в Пермском крае. Это то самое место, где Матросов приземлился в своей капсуле, — объясняет она. — Туда машины не ходят и даже вертолеты летают не каждый день. Надо просто зайти на сопку и воткнуть в нее флаг. Потом быстро вернуться на точку. Эту задачу с первого раза поймет даже полный дебил, но для вас повторю еще раз: у вас четко определенное время съемки и возвращения на исходную точку, иначе вертолет улетит без вас».

Иван: «Вообще-то о таких вещах вы должны были предупредить заранее!»

Алла улыбается какой-то странной улыбкой и еще более спокойным тоном отвечает: «Что? Вы вообще свое положение осознаете? Я бы вас ни за что не взяла, если бы все другие актеры не отказались ехать в эту дыру, а местных артистов там нет. Но в титрах вы будете под псевдонимом».

Иван: «А-а…»

Алла: «Молчать! И голос ваш будет переозвучен. И снимать шлем вам нельзя, чтобы лица не было видно в кадре».

Иван: «А как…»

Алла: «Команды режиссера услышите по радиосвязи в шлеме. На случай если вы забыли, пока подрабатывали грузчиком в мясомолочном магазине, команды в кино бываю такие: камера, мотор, начали».

***

Иван в здании интерната, поднимается по лестнице и проходит за кулисы небольшой театральной сцены. Он осторожно выглядывает на подмостки. В центре стоит мальчик лет одиннадцати, на его голове копна плохо причесанных светлых волос, одет в русскую косоворотку в красный горох. Подросток молча смотрит в пол.

Лиза: «Андрюша, теперь твоя реплика».

Мальчик начинает плакать.

Лиза быстро поднимается на сцену, берет его за руку и отводит в сторону.

Лиза: «Ну что ты? Боишься не справиться с главной ролью?»

Андрюша молчит.

Лиза: «Или ты стесняешься, что народу много смотрит на тебя?»

У мальчика снова начинают капать слезы из глаз.

Лиза: «Может, ты хочешь кого-то другого сыграть? Может, Волка? У него на голове маска большая, лица не видно».

Андрюша начинает плакать еще сильнее.

Иван разворачивается и незаметно уходит из интерната.

ГЛАВА 8

Иван в скафандре космонавта со шлемом в руках едет в закрытом фургоне без окон. Машина останавливается, Иван выходит из нее.

Асфальтовая площадка, на которой несколько вертолетов. Один из них уже с заведенными двигателями.

Алла: «Мы почти доехали, еще полчаса на вертолете — и мы на точке».

Иван: «Я ничего не слышу».

Она берет парня за локоть и ведет к небольшому трапу у вертолета. Иван садится рядом с Аллой. Она достает пузырек из сумки, проглатывает две таблетки, надевает черные очки и сразу засыпает.

Иван смотрит в иллюминатор, вертолет начинает дрожать, деревья вокруг площадки постепенно уменьшаются в размерах. Несколько служащих аэродрома идут в помещение, придерживая свои шапки, которые чуть не сносит воздушный поток от винтов вертолета.

Иван надевает наушники и включает запись радиопередачи.

Злой Самаритянин: «Продолжаю длинный список вещей, из-за которых любой разумный человек возненавидит эту Землю. Например, когда летишь днем в самолете, а перед тобой в кресле какой-нибудь жирный бухой дядя откидывает спинку кресла так, что у тебя клаустрофобия начинается».

Иван смотрит в иллюминатор, но внизу все покрыто густым туманом.

Вертолет начинает сильно трясти. Парень хватается двумя руками за ручки кресла, смотрит на Аллу, которая продолжает безмятежно спать.

Он осторожно протягивает руку к сумке женщины и достает пузырек с ее таблетками. Вертолет сильно дергается, Иван смотрит на Аллу с опаской, но она не просыпается.

Парень открывает бутылек, высыпает на ладонь несколько таблеток и быстро проглатывает. Затем аккуратно пытается положить его обратно в сумку Аллы, но на полпути останавливает руку и кладет пузырек себе в карман.

Довольный собой, Иван закрывает глаза. В наушниках по-прежнему идет радиопередача.

Злой Самаритянин: «…и последнее: предлагаю внести в Госдуму законопроект, заменяющий кириллицу на эмодзи. А то в сообщениях они уже половину текста заменяют. Ну, в общем, пока все. Рекламной паузы не будет: просто я задолбался. Пойду чайку попью».

В воздухе снова начинает сильно трясти, однако Иван не просыпается. Вертолет медленно заходит на посадку, но двигатель не глушит. Дверь кабины открывается, пилоты пытаются разбудить Ивана, который крепко спит, затем под руки выводят его наружу.

ГЛАВА 9

Иван стоит на какой-то площадке, Алла что-то ему говорит, но он не слышит. Женщина показывает ему рукой в сторону сопок.

Парень кивает и идет в указанном направлении. Местность вокруг напоминает степь, и Иван приближается к большому холму. Останавливается, поворачивается, чтобы посмотреть по сторонам. Туман опустился почти до земли, из-за этого пейзаж похож на инопланетный. Иван поворачивается еще раз и начинает осознавать, что он не знает, откуда пришел. Парень пытается разглядеть свои следы на земле, но ничего не видит. Никого из съемочной группы вокруг нет. Туман ограничивает видимость в пределах десяти метров.

У Ивана включается радиосвязь в шлеме, но слышны только помехи.

Иван: «Алло, алло! Где вы? Где я?»

Из динамика доносятся лишь отдельные слова: Алла и режиссер между собой говорят, но не слышат Ивана.

До него долетают только обрывки их фраз: «Ты… вертолет… жопа…»

Парень бьет рукой по шлему несколько раз.

В динамике очень отчетливо слышна речь: «Здравия не желаю и приветы не передаю. Никогда не ваш, Злой Самаритянин».

Иван добирается до небольшой поляны. На ней, возле огромной лужи с камышами по краям, расположилась стая гусей и кур. Чуть поодаль виден деревянный дом. Из него выходит бабка в платке на голове, на ногах резиновые калоши на три размера больше ее ноги. В руке держит ведро. Старушка подходит к гусям, насыпает им корм в жестяной таз с пятнами ржавчины по бокам.

Иван пытается позвать бабку, но она не реагирует.

Парень трогает себя за голову и понимает, что все еще в шлеме. Он снимает шлем и идет к старухе быстрым шагом.

Иван: «Эй! Послушайте! Помогите!»

Бабка оборачивается, смотрит на него недоуменно, потом крестится три раза и начинается пятиться назад к дому.

К пруду подходит ребенок лет трех-четырех, за веревочку он тянет игрушечную машинку-грузовик, в кузове которой много разных игрушек.

Иван: «Эй, привет, скажи, как добраться до города или что тут у вас есть?»

Мальчик смотрит на него, но как будто не понимает.

Иван: «Я где вообще? На каком языке здесь говорят?»

Он берет палку и рисует на земле домик и себя рядом с ним, потом проводит стрелку от себя к домику.

Иван: «Мне домой надо, понимаешь?»

Парень несколько раз делает движение рукой вверх и в сторону.

Мальчик не реагирует.

Иван медленно и отчетливо повторяет