А вот кузен герцога, граф Ольес, говорят, настоящий красавчик. И такой веселый, любезный, обходительный… Просто душка! Жаль, что им так и не довелось до сих пор встретиться…

Одна картинка сменялась другой. Мимолетные, обрывочные, непонятные и, наоборот, четкие, подробные, предельно яркие — они возникали фрагмент за фрагментом, выкладывая передо мной причудливую мозаику незнакомой до этого жизни. Чужие воспоминания заинтересовали и спасли от подступавшей истерики, отвлекая от неприятных вопросов, на которые пока не было ни одного ответа. Когда вдали забрезжил рассвет, знаменуя начало нового дня, и по парку потянулись прозрачные тени, я уже примерно представляла, где и в чьем теле оказалась. Теперь бы разобраться — кто виноват, что делать и как из всего этого выбраться.

Мда… Всего ничего и выяснить-то осталось.

* * *

За окном уже вовсю распевали птицы, когда дверь спальни беззвучно отворилась и в комнате появились двое. Негромко переговариваясь и пока не замечая мою полускрытую портьерой фигуру, они двинулись к кровати, давая мне несколько минут форы и возможность изучить себя повнимательней.

Первой шла девушка — молоденькая, немного полноватая, в длинном, наглухо закрытом светло-коричневом платье и с аккуратно убранными под чепец волосами…. Горничная. Всмотрелась в открытое, простое лицо — никаких воспоминаний, значит, с Мири они раньше не встречались. Что ж, уже легче.

Сопровождал служанку высокий жилистый мужчина лет тридцати. Выразительное умное лицо, аккуратно подстриженная борода и густые, похожие на львиную гриву рыжие волосы. Лекарь… Задержала взгляд на серебряной звезде, изображенной на правом рукаве черной униформы, мысленно подсчитала количество лучей — один… четыре… восемь… десять — и тут же исправилась: не обычный лекарь, а мастер. Скорее всего, тот самый Дильфор, который обещал мэссеру в кратчайшие сроки поставить меня на ноги. С ним Мэарин тоже никогда раньше не общалась.

Тем временем парочка добралась до цели и удивленно затихла, обнаружив, что постель пуста. Впрочем, в отличие от застывшей соляным столбом служанки, лекарь опомнился быстро. Развернулся, нашел меня взглядом и, неодобрительно проворчав что-то, направился к окну.

— Зачем вы встали, ваше сиятельство?

Не дожидаясь, пока он приблизится, соскользнула с подоконника, закуталась в одеяло, словно в мантию, расправила плечи и гордо вскинула голову. Графиня я или кто?

— Надоело лежать, — произнесла, припоминая интонации и манеру речи настоящей Мири. — Я прекрасно себя чувствую.

Фух… Не так-то просто изображать из себя юную своенравную капризницу, но, кажется, у меня получилось. Мужчина, сверкнув глазами, на мгновение сжал зубы, но тут же взял себя в руки и вежливо поклонился.

— Приятно слышать. Но все-таки позвольте мне, миледи… хм… так сказать, удостовериться.

Сделала вид, что думаю, а потом еще выше задрала подбородок и кивнула, милостиво разрешая лекарю себя осмотреть.

Ну, осмотреть — это громко сказано. Дильфор проводил меня до кровати, подождал, пока лягу, сел рядом, приложил ладони к вискам и замер. От его пальцев шло теплое, приятное покалывание, и я невольно расслабилась, закрыв глаза и умудрившись даже задремать ненадолго.

— Что ж, леди Ольес, вы действительно здоровы. Очень рад. — Мастер наконец убрал руки. — Я бы рекомендовал в ближайшую неделю побольше отдыхать, гулять на свежем воздухе и ни в коем случае не перенапрягаться. А теперь, пожалуйста, примите это.

Лекарь взял с прикроватного столика бокал с водой, всыпал какой-то порошок, размешал и подал мне.

