– С самого утра? Да уж! – тихо хмыкнула Айви и вышла из комнаты. – Я была на побережье,

смотрела, каков улов сегодня, – не задумываясь, соврала она.

– А что на него смотреть? Вон корзина полная ждёт тебя! Ступай, да гляди в оба! Вчера в городе

были какие-то беспорядки. Всё искали кого-то… Полный город жуликов! Так и норовят обмануть да

обокрасть!

Айви не стала дослушивать ворчливые тёткины излияния, а быстро подняв корзину с рыбой на

плечо, зашагала к рыночной площади.

Зайдя в лавку, она надела передник и, привычным движением опрокинув корзину, выгрузила

рыбу на прилавок. Народ лениво прохаживался по площади, торгуясь и споря, продавцы

расхваливали товар, где-то прогрохотала повозка – рынок был полон знакомыми людьми, звуками и

запахами. Айви уселась, прислонившись спиной к невысокому каменному парапету.

«Всё, как всегда…» – эта мысль вместо обычного умиротворения, вдруг вызвала у неё какое-то

странное чувство: то ли тоски, то ли досады.

Но тут кто-то прикрыл ей глаза ладонью, а из-за спины послышалось весёлое хихиканье.

– Зюси, привет! Пошли в тень, тут жарковато, – Айви улыбнулась и потащила подругу внутрь.

– Привет! Ты куда подевалась вчера?

– Я… – замялась Айви, но в этот момент с другой стороны площади донёсся визгливый женский

крик:

– Мои плюмерии! Кто это посмел? – толстая торговка стояла над клумбой, ещё вчера усыпанной

яркими жёлтыми цветами, а теперь ощипанной почти дочиста, и громко причитала, размахивая

руками.

Айви прыснула со смеха. Зюси быстро отвернулась и процедила сквозь зубы:

– Я лучше пойду…

Она стала бочком выбираться наружу, но не успела сделать и нескольких шагов, как в узкий

проход ввалился Лестих, заполнив собой половину оставшегося пространства, включая и путь к

отступлению. Он упал грудью на прилавок, столкнув несколько рыбин на землю, и обхватив голову

руками, простонал:

– Ох! Моя голова!

– Что, перегружена мыслями? – съязвила Зюси, сразу забыв про бегство и с любопытством глядя

на него.

Он поднял на неё страдальческий взгляд.

– Не смешно. Я провёл ужасную ночь!

– Да, выглядишь ты, действительно, ужасно, – заметила Айви, взглянув на его красные глаза и

опухшее лицо.

– Ну, да… Вечером я немного перебрал. Да дело вовсе не в этом! – он с досадой поморщился, и,

понизив голос, добавил: – Что вчера вытворял король, вы бы видели!

– Что? – в один голос выдохнули Айви и Зюси, замерев и округлив глаза.

– Ох, моя голова!

– Хватит ныть, рассказывай! – раздражённо пихнула его Зюси.

Лестих, видя, что любопытство подруг явно перевешивает их сострадание к его бедной голове,

посмотрел на них укоризненно и, тягостно вздохнув, продолжил:

– Он всю ночь метался по своим покоям, что-то ломал и орал диким голосом. В-общем, был в

бешенстве. А я просто хотел спать. Но попробуй тут поспи! Ох! – и он снова обхватил голову руками.

– И что же он орал? – осторожно спросила Айви, чувствуя, как руки начинают подрагивать, а

спина покрывается холодным потом.

– «Где эта тварь? Вы нашли её?» … Или «его»?.. Ох, что-то в этом роде… – Лестих сморщился,

пытаясь вспомнить, но думать ему было совсем тяжело.

– Кого это он потерял? – хихикнула Зюси.

– То-то и оно! Я утром спросил слуг, что произошло, а они мне знаете, что рассказали?

– ?!

– Вечером на празднике объявился какой-то человек: говорят, преступник. Его давно ищут. Он

прячется где-то в лесу, а иногда приходит в город и болтает что-то про какого-то Царя, который хочет

освободить всех от цепи. Говорят, этот человек заманивает людей в лес и там приносит их в жертву

этому своему Царю…

– Какой ужас! – пробормотала Зюси. – И что, поймали его?

– Да нет, опять сбежал! А Его Величество-то как разъярился! Я боялся даже нос из комнаты

высунуть, а мой папаша ходил к нему. Я слышал, как он начал уверять короля, что обязательно

найдёт преступника, а тот заорал на него и запустил серебряным подсвечником. И, по-моему, попал!

Бедный папаша до сих пор в себя прийти не может!

Айви изо всех сил старалась держать себя в руках и отчаянно жалела, что вообще ввязалась в этот

разговор. Но тут, к её радости, подошли покупатели, и можно было как-то сменить тему. Видя, что

она занялась делом, Зюси махнула рукой, и они с Лестихом тут же скрылись из виду.

Оставшись одна, Айви забралась за кучу пустых корзин, сваленных в дальнем углу лавки, и

присела на маленькую скамеечку, подперев голову руками и глядя на пёстрое рыночное движение

сквозь дырчатое переплетение ивовых прутьев. Она полюбила это местечко с детства, обнаружив

однажды, что видит отсюда всё вокруг, а её не видит никто: это помогало хоть ненадолго

отгородиться от рыночной суеты, а сейчас – просто прийти в себя. Мысли её лихорадочно метались,

наталкиваясь одна на другую и никак не желая выстраиваться в определённую картину.

«Преступник! – думала она, и перед её взором возникало лицо старика и глаза, сначала строгие,

но потом озаряющиеся озорным блеском. – Не может быть!»

Потом она вспоминала короля и то, что рассказал про него Лестих.

«Никто и не догадывается, кого на самом деле искал король! Похоже, старик, и вправду, спас меня

от беды. Подумать только! Это, ведь, – король, и такой красивый, но такой…» – подходящих слов не

нашлось, зато нашлось множество мурашек, которые прытко побежали по спине. Айви поёжилась и

с удивлением отметила, что король больше не кажется ей таким уж красавцем.

«Если бы старик хотел принести меня в жертву, – она опять вздрогнула, – то у него была

прекрасная возможность, которую он, почему-то, не использовал. Какие глупости! Старик был

единственный, кто понял, что король хочет сделать со мной, – и помог мне. Теперь его ищут. А что

там болтал Лестих про какого-то Царя?»

Айви почувствовала, как при этой мысли что-то тёплое и живое беспокойно шевельнулось в

сердце, словно птенец, которого не видно, но который всё-таки есть, где-то там, под скорлупой. Она

замерла, прислушиваясь к странному ощущению, но оно быстро исчезло, только цепь на шее

потяжелела, словно налившись свинцом.

– Я пойду в лес. Надо разобраться. Всё, решено, – пообещала она, то ли себе, то ли рыбинам,

лупящимся на неё мёртвыми глазами, хотя особой решимости совсем не чувствовала.

Когда толпы народа на рынке начали редеть, а рыбы на прилавке не осталось, Айви, засунув

пустую корзину подальше в угол, двинулась из города. Приближалась середина лета, солнце палило

нещадно, а душный воздух был напоен тяжёлыми запахами прогорклого масла и смолы, тающей и

обильно стекающей с бортов полуразвалившихся рыбацких лодок прямо на песчаную улицу.

Айви шагала в сторону леса, привычно выискивая желанные островки тени