– Боюсь, для вас это не слишком удобно, но я знаю, что Ясуко будет только рада такой компании. – Она говорила неуверенно, как будто не надеялась, что Ибуки примет это предложение, однако для него полдня в поезде наедине с Ясуко было настоящим даром небес. Он и мечтать ни о чем подобном не мог.

– Я с радостью возьму ваш билет! Завтра утром у меня лекция, так что будет лучше, если я вернусь сегодня. – И он быстренько переменил свои планы, отказавшись от посещения собрания литературоведов в Киото.

Правда, теперь, когда Миэко рядом с ними не было, Ясуко отчего-то стала замкнутой и неразговорчивой. Ибуки ощутил приступ разочарования. Он припомнил вчерашнее, невесть откуда взявшееся недомогание Ясуко, когда та чуть в обморок не упала. Микамэ сказал, что пульс у нее в норме, а через мгновение она уже пришла в себя и завороженно наблюдала за тем, как Ёриката демонстрирует способность маски менять выражение. Происшествие вылетело у Ибуки из головы, и он только сейчас вспомнил о нем.

– Как ты себя сегодня чувствуешь, Ясуко? – спросил он, напустив на себя безразличный вид. – Что с тобой вчера случилось, когда мы маски смотрели?

– Сама не знаю, что на меня нашло, – улыбнулась она.

– Когда разглядываешь эти маски вблизи, просто жуть берет, – начал Ибуки размышлять вслух. – Обычно после поездки в Киото я полон очарованием садов и храмов, но на этот раз только о масках и думаю. Сегодня утром, в полудреме, мне привиделось лицо покойной матери. Оно показалось мне каким-то странным, но сначала я никак не мог разобраться, в чем дело, и только потом понял, что видел такое же выражение вчера у одной из масок. Чем дольше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что моя мать точь-в-точь на ту маску была похожа. Наверное, маски Но настолько символичны, что каждый видит в них своих ушедших родственников. Только у мертвых могут быть такие застывшие лица.

– И все же, как только Ёриката надевал маску, выражение сразу менялось, ты заметил? Когда он предстал перед нами в маске Дзо-но онна, у меня аж дыхание перехватило. Как будто сама смерть ожила, или как будто мужчина и женщина слились воедино… как будто дух Акио в маску вселился. – Ясуко уставилась прямо перед собой, дыхание ее участилось; казалось, что маска до сих пор стоит у нее перед глазами. Неужели ей снова, как тогда, на сеансе, почудилось, что Акио вернулся из царства мертвых?

Не желая поощрять эту бредовую идею, Ибуки перевел разговор на другую тему:

– И все же этой маске нельзя отказать в красоте. У меня от другой мурашки по спине побежали – от Рё-но онна[13]. О ней вообще ничего определенного сказать невозможно, она не более реальна, чем тот спиритический сеанс.

Рё-но онна, самая прелестная из всех масок Якусидзи, была признана «национальным сокровищем», и ценность ее настолько велика, что маску эту обычно скрывают от любопытных глаз, но вчера, как объяснила Тоэ, сам Ёрихито настоял на том, чтобы ее показали Миэко и остальным гостям. По дороге обратно Микамэ полушутя заметил: мол, старику, должно быть, шестое чувство подсказало, что гости интересуются одержимостью духами.

Ясуко с самого начала отвергла эту идею и до сих пор придерживалась своей точки зрения.

– Никто, кроме нескольких учеников, понятия не имеет о наших исследованиях. А уж Тоэ Якусидзи и подавно! Она посылает нам черновики своих стихотворений по почте, из Киото ни разу и шага не сделала.

– У Ёрихито могли быть на то свои причины, – согласился Ибуки. – Сын говорит, что его главным достижением считаются роли в «Чаше изобилия» и «Госпоже Аои». Я видел старшего Якусидзи на сцене и никак не могу избавиться от мысли, что каждая из женских масок – Дзо-но онна, Рё-но онна, Дэйган – каким-то непостижимым образом преображалась под влиянием его собственных ощущений, как будто, надевая ее, он действительно чувствовал себя женщиной. Или это слишком фантастично звучит?

– Говорят, в Но – вся его жизнь, остальное его мало интересовало. Трудно даже вообразить, что он читал мамину поэзию, даже несмотря на то, что Тоэ очень нравится наш журнал. Но он наверняка что-то почувствовал, разве не так? Иначе не стал бы настаивать на том, чтобы его сын показал нам Рё-но онна, ведь никто из нас даже словом о ней не обмолвился. Она меня напугала. Мне кажется, эти маски именно для моей свекрови предназначались, не потому что она часто ходит на представления Но и не потому что она способна оценить по достоинству их красоту, а из-за того абсолютного спокойствия, которое на них запечатлено – как бы взгляд в себя. Наверное, в древности японки именно так и выглядели. А она – одна из последних женщин, живущих по тем же правилам, что и маски, – ее потрясающая энергия направлена внутрь, а не вовне. Я и раньше это замечала, только сформулировать не могла, и только вчера осознала это до конца, когда наблюдала за тем, как она изучает маски и костюмы.

Опершись плечом на сиденье и сложив руки на коленях, Ясуко повернулась к Ибуки и одарила его таким взглядом, что тот невольно вздрогнул; грудь ее подалась вперед, голова склонилась под странным углом – от нее так и веяло беспощадной чувственностью, как от закованной в цепи дикарки.

– Знаешь, что я думаю? – спросила она.

– Боюсь, на телепата я мало похож. – Пытаясь скрыть смущение, Ибуки наклонился вперед и прикурил сигарету. – Ты и правда тихая сегодня. Я тут думал, почему ты так неловко чувствуешь себя сегодня в моем присутствии. Может, причина какая есть?..

– Почти угадал, поздравляю. – Ясуко улыбнулась, и на ее щеке появилась ямочка. – Откровенно говоря, я решила уйти из дома Тогано. И от Миэко, если получится. Я уже давно об этом подумываю. Но боюсь, что действовать надо быстро, иначе будет слишком поздно.

– Я понимаю, почему Миэко жаль отпускать тебя. Она уже потеряла Акио. Кроме того, ей вряд ли удастся найти другого столь преданного журналу и поэтическому кружку секретаря.

– Ты действительно так считаешь? – снова улыбнулась Ясуко.

– Но это же правда, разве нет?

– Нет. Если бы дело было только в этом, на мое место сыскалось бы немало кандидаток. Мамины ученицы в буквальном смысле слова боготворят ее, и многие с радостью согласились бы ей прислуживать. Я ей не за этим нужна.

– А, знаю. Она вбила себе в голову, что ты должна закончить работу Акио. Сумела настоять на том, чтобы ты продолжила исследования с того места, на котором остановился он, и вскоре это стало для тебя обузой. Я прав?

– Лишь отчасти. Если в самом начале это действительно была ее идея, то теперь я уже срослась с проектом. Я не оставлю его, даже если покину Миэко и снова выйду замуж. – Ясуко со вздохом сплела пальцы рук, голос ее зазвучал вяло и невыразительно. – Наверное, я не слишком понятно изъясняюсь, но сегодня мне очень хотелось спросить твоего совета.

– Моего совета? По поводу ухода от Миэко?