— Т-ты кто? — выдавил он недоуменно и скривился от досады. Как не вовремя у него, дипломированного некроманта, проявилось заикание, от которого, как думал, успел избавиться навсегда еще в студенчестве!

В заикании Дрыньке-младшего был виноват его отец. Дело было так. Когда сыну стукнуло пять, Дрыньке старший решил обучить его азам собственной профессии. Он поступил, как в той истории, где папаня вывез ребенка в лодке на середину реки и выкинул за борт, со словами: «Хочешь учиться плавать — плыви». Только с поправкой на специализацию: вывел некромант малого в лес полный упырей и горгулий ночью, так и оставил там до утра.

Правда, нежить и нечисть в округе добрых сотен лиг от того леса была или и так уже давно подконтрольна Дрыньке старшему, или попросту боялась посягнуть на его родню, чтобы не навлечь на себя гнев психа-экспериментатора, потому все сторонились сынишку Вуса и при виде сопливого мальчонки прятались за деревьями. Да только самому Крайвену об этом никто не сказал. Он храбро вначале обмочился, потом, правда, опомнился, подобрал палку и стуча зубами гонялся за прихрамывающим скелетом до самого рассвета. Отец был горд, а сын стал заикой и замкнутым невротиком. И если бы не Анатариус, мальчуган бы вряд ли вообще покинул свою башню.

Внезапно в голове некроманта промелькнуло узнавание, и Райва осенило:

— Анатар, ты?

Теперь уже настала очередь черта удивляться.

— Трарк Всемогущий, неужели у меня на лбу написано, кто я и где меня найти?

— Ну точно! Дядя?! Какими судьбами?

— Рейквин? Ты, что ль?.. — довольный черт, приблизился к некроманту, внимательно всматриваясь в него. В зрелом мужчине трудно было узнать хилого нелюдимого юношу, которого он последний раз видел лет пятнадцать назад.

— Крайвен! Дядя, я Край-вен… — молодой маг в очередной раз, как когда-то давно, поправил отцовского друга. Затем оглядел Зодиака с высоты своего ныне ничуть не маленького роста, некромант констатировал: — Вот это ты изменился.

— То же могу сказать и о тебе. Слушай, а ничего, что там твоя добыча улепетывает по лесенке к людям?

— Да ниче, батя их встретит, — сказал некромант, улыбаясь от души: довольно и непринужденно, загибая пальцы в помощь мысленному подсчету. И действительно, не успел он собрать первую ладонь в кулак, как наверху лестницы раздался отчаянный рев. Выжившие демоны кубарем покатились вниз, пятясь от встречающей их фигуры.

— Смотрю, за пятнадцать лет школа Мертвых тебя ничему не научила, сын, — крикнул Вус на весь зал. Его поставленный командирский голос многократно отразился от стен, разнося вести о появлении самого Дрыньке-старшего в чертогах Запретной башни до самых глубин подземелья.

Убегающие демоны повторно взвыли, поняв, что их первый противник, у ног которого они вновь оказались, не кто иной, как сын этого чокнутого некроманта.

Проблему в очередной раз решил черт. Левитируя навстречу другу, он мимоходом создал портал и отправил невезучую пятерку демонов прямиком в темницу знаменитого замка жнецов — Хангерта.

А Вусу же ляпнул привычное своей бредовостью:

— Дрыньке, душечка ты моя, как я рад тебя видеть!

— А уж я как рад?.. — ответил тот сдержано. Его широко посавленные глаза сощурились, ибо некромант начал злиться, вспоминая минувшие события: — Скажи, ты почто ко мне чертовщину галопом на живой-то лошади отправляешь? Да еще и с пленником поперек седла?

— Ах, это…

— Да, это! Там ко мне половина бабского населения Китвулда с виллами явилась, изгонять нечисть и освобождать горемычного калеку. Еле угомонил!

— Что, неужто не доехал целиком? — черт с серьезной миной недоуменно почесал во лбу. Один только Крайвен улыбался, пытаясь представить себе веселенькое событие, на которое не успел явиться. Декан задержал выдачу диплома, уговаривал остаться.

— Если бы. Похоже мозг ему в дороге напрочь отбило. Нес какую-то ахинею. А потом еще и твой клоун, то бишь магический клон розу мою достал, ну я и озверел. Этот же пленник так и вовсе язык от страха чуть не проглотил, а заодно и костяную фалангу моего скелета Дого, который его и держал.

— Весело у вас, — умудрился ввернуть Крайвен, пользуясь заминкой отца.

— Не то слово, — пробурчал тот, возвращаясь мыслями к сыну. — И чего тебе в Вурмграде не сиделось, сахарный ты мой лопушок?

— Это я-то сахарный? — начал было возмущаться Крайвен, но стоило Вусу сделать пару шагов в его сторону, как он вытянулся, что шест проглотил. Отец хоть и был сильно ниже его, однако в первую очередь внушал Дрыньке-младшему страх, и лишь затем любовь и прочие родственные чувства.

— П…п…па-па, — начал заикаться сын, как будто вернулся в юношеские годы.

— Как знал, что не доучили тебя! Ты точно диплом не подделал? Ну-ка говори, для каких экспериментов годится кровь архонта?

— О-очищение, — промямлил Крайвен, а потом встрепенулся и продолжил с поставленной дикцией и уверенной интонацией:

— Очищение от магического воздействия, две пенторуны Исхалиса седьмого начертить по правую и левую сторону от подопытного, а потом заставить употребить.

— И это все? А я её на завтрак пью для чего?

— Из-за привыкания, душечка, — встрял в разговор черт, вызывая огонь на себя. — Ты вообще много пьешь. Оттого и нервный такой,

— Я бы попросил… — возмущённо начал Дрыньке и поднял вверх накрашенные длинные ногти, сверкая от злости сразу всеми заклинаниями.

— А, кстати, хорошая идея. Проси, — издевательски сказал черт, подмигнув Крайвену. Тот юмора не оценил, ведь отец гневался, а когда он злился, обычно происходила какая-нибудь маленькая катастрофа.

После смерти матери знаменитый некромант наведался в башню, спустился в Преисподнюю и на раз снес три ближайших демонских селения. А потом, на годовщину свадьбы напился, вернулся туда же и разрушил всё повторно со словами: «Неча осквернять память о моей Кассии». С тех самых пор до первых демонских строений добрых два дня пути пешком от входа в башню, и это уж практически на границе с Адом.

Ногти архимагистра некромантии запылали адским огнем, создавая вокруг себя завихрения силы. Воздух рядом превратился в плазму, однако, похоже, что применялась уже другая, боевая магия высшего порядка.

Чёрт любил доводить Вуса, а затем наблюдать за погромами, но и знал, как быстро его успокоить.

— Твиглов хочешь?

Анатариус произнёс всего два слова, а некромант тут же мечтательно улыбнулся:

— А есть? — оживленно уточнил он, сдул огонь с пальцев, как со свечек, и помахал ими в воздухе, развеивая по воздуху ароматы гари.

«Края ногтей что ли обуглились?» — с неудовольствием подумал сын, зажимая нос пальцами, потому как неимоверная вонь донеслась и до него.

— Есть-есть, во рву Хангерта сидит парочка, и один живой уже в носителе, — прибавил Анатариус, заметно погрустнев.