— И домработница?

— В первую очередь. У нее диабет, и она сама колет себе инсулин.

— Где вы находились от четырех до семи?

— Ездила в Ломоносов. Гуляла по магазинам. У меня выходной по четвергам, и мне разрешено пользоваться "шкодой". В гараже четыре машины.

— А почему не в Питер?

— В Ломоносове есть милые магазинчики и мне там больше нравится. На обратном пути я остановилась в Сосновом Бору и выпила коктейль в баре. Вернулась сюда в семь пятнадцать.

— Как называется бар?

— "Феникс".

— Вы никого из знакомых там не видели?

— Нет. Я не думала, что мне потребуется алиби.

— Ветров приехал домой через шестнадцать минут после вас. Он пил коньяк в том же баре. Удивительно, как такие яркие личности не заметили друг друга.

— Ничего удивительного. В "Фениксе" три зала.

— Но стоянка машин, очевидно, одна, и трудно не заметить серебристый "мерседес" своего хозяина.

— Я не наблюдательна.

— Хорошо, вернемся к хозяйке дома. Вы считаете, что она не могла решиться на самоубийство?

— Я уверена, что это стопроцентное убийство.

Трифонов нахмурился.

— Почему?

— А это вам решать. Женщина, которая панически боялась воды и высоты, не могла утопиться. Даже при всей ее театральности и слабости к эффектам. У нее в комнате дверь выходит на солярий. Опоры уходят в воду. Прекрасный вид и воздух, но даже летом эта дверь оставалась запертой. Мы с Неддой сносили ее вниз вместе с коляской, и я гуляла с ней по саду. А когда я предложила ей покататься на лодке, ее чуть удар не хватил.

— Кто, по-вашему, мог ее убить?

— Я не гадалка и в астрологию не верю. Делайте свою работу сами.

— Тогда по-другому. У вашей подопечной имелись враги?

— У нее отсутствовали друзья. Каждый по-своему ее ненавидел. Богатая стерва, сидящая на мешках с золотом, трепала нервы всем, кто попадался ей на глаза. Где вы тут друзей найдете?

— Но ее окружал очень ограниченный круг лиц.

— Значит, вам повезло. Меньше возни.

— Хорошо. Спасибо за информацию. Подпишите бумаги. Оставайтесь в поле зрения.

Как только медсестра покинула помещение, Куприянов высказал свой восторг:

— Вот это настоящая баба! Да еще красавица. А, Александр Иваныч?

— Да, красавица, но с простудой в сердце.

— А я не сомневаюсь, что такая способна на убийство, — язвительно добавила Наташа.

— Ну это несомненно, — подтвердил капитан.— Она начнет с того, что будет гладить твои волосы, а закончит тем, что снимет с тебя скальп.

— Для убийства нужен серьезный мотив, господа сыщики, — растягивая слова, пробурчал Трифонов. — А какие тайны известны женщине, прикованной к кровати? Только те, что ее окружают.

В комнату постучали. Вошел участковый.

— Не помешал?

— Заходи, — кивнул капитан.

— Тут вот какая штука. Окна первого этажа я проверил. Решетки надежные. Людей нет. Но майор из экспертного отдела копошится в подвале. Там котельня, прачечная, кладовки, короче, он разбирается с проводами. От телефонной линии идет отводка в подвал, сделана на скорую руку, небрежно, но давно. Провода окислились. К проводам подключен диктофон и реле. Любой разговор записывается без ведома хозяина. Пленки на аппарате нет.

— А почему "хозяина"? Может, он сам и поставил подслушиватель? спросил капитан.

— Я задал тот же вопрос майору, а он говорит, что хозяин достаточно богатый человек и мог сделать все более грамотно. Дорого, но комар носа не подточит. Технарей и техники хватает, только позови. А это кустарщина.

— Где вход в подвал? — спросил Трифонов.

— С торца здания. Замка на двери нет, но петли имеются. Похоже на склад.

— Значит, главный посетитель этого склада экономка! — хлопнул в ладоши Куприянов. — Теперь понятно, откуда ей известно, что убитая несколько раз звонила в милицию. Надо прижать ее к стенке...

— Не все сразу, капитан, — оборвал его Трифонов. — Получим результаты экспертов, патологоанатомов, сядем за "круглый стол" и определим все вопросы к каждому. Дайте мне в себя прийти, подумать, найти способ самозащиты, ну а потом будем разоблачать. Каждый из живущих в доме понимает, что он теперь стал главным подозреваемым.

— Но они подготовят себе алиби, — удивилась Наташа.

— У вас протоколы есть. Главное, что они сделают, это выработают свою позицию: "Каждый сам за себя".

Дверь распахнулась, и с порога раздался хриплый выкрик сержанта:

— В дальнем конце сада у ограды обнаружен еще один труп!

Он лежал возле забора, уткнувшись лицом в землю, а в спине торчала рукоятка морского кортика. Когда Трифонов с капитаном подошли к месту происшествия, здесь уже работал фотограф, эксперт и медик. Чуть в стороне стояли понятые. Два милиционера освещали труп фонарями.

— Что скажете, Прохор Петрович? — спросил Трифонов, когда врач приподнялся с колен.

— Парня убили между пятью и шестью часами вечера. На вид лет двадцать пять. Понятые его не знают. Чужак.

Майор Дмитриев показал целлофановый пакет, в котором лежал складной охотничий нож.

— Это все, что при нем нашли. Здесь темно, проведу экспертизу в лаборатории. Кортик тоже отправьте на проверку.

Трифонов склонился над трупом и внимательно осмотрел его. Худое лицо с впалыми щеками и недельной небритостью. Застывшие карие глаза и приоткрытый рот с тонкими губами. Выцветшая клетчатая футболка, потертые джинсы. На одну босую ногу был надет желтый ботинок с каучуковой рифленой подошвой, второго ботинка не было.

— Где второй? — спросил Трифонов.

— В двух метрах валяется. Очевидно, соскочил. — Майор показал на кустарник, где валялся ботинок. — Следы этой обуви есть у пирса, где привязаны лодки.

— Не мудрено, что соскочил, — пробурчал следователь. — У парня сорок первый размер, а обувь сорок третьего.

— Старый трюк, — вмешался Куприянов. — Киллеры часто используют чужую обувь, чтобы запутать следствие.

— Не очень удобно передвигаться в таких галошах, а он, очевидно, хотел перемахнуть через стену. Тут веревка с крюком на заборе, — Куприянов указал на кирпичную кладку стены в два с половиной метра высотой.

— Удобство в таких делах фактор немаловажный, — подтвердил Трифонов. — Меня другое интересует: зачем ему лезть через забор, если ворота не заперты?

— Значит, их было двое, Александр Иванович, — сделал вывод Куприянов. — Парень перелез через забор, открыл ворота напарнику. А после завершения операции его сообщник убрал лишнего свидетеля и сам ушел через ворота. Либо их кто-то спугнул, и они полезли здесь.