Время тянулось и тянулось. Он, конечно, пытался работать, но мысли постоянно возвращались к Келли. Ему очень хотелось что-то для нее сделать, но он никак не мог придумать, что именно.

Когда вечером он приехал домой, Натаниэль, его дворецкий, распахнул дверь и сердито посмотрел на него. Разве что не затопал ногами и не указал на часы.

– Вы опоздали к обеду.

Райли вздохнул. Похоже, его ждет бурный вечер, Дорин могла ограждать его от проблем на работе, но не дома.

– Еще нет половины седьмого.

По стандартам Далласа дом у него был скромным. Старый серый каменный особняк находился на Туртл-Крик и не требовал большого количества прислуги. Райли купил его три года назад импульсивно, когда ему отчаянно хотелось радикально изменить свою жизнь. Иногда он задавался вопросом: а правильное ли принял решение? Темный камень, комнаты с низкими потолками, горчичного цвета бархатные портьеры – все это нагоняло тоску. Так что если он искал мрачное убежище, то лучшего бы, наверное, и не нашел.

Нужно признать, что он не приложил и минимума усилий, чтобы как-то изменить этот "замок Дракулы". Собственно, он практически не распаковывал вещи. В большинстве комнат мебели было так мало, что любой звук эхом отражался от стен. На мраморных каминных досках не стояли фотографии в золоченых рамках, картины так и остались в ящиках, лишь кое-где лежали ковры да стояла мебель, которую он вывез из своего старого дома. Последовали за ним и двое слуг, главным образом из верности не ему, а Джоанне.

Одним из них был страдалец Натаниэль. Вторым – Фаярд, шестифутовый повар-доминиканец с темпераментом Майка Тайсона, легкими Карузо и свободным доступом к режущим и колющим предметам. Оба гордились тем, что продолжили службу у Райли, пусть даже ценой личных страданий. Когда-то в прошлом Натаниэля и Фаярда связывали более чем теплые отношения. Они были сладкой парочкой. Райли помнил, как Джоанна рассказывала ему о них, о их кухонных ссорах и примирениях, со всеми подробностями, которые он слушал вполуха. В те счастливые дни Натаниэль и Фаярд играли минимальную роль в жизни Райли. Теперь же, когда они вышли на авансцену, он сожалел, что не прислушивался к болтовне Джоанны. Теплоты в их отношениях не осталось, ее сменила злоба, иной раз переходящая в ненависть. Случалось, у Райли возникало ощущение, что у него на глазах разворачивается последнее действие греческой трагедии.

– Сегодня вечер лобстера, – напомнил ему Натаниэль, забирая у него кейс и сопровождая на пути в столовую.

Натаниэль всегда был худой как тростинка, но благодаря многочасовым занятиям в тренажерном зале мышцы у него стали железными, да и силы хватало.

– Фаярд уже ни на что не способен, так что не удивляйтесь, если мясо этого ракообразного будет жестким как резина.

– Я понял, Натаниэль… волноваться тут не о чем.

– Хорошо. – Дворецкий вздохнул, сдерживаясь из последних сил. – Если лобстер будет вонять, вините Фаярда, а не меня.

– Я уверен, что вкус будет божественным. – Райли, конечно же, лгал.

Если на то пошло, лобстеров он не любил. Привыкший к простой еде, он просто не мог оценить кулинарных изысков Фаярда. Но предпочитал об этом не распространяться. Не хотел обижать повара. Он, Натаниэль и Фаярд худо-бедно как-то уживались три года в этом полупустом особняке на Туртл-Крик, и Райли опасался, что единственный неверный шаг может привести к уходу одного из них. А он не хотел потерять последние остатки той жизни, из которой так торопливо сбежал.

Хотя иногда сожалел о том, что в далеком прошлом Джоанна не наняла вместо Натаниэля и Фаярда какую-нибудь спокойную пожилую пару. Или двух сестер – старых дев.

– Божественный вкус? У резинового лобстера? – Дворецкий содрогнулся и остановился, дожидаясь, пока Райли первый войдет в столовую.

Натаниэль пренебрежительно относился к вкусу Райли с тех пор, как два года назад увидел своего работодателя, возвращающегося домой с пакетом из «Арбис»:[3]в тот день у Фаярда был выходной.

Как только Райли сел за стол, Натаниэль принес кувшин с водой, чтобы наполнить его стакан.

– Тяжелый день на работе? – озабоченно спросил он.

Райли с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. Когда, скажите на милость, у него в последний раз был тяжелый день на работе? Он уже не тратил силы и нервы, тревожась из-за денег. Разумеется, удавалось это легко, потому что денег хватало с лихвой, но было и другое: ему пришлось заплатить дорогую цену, чтобы узнать, что деньги еще далеко не все.

Он сомневался, что Келли Саммерс придерживается того же мнения. Она смотрела на свой искореженный автомобиль с отчаянием женщины, у которой не было денег, чтобы купить новый. Он сделал бы что угодно, заплатил бы любую цену, лишь бы стереть из памяти озабоченное выражение ее лица, когда та смотрела на свою «тойоту». Может, если бы не чувство вины, он совсем не думал бы о ней…

Во всяком случае, не думал бы так много.

Может, забыл бы и вспышку белизны.

Зазвонил мобильник, он тут же выхватил его из кармана, чтобы отвлечься от ненужных мыслей.

Звонил его лучший друг Джей Говард, но Райли не мог сосредоточиться на его словах. Речь шла о какой-то женщине, что не могло удивить Райли, поскольку с женщинами у Джея постоянно возникали проблемы. Но само слово «женщина» напомнило Райли о ней, о Келли Саммерс. Ох, не следовало ему узнавать ее имя! Не следовало думать, что он может как-то загладить свою вину. Перед мысленным взором снова и снова возникало лицо Келли в тот самый момент, когда она смотрела на изуродованную «тойоту».

А Джей продолжал тараторить:

– Вот я и сказал Нэнси: «Мы же знаем друг друга две недели. Откуда у тебя такая уверенность, что мы не подходим друг другу?» Вот тут она и сказала мне, что она – лесбиянка «И как давно?» – спросил я. Так она ответила: «Уже две недели». Две недели, Райли! Тебе не кажется, что это, какое-то совпадение? – В трубке повисла тишина, нарушаемая только легким потрескиванием на линии. – Райли?

Райли вздрогнул, пытаясь вспомнить, что говорил Джей, – что-то насчет лесбиянок.

– Извини, о чем ты?

– Ты можешь в это поверить?

– Нет…

– Так ты думаешь, мне следует позвонить ей еще раз? Я хочу сказать, может, ориентацию она сменила только временно.

Райли вздохнул.

Ну не мог он разбираться со своими проблемами и одновременно вникать в сложности личной жизни Джея, да еще по телефону.

– Джей, хочешь где-нибудь встретимся?

– Меня еще мучает изжога после той забегаловки, куда ты меня пригласил в последний раз.

Друзья Райли не понимали его пристрастия к плохо вымытым ложкам.