сейчас она в полном одиночестве сидит на кухне, с остервенением разделывает скользкую холодную курицу и, презирая себя, прислушивается к веселым голосам, что доносятся из комнаты:

— Ну вы даете, милая девушка! Сколько живу — а такого чуда еще не встречал. С поклонниками всегда, конечно, проблем не оберешься, это вам любой мало-мальски известный человек скажет. Но рисковать так, как вы, — и все только ради того, чтобы познакомиться! Самого меня пытались на тот свет отправить, это было. Одна сумасшедшая как-то подкараулила возле телецентра и кислотой пыталась плеснуть, орала что-то при этом, как в плохой мелодраме: «Так не доставайся же ты, дескать, никому!» В другой раз подвыпившие почитатели в ночном клубе чуть было не разорвали на части, с тех пор я в одиночестве и без охраны по таким рисковым заведениям не хожу… Были и просто истерички, письма писали с угрозами. Но чтобы ради меня пытаться отправиться к праотцам… Не делайте больше так, Вика.

— Я не буду, не буду. Но Костя… Можно, я буду вас звать просто Костя? Я ведь не знаю вашего отчества, да и так подумать — зачем такому, как вы, отчество? Вы же уникальный, один на всех, совершенно необыкновенный. Я по вечерам, когда телевизор включаю, — просто как солнышко ко мне домой входит… Знаете, все время, пока мечтала вас узнать, думала: он настолько замечательный, что его имя не должно больше принадлежать никому. Больше никто не должен называть мальчиков Костями, потому что Костя — один! И это вы!

«Ну и тупость, — думала Рита, сатанея еще и оттого, что нож, которым она орудовала, оказался тоже удивительно тупым. — Хоть бы для приличия свою лесть попыталась замаскировать, дубина стоеросовая! Плохо ты знаешь моего Костю, не купишь его на такую туфту… И вообще непонятно, чего она добивается?»

Но сама Вика прекрасно знала, чего она добивается, и Забелин, к Ритиному удивлению, оказался очень даже податливым на такую грубую и беспардонную, даже в глазах влюбленной Риты, лесть. Сидя в кухне, девушка с удивлением замечала, как увереннее, громче и тверже с каждой минутой звучит Викин голос. Слова

«Гениальный!»

«Единственный!»

«Непревзойденный!»

«Необыкновенный!!»

«Великолепный!!!» —

сыпались из Вики, как горох из прорванного мешка. А Костя смеялся в ответ, и вовсе не пытался заставить замолчать эту дурочку-поклонницу, чуть было не отправившую его за решетку.

И не возразил, когда Вика сказала — на этот раз очень громко и очень твердо:

— Вам, Костя, нет равных нигде — ни на телевидении, ни в жизни. А самое главное ваше достоинство — это то, что вы совсем не падки на лесть!

* * *

Потом Вика приняла душ, частично выстирала, частично почистила свою одежду. И в ожидании, пока она высохнет, по предложению Кости, облачилась в его пижаму. И стала выглядеть очень соблазнительной — есть такие девушки, особенно маленькие и полненькие, которым мужская пижма придает особое очарование и мягкость. Когда она в таком виде, с подвернутыми штанинами и рукавами, с мокрыми волосами и румяным лицом показалась на кухне с вопросом:

— Костя меня послал у тебя поинтересоваться — как там с ужином? Он сейчас тоже после меня душ пошел принимать, а потом, сказал, и поесть не мешало бы!

Рита с болью почувствовала, что за какие-то пару часов знакомства между этими двумя непостижимым образом установились дружеские и доверительные отношения. «Он уже не считает нужным зайти сюда и самому поинтересоваться, как дела, не говоря уже о том, чтобы просто выставить из дома эту нахалку! Еще полчаса — и мне вообще дадут понять, что я здесь лишняя!»

— Ритусь, ты что, в самом деле, на меня обиделась? — просительно протянула Вика, плюхаясь на свободный табурет напротив.

— Обиделась? Ну что ты! Я просто в восторге от твоей находчивости! Не будь тебя, прямо и не знаю, как бы мы с Костей провели вечер! Наверное, с тоски бы подохли в обществе друг друга! Одним словом, спасибо тебе, дорогая моя, огромное, спасла ситуацию, тебя только нам и не хватало!

— Ну Ри-та! Ну я же не специально! То есть, — смутилась она под убийственным взглядом подруги, — то есть я, конечно, нарочно к вам под машину кинулась, но я же не знала, что так все обернется! Я же не знала, что он меня в гости пригласит!

— Но когда пригласил, что же ты не отказалась?!

— Отказаться?! Да ты что!!!

В круглых глазах глупой (впрочем, Рита начинала уже серьезно сомневаться на этот счет) подруги стояло такое изумление диким, на ее взгляд, предложением, что у Риты опустились руки. Ну что тут поделаешь, в самом деле! Да может быть, зря она так обозлилась? В конце концов, как бы ни было ей неприятно тщеславное желание Вики познакомиться с настоящей звездой телеэфира, его все-таки можно понять. Разве она сама до того, как между нею и Костей началась Любовь, не посматривала на него с таким же восторгом и желанием в глазах?

В ту ночь Вика осталась у них ночевать. Ей постелили на диване в соседней комнате. Костя быстро заснул, а Рита долго лежала в темноте с открытыми глазами, пытаясь уговорить себя, что все это ерунда и, в общем, ей наплевать.

* * *

На следующий день Вика ушла, а вместе с ней ушло и горькое чувство. Единственным неприятным осадком от того вечера было то, что Рита дала себе страшную клятву — больше никогда, никогда не рассказывать ни одной живой душе о своем романе с Костей. Какое-то время она боялась, что Вика начнет звонить и звенящим от желания приобщиться к чужой тайне голосом выспрашивать у нее, как дела и как поживает Забелин. Но Вика как в воду канула. К большому Ритиному облегчению.

А совсем скоро у нее появился новый, куда более серьезный повод для беспокойства. Несколько раз подряд Костя пропустил свидания. Правда, сделал он это предельно вежливо, сославшись на занятость и пересыпав горечь большим количеством ласковых и нежных слов, но Рите от этого было не легче. Она чувствовала, что любимый по причине, которая так и осталась непонятной, начинает ускользать от нее.