— А чего ей? — насупился сын. — У нее вот-вот еще один сын родится. Пусть он им остается, а я только твой буду.

— Мама тебя любит, — улыбнувшись заметил Агафонов и поспешно добавил: — Я тоже. Нужно научиться, Егор, как-то сосуществовать в наших непростых условиях. Во всяком случае, пока у мамы не родится ребенок, — он постарался подавить вздох, но не получилось, — и пока мы не станем посвящать ее в наши планы.

— Так ты согласен? — радостно подпрыгнул сын. — Папа! Ура!

Егор глянул на отца заговорщицки и пробормотал чуть слышно:

— А когда можно будет? Через три месяца?

«Значит, Нинка на шестом», — хмыкнул про себя Агафонов, а вслух предложил:

— Посмотрим, сынок. Пока загадывать рано. Зато, раз у тебя с ушами все в порядке и уже начались каникулы, мы с тобой можем съездить к бабушке Кате. Погулять по лесу. Погонять на вездеходе…

— Суперидея, пап! — радостно вскрикнул сынок и, как только машина припарковалась около дома, со всех ног бросился к матери, стоявшей около подъезда.

В скромном черном пуховичке она походила на бочонок на тонких ножках.

«Пять грамм мозгов и шестьдесят килограмм стервозности», — мысленно усмехнулся Агафонов. Но вслед за сыном подошел к его матери и доложил:

— Это Егору шею сквозняком протянуло. Натри вечером мазью. А с ушами все в порядке. Их просто надрать некому.

— Ребенком не только мать должна заниматься, — ехидно бросила Нина. — У него еще и отец есть.

— Согласен, — кивнул Михаил. — Собери его вещи, мы завтра к деду Саше поедем.

Нина глянула недоверчиво на бывшего мужа.

«У этой женщины особый талант! Мигом распознает мое вранье и закатит истерику. Детектор лжи, блин!» — про себя поморщился Агафонов.

— А как же… — попыталась она найти повод, чтобы отказать. Но на ходу ничего не могла сообразить. — Ты же вроде не собирался, — пробурчала чуть слышно.

— Так думал, Егорка болен, а с ним все в порядке, — бодро соврал он и приготовился к следующему вопросу.

— На сколько дней? — осведомился личный Агафоновский дознаватель. — Мы собираемся уехать на все праздники. Егор едет с нами.

— Куда? — лениво поинтересовался Михаил, точно зная, что правды ему не скажут.

— У семьи мужа дом за городом, — сообщила довольно Нина. — Вся соберутся на праздник. Это традиция такая.

— Хорошая традиция, — кивнул Агафонов и поинтересовался от нечего делать: — А много народу?

— Не очень, — махнула ладошкой Нина. — Свекор со свекровью, их четверо детей и мы с Егоркой, — улыбнулась бывшая жена. — Если ты пообещаешь до тридцатого вернуться, — спокойно без воплей предупредила она, — то отпущу.

— Конечно, — закивал Агафонов, напоминая себе ишака из «Кавказкой пленницы». — Обязательно вернемся. Может, соберешь сегодня вещи, а я попозже вечером за Егором заеду?

— Завтра утром, — возвестила Нина, вновь почувствовав свою значимость.

— Хорошо, — рыкнул Агафонов, — в восемь утра. Нам еще полдня ехать.

— Но, — попыталась возмутиться она. — Я так рано не встаю…

— У тебя два варианта на выбор, — процедил он, теряя терпение. — Или сегодня вечером, или завтра утром. Решайтесь, мадам! — криво усмехнулся, глядя на бывшую жену и в который раз осознавая, что ничего не чувствует к ней.

— Завтра. Утром, — отрезала Нина. — Приезжай к девяти, Агафонов.

Возвращаться в офис Михаил не стал. Спонтанная поездка к отцу требовала подготовки. Поэтому, поставив машину на станцию техобслуживания, пешком вернулся домой и позвонил бате. Трубку никто не взял.

«Увидит пропущенный, перезвонит», — хмыкнул он про себя и направился в кабинет работать. И только поздно вечером осознал, что отец так и не перезвонил.

«Ерунда какая-то, — скривился он. — Приеду, проведу беседу!»

До праздничного банкета оставалось совсем немного времени. Поэтому вернувшись домой, Ева сразу кинулась накрывать на стол. Девчонки обещали приехать сразу после работы. Она весело носилась по кухне, пританцовывая и напевая себе под нос. Заказала пиццу и роллы. Выставила на стол пузатые бокалы на высоких ножках.

— We Will Rock You! — пропела знаменитый хит Квинов и даже ногой в такт притопнула. — Мы вас сделаем, и весь мир будет у наших ног, — напевала Ева, моя фрукты и выкладывая их на тарелку.

— Это только начало, — заявила она самой себе, пристальным взглядом осматривая стол. — Я смогу состояться в профессии! А иначе и быть не может. Взяли ж меня в этот «АМА-Девелопмент»! АЯ даже Глеба Старшинова обошла, — усмехнулась она и, услышав звонок домофона, пошла открывать дверь подружкам.

— Йеху! — заорали с порога Милка и Яна и полезли целоваться. — Сегодня мы пьем за твою карьеру, мать!

Уже намного позже, когда бокалы опустели, а коробки из-под пиццы сложили в кулек и выставили на балкон, Ева обвела глазами подруг и решительно встала. Вытащила из шкафчика еще бутылочку вина и провозгласила:

— Я хочу выпить за вас, девчонки! За нашу дружбу! — пьяненько всхлипнула она. — Что бы я без вас делала.

Подружки серьезно кивнули, и каждая в душе припомнила те мелкие и не очень неприятности, когда две других бросали все свои дела и мчались на помощь.

— Наша дружба, — пьяно икнула Камилла, — дороже всех денег мира. Только вы оказали поддержку, когда Вадик Рыльский обвинил меня в воровстве. Я думала, что со стыда сгорю, — протянула Милка, схватившись руками за пунцовые щеки.

Ева посмотрела на подружку, поправлявшую белесую прядку, выбившуюся из строгого пучка, и заявила воинственно:

— Да я и не собиралась молчать! До сих пор уверена, что это он у классухи бабки стырил!

— Да больше некому, — авторитетно кивнула Яна. — Если бы у нашей Анны Петровны была голова вместо репы, она бы его поймала с поличным, — зло вскинулась она и постановила непререкаемым тоном: — Ладно, девочки, проехали. А встречу Рыльского, лично плюну в его гадскую харю!

— А я… — начала было Ева и тут же опомнилась. — Мы эту суку засудим, девочки! Вот погодите, как стану я прокурором! — важно заявила она и добавила б еще что-нибудь, но звонок в дверь прервал ее на полуслове.

— Кого-то ждешь? — напряглась Яна и машинально закрутила на пальце тугой рыжий локон.

— Нет, — мотнула головой Ева. — Но ты же знаешь, у меня проходной двор. То тюлень постучит, то олень, — недовольно бросила она и пошла открывать.

— Так, — в квартиру ввалился Никита, младший из братьев, и сразу прошел на кухню. — По какому случаю поляна, девушки? — осведомился строго.

— Меня взяли на работу! — важно известила Ева. — С понедельника выхожу!

— Да ну, — усмехнулся брат. — И кем тебя взяли, Дуська? Старшим помощником младшего дворника или в ассенизационный обоз холерного барака?