— Кон рассказывал вам о Лайаме?

Люси покачала головой.

— Только то, что вы сами сказали... не думаю, что мне есть до этого дело, — добавила она, смущенно пожав плечами.

Энни права, бывают случаи, когда не стоит говорить первое, что приходит на ум.

— Именно.

А Люси-то думала, что его презрительная насмешка не может стать еще более презрительной, но она ошибалась.

Ее карие глаза сузились.

— А сколько браков у вас?

— Я никогда не был женат. Есть только я и Лайам.

По его позе было абсолютно ясно, что изменять эту ситуацию он не собирается.

— Какая жалость, — вздохнула Люси, — что мне не хватает сил преследовать обоих парней из семейства Фицджералд одновременно. — Она одарила Финна ободряющей, типа «не отказывайтесь от надежды», улыбкой. — Я уверена, вы найдете кого-нибудь, кто не придаст значения тому, что вы являетесь родителем-одиночкой... Итак, — оживленно добавила девушка, — вы находите время заботиться о сыне и играть роль няньки при брате... это так занятно ...

Абсолютно не выведенная из равновесия такой сладкой неприязнью жертва ее сарказма смотрела на Люси так, будто только что ее увидела. Оценивающий огонек интереса, появившийся в голубых глазах, заставил Люси внутренне поежиться от неловкости.

— Как давно вы знаете друг друга? — подозрительно осведомился Финн.

Чем больше времени он проводил с этой беспокойной женщиной, тем меньше она казалась ему похожей на тот тип, который вызывал интерес Кона. И еще Кон, один из самых любящих дядюшек, никогда не умолчал бы о Лайаме.

— Я совсем его не знаю, — рассеянно отозвалась хмурая Люси.

О чем думала Энни, связываясь с таким мелким и непостоянным человеком, как этот Кон Фицджералд?.. Кроме того, если Энни выйдет замуж за Коннора, это означает, что она, Люси, в некотором роде будет связана с Финном Фицджералдом, у которого есть сын, нет жены, и, кажется, такое положение дел ему нравится.

Один из братьев — вечный жених, другой — женоненавистник. Господи, если Энни сделает сестру родственницей этой парочки, Люси никогда не простит ее.

— По крайней мере, вы начинаете это понимать, — кивнул Финн удовлетворенно.

Незнакомая теплая нотка, появившаяся в его голосе, заставила Люси удивленно поднять глаза. Финн Фицджералд внимательно наблюдал за ней.

— Понимаю что?

— Привлекательность часто ослепляет, что мешает видеть свою несовместимость с предметом желаний... И даже если вы в глубине души убеждаете себя, что разницы нет... — Финн нахмурился, почувствовав, что его аргументы теряют логичность. Верхняя пуговка ее жакета расстегнулась, открывая край кружевной блузки.

Люси, уверенная, что способна написать целую книгу о пороках Финна Фицджералда, открыла рот, дабы сообщить ему, что если он считает, что она увлечется им, то такая мысль нелепа... абсурдна... смехотворна... Она посмотрела на его выразительные горячие губы...

Подбородок ее дрогнул. О, Энни определенно была права, когда обвиняла ее в том, что она сначала открывает рот, а потом думает!

Жизнь стала бы много-много проще, если бы бездумный секс был самой надежной базой для долгих отношений.

Воображение Финна услужливо снабдило его яркой картинкой того, какой великолепный секс был у его единственного брата с этой блондинкой, и в животе у него что-то сжалось.

Звук его голоса опять привлек внимание Люси к смуглому худому лицу.

— Вы что-то сказали?

— Вы говорите, что не испытываете к Кону ничего, кроме вожделения?

При сложившихся обстоятельствах его, казалось бы, справедливое негодование потрясло Люси.

— Не одобряете вожделение? — невинно спросила она. И с удовольствием увидела появившуюся в его глазах досаду. — А вы попробуйте. Прекрасный секс помог бы вам чувствовать себя лучше даже после по-настоящему тяжелого дня.

Его взгляд из-под длинных подрагивающих ресниц блуждал по стройному телу Люси, а она обнаружила, что ей плохо удается скрывать тяжелое, как будто она только что пробежала марафон, дыхание.

— У меня действительно был трудный день.

Она не столько расслышала, сколько почувствовала ленивое мурлыканье в его голосе, от этого все ее тело охватила дрожь.

— Ну, если говорить о том, как проходит мой день, то обвалившийся потолок, протечку в туалете, одним словом, любой сценарий я предпочту сексу с вами! — Люси встревожилась, поняв, что в ответе прозвучал намек на отчаяние.

— Я хотел бы принять ваше предложение, милая, но лишь для того, чтобы узнать, умеете ли вы заниматься сексом или только говорите о нем.

Люси была шокирована.

— Это не предложение, — возразила она, ерзая от унижения и обиды. Что он мог подумать!.. Будто она...

Финн пристально наблюдал за этой демонстрацией невинности, кстати, очень хорошей демонстрацией.

— У меня на уме более важные дела. Вы, может быть, играете, но мой брат верит, что любит вас. Когда Кон влюбляется, то он действительно влюбляется...

— Ему полезно! — выпалила Люси, не желая сдаваться. — Он женится на всех, в кого влюбляется? — потребовала она ответа, ее грудь вздымалась от праведного негодования. Она защищала Энни.

Наступила тишина, и затем раздался звук, подозрительно похожий на клокотание смеха в глотке Финна Фицджералда. Впрочем, смех был немедленно подавлен. Финн объяснил:

— У Кона довольно старомодные понятия, которые не представляли бы большой проблемы, если бы его не столь фатально влекло к женщинам, которые ему не пара.

— Не пара?.. — Люси оглядела себя, наряженную в красивый, позаимствованный у сестры костюм. — Вы говорите, что Эн... что я кому-то не пара? — В душе Люси решила, что не примет его высказывание на свой счет, она просто защищает сестру, заполучив которую, по ее мнению, любой мужчина обязан полагать, что ему чертовски повезло.

В основе ее взглядов на современного мужчину лежало твердое убеждение: поскреби самого лучшего из них — и обнаружишь старомодного шовиниста... конечно, есть и такие, которых даже скрести не нужно, и Финн Фицджералд, бесспорно, из их числа.

— По существу, Кону следовало бы быть более ответственным в своих отношениях с женщинами... И ему, и очень многим другим мужчинам, — ехидно пробормотала она.

— Он никогда не искал счастья с женщиной, которая сможет выделять ему время между другими встречами. Брату нужен человек мягкий, теплый и великодушный, а не какой-нибудь прагматик...

С губ Люси сорвался какой-то булькающий звук, прошло несколько секунд, прежде чем она смогла заговорить.

— Это вы обо мне так выразились? — спросила она опасно мягким тоном.

Слегка склонив голову набок, Финн оглядел ее с двусмысленной, нахальной усмешкой. Люси уже начинала думать, что он постоянно усмехается.