Открыв заляпанный алой краской, словно кровью, колпак кабины, Крис тяжело перешагнув через борт, выбрался наружу.

– Вот проклятье… – устало сказал он, увидев с высоты привезенного техником трапа, как отделали машину.

Полоса краски тянулась от левого крыла, через весь корпус до конца правого. Краска лишь немного заляпала колпак. Увы, это было еще хуже. Получалось, что его гарантированно отправили на тот свет, задев баки с топливом, порвав все системы управления. При таких повреждениях, будь они реальны, не спасли бы никакие дублирующие каналы. Это были повреждения, несовместимые с жизнью. То есть его буквально разнесло на клочки. Это Крис определил сразу.

– Дерьмо…

Нехорошие предчувствия одолели его. Если бы повреждения были меньше, если бы машина слушалась так, как надо, если бы… если бы… если бы.

– Ничего, сынок, – сказал подошедший старший механик, похлопав Форкса по спине. – У других еще хуже…

– Но мне от этого не легче.

– Ничего, ты продержался дольше всех.

– Сколько?

– Две двадцать две.

– Всего две с небольшим минуты?! – удивился Крис. – Харлей, да ты смеешься надо мной?

– Нет. Потом, во время разбора полетов, сам по записи секундомер посмотришь.

– Надо же… Мне показалось, что этот бой длился целую вечность.

– Иди, отдыхай. Мои ребята приготовили тебе свежего кофе.

– Спасибо, Харлей, это очень кстати. Я буквально валюсь с ног…

После кружки крепкого кофе, который действительно его чуточку взбодрил, Форкс прошел в раздевалку, где снял с себя ставший тяжелым скафандр, стянул комбинезон и буквально отодрал от тела мокрую рубашку, которую можно было выжимать.

– Круто ты его отделал! – встретил друга в душевой Шлюсс.

– Кого?…

– Того урода, что у тебя с самого начала на хвосте сидел.

– А ты откуда знаешь?

– Так меня чуть ли не в самом начале сбили. Буквально сразу же после сеанса связи с тобой.

– Вот ты про что…

– Ну да. Думаю, полтора балла тебе дадут точно.

– Да… А у тебя как дела?

– Хреново. Этот гаврик, как сел мне на хвост, так и не слез, пока сопло в буквальном смысле не засорил. В общем, разделал меня, как бог черепаху… Сейчас небось техники весь двигатель перебирают. На одном в ячейку вошел.

– Не повезло.

– Да, – кивнул Шлюсс. – Буду подавать рапорт о повторном экзамене. Черт, хорошо же они нас приложили. Псы войны, мать их…

Крис обтерся полотенцем и вышел из душевой. Предварительные результаты можно было посмотреть прямо сейчас и, одевшись в форму, Форкс поспешил в класс.

Там уже висел справочный листок.

О своей предварительной оценке Крис и так догадывался – полтора балла, за один сбитый и один поврежденный самолет.

«Лишь бы ни у кого не было больше!» – молился всем богам Форкс. Увидев напротив своей фамилии цифру «1,5» Крис облегченно перевел дух. У большинства были «0,5». У кого-то, как, например, у Макагона, стоял круглый «0». Но больше «1,5» все же было. Счастливым обладателем высокой оценки, к некоторому облегчению, оказался не «Дракон», у которого тоже было «1,5», чего бы Крис не вынес. Но и «1,75», стоящее в графе «Слона», сильно испортило ему настроение.

– Проклятье…

– Как дела? – спросила подошедшая Дженнифер.

– Плохо.

– Полтора, – оглянулась она на список. – По-моему, круто. У меня всего «0,5».

– Это было бы круто, не будь у меня таких серьезных повреждений…

– Ладно, не убивайся раньше времени.

– Легко сказать. До разбора полетов еще час. За это время реально сдохнуть можно…

Крис ждал. Вскоре стали вызывать одного курсанта за другим пред очи приемной комиссии. Там в видеозаписи показывали полет каждого, отмечали ошибки, хвалили за верные решения, особенно если они претворялись в жизнь и приносили результат.

– Ну как? Ну как? – спрашивали курсанты друг друга, стоило только выйти одному из них.

Ответы не отличались особым разнообразием. Превалировали «нормально» и «хреново». Далее следовал балл за экзамен.

– Крис Форкс, – прозвучал голос наставника.

– Я, сэр, – вытянулся по стойке «смирно» Форкс.

– Заходи…

– Есть, сэр.

– Полковник Корней, курсант Форкс по вашему приказанию прибыл, – отчеканил Крис и застыл перед членами комиссии, представлявшими авиацию Космического Флота, в элитное подразделение которого он хотел попасть.

– Ну что я могу сказать, – заговорил полковник, – отстрелялся и отлетался ты в целом на «отлично», но есть некоторые нюансы…

«Так я и знал, – обреченно подумал Крис. – Всегда и везде есть эти долбаные „но“. Без них никак».

– Об этих нюансах тебе лучше расскажет майор Уэйс. Майор…

– Так точно, господин полковник. Мы посмотрели твое выступление. Ты неплохо крутишь «бочки», а твоя «свеча», хоть и создала опасность столкновения, выше всяких похвал. Отстрелялся ты на «отлично», но вот остальные маневры у тебя какие-то затянутые.

Дежурный лейтенант запустил нужные отрывки видеозаписи, и на мониторе замелькали картинки учебного боя. Эта камера явно отслеживала действия только Криса Форкса. Впрочем, еще девятнадцать следили за остальными пилотами.

– Ты видишь, курсант?

– Так точно, сэр.

– Ну вот. Особенно в последнем эпизоде. Очень плохое выполнение отрицательного дифферента. Было бы оно чуть быстрее, чуть резче разворот, очередь, пущенная в тебя, прошла бы мимо. А так тебя буквально исполосовало.

– Какая у меня оценка, сэр?

– Хорошая оценка. Четыре и восемь десятых балла. Если бы ты вышел из боя с повреждениями, совместимыми с жизнью, то была бы «отлично».

– Разрешите идти, сэр?

– Идите, курсант.

Форкс, четко развернувшись, вышел из аудитории, и к нему тут же подскочила Дженнифер.

– Ну, как? – спросила она. – Какая оценка?

– Не тяни, – поддакнул Шлюсс.

– Четыре и восемь.

– Класс! – восхитился Макагон. – Круто. С такими баллами тебя любой отряд с руками оторвет. Даже тот, в который ты хочешь.

– Да… – вяло согласился Крис. – Извините, ребята, у меня дела.

Форксу не давало покоя, что исполнение им отрицательного дифферента отметили члены комиссии, это поначалу показалось ему странным и весьма сомнительным. Поэтому он бегом направился на летную палубу.