Конечно, она и раньше оставалась одна, но всегда знала, что рано или поздно мама вернётся. И тогда она громко мурчала, а мама ласково вылизывала её мягкую шёрстку.

Теперь её шёрстка была пыльной и грязной, и когда малышка пробиралась под забором, она выдрала клок шерсти. Она попыталась сама себя вылизать, но всё было не так, и она всего лишь почувствовала себя ещё более одинокой.

Ночные звуки казались ещё громче и страшнее, чем раньше. Мимо пролетали машины, смеялись и кричали люди, а малышка сжималась от страха. Позже в сад прокралась другая кошка, но это была не мама. Котёнок радостно выпрыгнул из укрытия, надеясь уткнуться в неё носом, но кошка грозно посмотрела на него и распушила хвост, а потом развернулась и ушла в сторону дома. Кошечка юркнула под куст, чувствуя себя совсем потерянной.

Люси сжала губы и попыталась изобразить мурчание, чтобы подбодрить котёнка. Малышка подняла взгляд на девочку и задумалась, как ей быть. Она казалась тихой и нежной, не то что ужасные топающие мужчины, которые прогнали её из дома. И у девочки была еда! Сейчас еда была для неё важнее всего.

Осторожно переставляя лапки, малышка выбралась из укрытия и медленно подкралась к Люси…

– Люси…

– Тс-с!

– Люси, это та кошечка из переулка возле пекарни?

– Да, только тс-с! Не спугни её. Она очень застенчивая. Вот что, подойди и сядь сюда.

Уильям тихонько подошёл и уставился на котёнка. Малышка встретила его взгляд, но даже не насторожилась – она была слишком занята поеданием остатков куриного бутерброда.

– Как она сюда попала?

– Не знаю. – Люси протянула руку, чтобы кошечка могла её обнюхать. Малышка взглянула на руку и ласково ткнулась в неё головой.

Уильям захихикал:

– Она просит не заглядываться на её бутерброд!

– Может быть. А может, хочет меня пометить. Когда кошки трутся о тебя мордочкой, они оставляют на тебе свой запах. У них там находятся пахучие железы. Так они показывают, что мы – их собственность, – объяснила Люси и тихо добавила: – Я хочу быть твоей. Пожалуйста, останься со мной. Ну пожалуйста!

– Люси, – прошептал Уильям. – Как думаешь, мы можем забрать её себе? – Он оглядел сад. – Можно устроить ей домик в теплице. Ух ты, она и правда съела бутерброд! Как думаешь, она хочет ещё? Бабушка мне предложила, а я отказался. Я могу подойти к ней и сказать, что передумал…

Люси встревожилась.

– Мне не хочется врать бабушке, но не можем же мы рассказать ей правду? Папа предупреждал нас, что она не хочет заводить животных. К тому же малышка совсем изголодалась. Она такая худая!

– В теплице – это не дома, – справедливо заметил Уильям. – Уверен, бабушка будет не против. Ничего страшного, если мы ей об этом не скажем.

Люси всё равно считала, что так нельзя, и они просто искажают факты, чтобы найти себе оправдание, но ей совсем не хотелось возвращать котёнка в переулок у пекарни. Для малышки, которая привыкла к жизни в коробке, теплица покажется роскошным дворцом. К тому же бабушка редко заходит в дальний конец сада. Всё будет в порядке.

И если у неё появится котёнок, больше не придётся врать Саре.

– Ладно, – кивнула она. – Попроси у бабушки бутерброд. С целой горой курицы!

* * *

– Боже мой, что стряслось у этой малышки? – Они возвращались из школы, и внезапно бабушка ускорила шаг. Она поспешила к девочке, которая ревела возле пекарни, вцепившись в свой маленький самокат. – Надеюсь, она не потерялась.

– Нет, ба, смотри, вот её мама, – Люси показала на женщину, бегущую к девочке.

– Хорошо, – бабушка наклонилась к малышке. – Что такое, милая? Ты упала с самоката?

Девочка подняла взгляд, помотала головой и затихла.

Бабушка улыбнулась её подбежавшей матери, которая присела на корточки рядом с дочерью и, тяжело дыша от быстрого бега, обняла её.

– Простите, мы не видели, что произошло, но она говорит, что не упала.

– Мамочка! Кошка! – девочка снова заревела.

– Ох, Мэйси! Ты хотела погладить кошку? Она тебя поцарапала?

Девочка кивнула и завыла ещё усерднее, протягивая руки к маме.

Люси ахнула: у Мэйси на внутренней стороне руки красовалась длинная царапина. Крови почти не было, но ей наверняка было очень больно.

– У некоторых кошек вредный характер, Мэйси. Помнишь, я говорила тебе, что к ним нельзя приставать? – Мама Мэйси вздохнула. – Не плачь, доченька. Сейчас придём домой и наклеим тебе на ранку твой любимый пластырь с мишками.

Люси закусила губу. Наверное, сейчас не лучшее время объяснять, что кошка, должно быть, перепугалась, когда девочка попыталась её схватить.

– Наверное, это уличная полосатая кошка, что живёт в переулке, – предположила бабушка. – Дикие кошки бывают очень злыми и агрессивными.

Люси с Уильямом переглянулись, подумав о чёрно-белом котёнке, который теперь жил в теплице в их саду. Они устроили для кошечки уютный домик в одной из картонных коробок, оставшихся после переезда, и положили в неё старую толстовку Люси, а потом приманили туда котёнка ломтиками бутерброда с курицей.

Брат с сестрой изо всех сил старались превратить теплицу в самое уютное кошачье логово на свете. Они даже нашли кошачий туалет – старый лоток для семян, который пылился на полке в теплице и был засыпан землёй. Люси подозревала, что котёнок может не догадаться, для чего нужен лоток, потому что, живя на улице, малышка привыкла писать где попало, но когда-нибудь она обретёт дом, и обязательно надо попробовать научить её пользоваться лотком. Уильям притащил наполненный водой поддон, который стоял возле поливочного крана.

Утром перед школой Люси забежала к котёнку с хлебцами и молоком. Она понимала, что это не лучшая еда для крохи, но у них не было кошачьего корма. К тому же малышка была не против. Она тут же набросилась на еду. Когда Люси уходила, котёнок блаженно слизывал остатки молока с усов.