— Малец показал нам бумагу от британского контр-адмирала, и мы все внимательно ее изучили. По-моему, это достаточная гарантия, — рассудил Ржавый.

— Я согласен заплатить двадцать пять тысяч из денег брата, если вы его вызволите, — вмешался Малец.

— А что, если твой брат, после того как мы его вызволим, попросту заявит, что ему дела нет до твоих посулов? — озадачил его вопросом Господин Доктор.

— Такого оборота не стоит опасаться, — ласково промурлыкал Капитан Фред. — Если мы поможем братцу бежать, то ведь он поплывет обратно на нашем судне, а там уж пара пустяков убедить его, чтобы раскошелился… Хуже другое: если изобретение окажется неудачным.

— Тогда, почтенные господа акционеры, признаем, что мы попусту потратили время и деньги, — чистосердечно заявил Ржавый. — Но ведь без риска банк не сорвешь.

— Мне эта затея по душе, — прервал его Грязнуля Фред. — На кону пять тысяч фунтов, так что стоит рискнуть. Но сначала я должен забросить товар в Коломбо. Там я раздобуду судно и экипаж. Натурально, за наличные.

— Я вхожу в долю, но при условии, что при окончательном расчете мне вернут вложенные в это предприятие пятьсот фунтов, — ввернул Шеф.

Снова вспыхнул спор. Для пущей убедительности Ржавый добавил Шефу несколько тычков и затрещин, в результате чего акционерное общество было создано. Условия были закреплены письменно. Шеф субсидирует Фреда, что тот нанял в Коломбо судно и команду, а себе в качестве гарантийного залога оставляет подписанный контр-адмиралом документ, без которого Томас Ливен не сможет ступить на территорию Британии. Малец тоже подписал это соглашение. Господин Доктор, Ржавый, Малец и Дубина на средства Морбитцера отправляются в Коломбо. За председателя расписался Морбитцер, за директора-распорядителя — Грязнуля Фред.

С утра зарядил проливной дождь. Члены акционерного общества сошлись для заключительных переговоров. Шеф вручил Мальцу выправленную честь по чести лицензию на разведку нефтяных месторождений и пожелал успеха. Бумага была составлена на имя Гарри Ливена. К сожалению, документ, доставшийся Ржавому, представлял собою пластмассовую карточку с целлофановым покрытием, а поэтому внести в него какие-либо поправки не представлялось возможным. Там по-прежнему фигурировало имя доктора Верхагена, которому в качестве специалиста по лечению сонной болезни представлялось право на жительство в Бирме. Господин Доктор и Дубина получили по обычной матросской книжке, правда выписанной на другую фамилию, поскольку оба Исповедника за свои давнишние грешки были вычеркнуты из списков команд судов всех стран. Господин Доктор некогда служил корабельным механиком, а Дубина — телеграфистом. Впрочем, это было в давние времена.

— А теперь вот что я вам скажу, — заявил на прощание Шеф. — Поскольку я финансирую наше предприятие, я вправе оплатить часть расходов натурой. Проезд четырех человек до Коломбо по самому скромному счету обойдется мне в сто пятьдесят фунтов, а значит, эту сумму я сразу же с вас и удерживаю. Зато все четверо получите по билету до Коломбо с полным пансионом. Дело в том, что сегодня ночью в гостях у моего приятеля расхворалась целая компания. Гостей было четверо, и по чистой случайности у каждого оказался при себе билет на пароход до Коломбо. Эти несчастные уже не причинят вам хлопот — во всяком случае, так сказал мой приятель, а ему верить можно. Вот он и перепродал мне эти билеты по пароход «Вулкания», который отчаливает сегодня в полдень. Два билета первого класса — ими могут воспользоваться Ржавый и Малец, а места третьего класса, где едет народ попроще, вполне подойдут для Доктора и Дубины.

— Если посчитаешь все билеты за полсотни, тогда, так уж и быть, примем, — сказал Ржавый.

— Ну хотя бы сто двадцать, — заканючил Шеф.

После доверительного обмена тумаками и тычками стороны сошлись на девяноста фунтах. Морбитцер вручил путешественникам билеты, а Фреду — четыреста десять фунтов наличными, с тем чтобы тот к прибытию акционеров в Коломбо нанял там судно.

— Да, совсем из головы вон! — воскликнул Ржавый. — А об экипировке ты и не подумал? Доктор и Дубина могут ехать и так, но если мы с Мальцом в таком виде усядемся за картишки в салоне, то вызовем у общества вполне понятное недоумение.

В конце концов удалось раздобыть два вместительных саквояжа, и близкие знакомые Шефа наполнили их всем самым необходимым. Нашлось там место для смокингов и легких полотняных костюмов, а в гардеробе Ржавого оказался даже зеленый полосатый костюм для игры в гольф. Путешественники условились, что Грязнуля Фред будет ждать их в Коломбо, поскольку он со своими контрабандистами отплывает раньше.

— К вашему приезду судно и команда будут ждать вас в гавани. А там на всех парах двинем к Рангуну. До встречи на далеком меридиане.

«Вулкания» оказалась поистине роскошным пароходом. Непрестанно жужжали вентиляторы, слуги разносили прохладительные напитки, черные штиблеты проворно сновали вверх-вниз по лестнице, нежно позвякивали бокалы, а динамо-машина новейшей марки — сердце корабля, снабженная всевозможными резиновыми прокладками, работала почти бесшумно. «Инженер» Ливен несколько опоздал к ужину, так как ему пришлось изрядно повозиться со смокингом. Пассажиры первого класса уже собрались в кают-компании — огромном салоне с ослепительно сверкающим паркетом; дамы все до единой в шелковых платьях, мужчины в смокингах. Особенный фурор произвел доктор Верхаген, также не пожалевший время на туалет и в результате остановивший свой выбор на полосато-зеленом костюме для игры в гольф. Всеобщий шок присутствующих он принял за восхищение. Гарри Ливен, разведчик нефтяных месторождений, от неожиданности уронил на брюки ложку с каким-то белым соусом.

В этот момент в кают-компанию вошел принц Сюдэссекский в сопровождении капитана британской армии. Принцу, состоящему в побочном родстве с английским королевским домом, на вид можно было дать не больше девятнадцати, хотя на самом деле ему пошел двадцать третий год. Стройный молодой человек с тонкими чертами лица, невзирая на юный возраст, носил чин полковника королевской гвардии. Сопровождавший его капитан генерального штаба Брэдфорд был коренастым среднего роста мужчиной лет сорока с серьезным, умным лицом. По отношению к принцу Сюдэссекскому он держался так, словно был его флигель-адъютантом. Его высочество пожелал во время путешествия принимать участие в трапезах за общим столом. Глядя на этого хрупкого молодого человека и его лицо с девически нежной кожей, трудно было угадать в нем закаленного солдата и превосходного стратега: не так давно он весьма успешно выполнил поручение министра колоний, уладив миром конфликт с вождем одного из влиятельнейших пленен Кении, когда война казалась неизбежной. О принце поговаривали как о будущем государственном секретаре по колониальным вопросам, тем более что опыта ему было не занимать: пять лет воинской службы он провел в африканских и индийских колониях.

Принц Сюдэссекский отвесил общий поклон и представился гостям, в ответ на что все, будто по команде, встали.