лес. Энтони поднялся. Одежда его уже подсохла на солнце. К счастью она уцелела, потому что вопреки моды и по здравому смыслу, была сшита из прочной ткани. Пропал лишь плащ, в который юноша кутался на корабле.

Энтони потрогал свои дорожные сапоги, снял их, вылил воду и снова обулся. Потом поднялся, потопал ногами и пошел вперед, справедливо решив. Что так он скорее кого-нибудь встретит.

Пройдя так небольшой участок леса, он вышел на большую поляну.

И тут он увидел несущегося на пегой лошади всадника. Человек изящного телосложения сидел в седле, весь подавшись вперед и схватившись за гриву обеими руками.

– Помогите, сударь! – высоким фальцетом закричал всадник. – На помощь!

Энтони кинулся навстречу, прямо наперерез коню. Тот испуганно шарахнулся, и всадник вылетел из седла прямо в объятия молодого рыцаря. Оба они упали в зеленую траву и легкий берет из шелка соскользнул с головы неудачного наездника.

Золотые волосы рассыпались по плечам и спине, голубые как ясное высокое небо глаза испуганно расширились.

– Вы?

– Вы?

Девушка ловкая и гибкая тут же вскочила и отступила. Энтони тоже поднялся, не показывая вида, что немного ушибся.

– Я вас не знаю, – торопливо выговорила девушка.

– И я – вас. Но знаете, со мной такой случай произошел ужасный на море.

– Что?

Они уже стояли, и не глядя друг на друга, крутили в руках: он – конец своего пояса, а она – длинный золотой локон, наматывая его кольцом на пальцы.

– Ночью на море случай такой вышел. Сплошное колдовство. Сначала огромный крест на нас двигался, а потом я увидел мелузину, она была похожа на вас. Только мелузины, кажется, живут в горных ручьях? Я не алхимик, не разбираюсь в этом.

Девушка кивала.

– Ох, прошу простить, я Энтони де Монтпелье… – и больше не знаю, что и сказать о своей незначительной персоне…

Девушка, не поднимая головы, кивнула и проговорила чистым мягким голосом:

– Я – Анет де Лузиньян. Вы мне поможете, Антуан? Ведь правда, поможете?

Энтони внутренне вздрогнул, вспомнив тот завораживающий голос. Голос у девушки и правда был необыкновенный. Рождающийся где-то глубоко в груди, он был бархатистый и волнующий. Девушка говорила тихо и размеренно, и юноша готов был стоять возле нее вечность и слушать, слушать.

– Сем же, сударыня?

– Моя лошадь, я взяла ее у трактирщика, чтобы съездить в лес за травами. Мой опекун, аббат Тулонский очень любит чабрец и цветки лаванды для приправы. Лаванда только зацветает, ее еще не продают, вот я и поехала поискать по полям. Неожиданно нам под ноги прыгнула лягушка. Лошадь взбрыкнула и понеслась. Спасибо, что вы спасли мне жизнь. Помогите же теперь вернуть лошадь.

Энтони улыбался и кивал, сам не замечая этого. Но он продолжал слушать и не двигался.

– Да помогите же поймать лошадь наконец, что же вы стоите, – наконец возмутилась Анет, сменив тон, и все очарование враз пропало.

Энтони тряхнул непокрытой головой, засмеялся и взглянул туда, куда показывала Анет. Пегая лошадь стояла и спокойно щипала траву. Энтони побежал к ней. Лошадь так и осталась стоять, фырча в траву, словно дуя. Только Энтони наклонился к поводьям, лежавшим на земле, как лошадь словно проснулась, скакнула в сторону и пробежав немного по направлению к лесу, опять решила заняться травой. Вспомнив черта и всех святых, Энтони снова побежал к лошади. Подпустив его совсем близко, лошадь опять увернулась и отбежала, теперь уже в направлении, обратном лесу.

– Чтоб тебя! – Энтони побежал следом.

Лошадь словно играла с ним. Когда она пробегала мимо девушки в мужском платье, та тоже попыталась ее поймать. Но тщетно. Устав, молодые люди повалились на траву. И лошадь подошла к ним и стала мирно щипать травку совсем рядом с головой девушки. Энтони увидел это, приподнялся на локте и быстро схватил повод, едва протянув руку. Лошадь покосилась на него, фыркнула, но продолжала срывать траву, обхватывая ее розоватыми подвижными губами и мирно фыркая.

Энтони поднялся, подошел к лошади и стал трепать ее за шею, приговаривая:

– Ну и помучила ты нас, божья скотинка. Поиграли, довольна?

Анет тоже поднялась. Найдя свой берет, она подобрала волосы и надела его на голову, на ощупь поправляя и щегольски сдвигая на бок.

– Поедем? – спросила она, поднимая на Энтони огромные голубые глаза

– Но вы даже не знаете, кто я и куда спешу. Я и сам этого уже не знаю.

– А здесь рядом только один город: Морт-де-Марсан. Помогите мне сесть в седло и садитесь сзади.

Энтони с удовольствием повиновался, легко подкинув девушку на лошадь и усевшись сам. Вежливость и воспитание сдерживали его, но перед ним сидела такая милая девушка, такая обаятельная в мужском платье, тоненькая и стройная. И Энтони неуверенно коснулся точеной талии, еще четче обозначенной и подчеркнутой широким поясом.

– Так кто вы? – спросила Анет, слегка шевеля поводьями, чтобы побудить лошадь тронуться с места. – Простите уж мне неучтивое любопытство, просто как-то хочется узнать поближе человека, который сидит так близко от меня.

Энтони с готовностью рассмеялся и быстро убрал руку, слегка отстраняясь назад.

– Только не упадите, сударь, никогда себе не прощу, если потеряю вас в пути.

Энтони снова рассмеялся.

– Так кто же вы, таинственный незнакомец?

– И вовсе я не таинственный. Просто ехал с сопровождающим слугой к сводному брату, но на море случилось бедствие, и я упал за борт. Все остальное я плохо помню.

– Простите сударь, что неудачно пошутила. В Морт-де-Марсане можно будет узнать о судьбе вашего судна. Если ваш слуга остался жив, он тоже приедет туда.

– Спасибо за совет и помощь, милая леди.

– Вы из-за моря?

– Да. До этого несчастья я вполне весело и радостно жил в Бретёе и не ведал о всех тяготах, которые выпали на мою долю в один-два дня.

– Сочувствую, сударь. Держитесь же, поскачем быстрее.

Пегая кобыла поскакала дальше неровной рысью, и Энтони схватился за заднюю луку седла, стараясь не касаться уже девушки.

Город Монт-де-Марсан основан был в ХII веке виконтом Пьером на смену старой его резиденции в селении Рокфор. К тому времени, как город посетил наш герой, прошло много времени, и стена из ракушечника окружала весьма разросшееся по тем временам поселение. Это был город купцов и ключ ко всей Аквитании. И находился этот рай в сюзеренном подчинении Плантагенетам и Англии.

Сейчас им правил Гастон Беарнский, из знатного в те годы дома Фуа-Беарн.

Энтони ловко соскочил с лошадиного крупа возле таверны.

– Скажите, сударь, а деньги у вас найдутся? – спросила де Лузиньян, натянутыми поводьями удерживая лошадь на