— Всего лишь безобидное успокоительное, — пояснил, заметив мои колебания. — Поможет избежать лишних волнений, — Поверьте, это необходимо, — добавил он металла в голосе, — вы и так слишком много всего пережили за последнее время.

Возражать не стала — расслабиться мне и в самом деле не помешает. Небольшими глотками выпила чуть горьковатое снадобье и откинулась на подушки, чувствуя, как постепенно отпускает скопившееся внутри напряжение.

— В случае малейшего недомогания немедленно вызывайте меня, — Дильфор неспешно поднялся, — или любого из моих помощников, — перевел он взгляд на горничную. Та послушно закивала. — А сейчас, миледи, разрешите откланяться.

И мужчина ушел — наверное, торопился донести радостную новость до своего начальства, а освободившееся место заняла служанка.

— Дора, — представилась она. — По распоряжению его светлости назначена вашей камеристкой. — Почтительно присела и добавила торопливо: — Если вы не против.

Против я не была. Девушка, просияв, торжественно выдала: «Добро пожаловать в Эрменлейв, миледи», а потом деловито захлопотала вокруг, умудряясь делать несколько дел сразу.

Меня проводили в просторную туалетную комнату, по дороге выяснив, какие ароматические масла, притирания и духи я предпочитаю. Набрали воду в огромную ванну из полупрозрачного голубого камня, сделанную в виде глубокой круглой чаши. Помогли помыть волосы и по моей просьбе ненадолго оставили в одиночестве.

Пока я блаженствовала в ароматной пене, тихо млея оттого, что попала в мир, где подобная роскошь доступна если не всем, то по крайней мере аристократам, Дора позаботилась об остальном. По возвращении из купальни меня уже ожидали новая одежда и сытный завтрак.

В своей земной жизни я обычно предпочитала брюки с блузами, но сейчас не могла оторвать взгляда от разложенного на кровати элегантного платья приятного персикового цвета. Расшитый золотой нитью лиф, длинная юбка с мягкими складками, пышные, украшенные лентами рукава и обрамляющий линию декольте изящный кружевной воротник.

«Потрясающе», — зачарованно выдохнула про себя.

«Простовато, — тут же внесла коррективы в мои ощущения память Мэарин. — Вышивки мало, оборок и рюшей совсем нет, а вдоль выреза так и просится ожерелье… бриллиантовое или хотя бы жемчужное».

— Простите, миледи, — виновато зачастила служанка, приняв мое молчание за нежелание надевать такое неподходящее статусу платье. — Знаю, леди заготовок не носят, но ваш багаж еще не прибыл, и я взяла на себя смелость вызвать портниху из соседнего города… Лучшую, которая шьет только для господ, — заверила она с жаром. — Госпожа Бешо приедет завтра после полудня, а пока прислала вот это. — Потупилась и тихо повторила: — Извините.

Чего-чего не носят леди? Заготовок? В голове мелькнула смутная догадка и тут же пропала. На этот раз воспоминания подвели, а может, Мири ни с чем подобным просто-напросто никогда не сталкивалась.

— Хорошо, — улыбнулась, подбадривая девушку, и шагнула к овальному зеркалу, придирчиво осматривая себя с ног до головы. Рост… сложение… волосы… лицо… Да, все так, именно эта юная красотка мелькала сегодня ночью в моих видениях.

Что такое заготовка, я поняла уже через несколько минут, когда меня облачили в платье, оказавшееся не по росту длинным и слишком широким. Пока я растерянно хлопала ресницами, служанка извлекла из стоявшей неподалеку шкатулки подвеску — тоненькую цепочку с продолговатым, матово посверкивающим серым самоцветом — и надела ее мне на шею. Одежда заискрилась, словно сотканная из миллиона крохотных огоньков, на несколько секунд подернулась дымкой, а когда пелена рассеялась, я увидела, что теперь наряд сидит на мне идеально, плавно облегая фигуру и выгодно подчеркивая ее достоинства.