— Вот эта фишка с церковью меня вовсе раздражает, — признался Алек.

— Не суть, — отмахнулся демонолог.

— Не суть, — согласилась Елена. — Все эти фишки с церковью укладываются в схему.

— Вот! — обрадовался Женька. — К этому я и подводил.

— Теперь бы еще понять смысл этой схемы, — задумчиво напомнил Алек. — И выяснить, откуда она взялась.

— Есть предположение, — продолжил Женька. — Первое, что появилось, это страхи. Потом действия. Страхи вместо предчувствия. Она говорит, что боится кого-то невидимого, который за ней наблюдает. Возможно, этот кто-то или что-то и навязал эту схему.

— Но что это может быть? — задумчиво протянула Елена. — Если мы на миг позволим себе представить, что уверения Алины о прошлых жизнях правдивы…

— То тогда мне в голову приходит страшная мысль о проклятии, — грустно сообщил ее дорогой друг.

— Упаси боже, — Елена поморщилась. — С меня хватило того любителя проклятий, который нам попался в сентябре. До сих пор отойти не могу. А уж если речь идет о проклятии, сделанном в прошлой жизни… Я все равно в это не верю.

— Согласен, — демонолог деловито кивнул. — Если даже отбросить все сомнения в реальности реинкарнации, то против этой версии один простой, но железный факт. Если бы все это было связано с прошлыми жизнями, Алина предсказала бы это еще лет в десять.

— Верно, — Алек опять схватил салфетку. — Также не проходит версия с астральными двойниками. Даже если бы они чудом смогли выбраться из других реальностей живыми сюда, то опять же Алина это твердо бы знала. В смысле, знала бы об угрозе.

— Тогда остается предположить, что таинственный наблюдатель и правда существует, — резюмировала Елена. — И все напасти от него.

— Значит, нам остается только пойти и увидеть его, — в тон ей закончил Женька.

— А пока, пожалуй, нам пора пойти по домам, — Елена начала собираться.

Женька пошел оплачивать счет.

— Алек, может, ты все же дойдешь сегодня до Леры? — предложила другу Елена.

— Я и сам об этом думаю, — признался маг.

— Так беги до цветочного ларька, а потом к ней, — поторопила Елена.

— Зачем до ларька? — удивился Алек, демонстрируя ей три бумажные розочки собственного изготовления.

— Но они же не настоящие, — разочарованно протянула Елена.

— Зато сделаны мной! — гордо возразил ее дорогой друг. — Лучший подарок — это тот, что сделан своими руками.

Елена картинно схватилась за голову. Алек хмыкнув, удалился, махая Женьке на прощание.

— Ну? — поинтересовался демонолог. — К тебе или ко мне?

— Я домой, и ты домой, — иронично отозвалась Елена, надевая с его помощью шубу.

— Ты не веришь, что я на тебе женюсь после секса? — картинно удивился демонолог.

— Не верю, — легко отозвалась она.

— Почему?

— Потому что секса не будет.

Женька тяжело вздохнул.

— Ладно, хотя бы возьми меня под ручку, пока дойдем до твоего дома. Если поскользнешься и будешь падать, у меня есть шанс пару секунд подержать тебя в объятиях.

Ночь была просто потрясающей. Гроздья звезд низко склонились над землей. Воздух даже здесь, в самом центре города, был чистым и морозно-бодрящим. Сугробы блестели мириадами огоньков, отражая свет рекламных плакатов и разукрашенных витрин. Все это напоминало предновогоднюю сказку, когда загадываешь желания и как никогда веришь, что они могут исполниться. Самые заветные, романтичные, как этот блестящий снег. Тайные и таинственные, далекие и одновременно такие близкие, как ожерелья созвездий. Елена с Женькой под руку неспешно шагали по улице, поглядывая на звезды и обсуждая личную жизнь Алека.

Утро выдалось морозным. И блестящее великолепие отступающей зимней ночи уже не казалось волшебным и уютным. Они втроем, насупившись, сидели в машине, ожидая появления Алины. По словам ее отца, девушка отличалась редкой пунктуальностью и выходила из дома всегда в одно и то же время — ровно без пятнадцати восемь.

По мнению Алека, это было самое ужасное время на свете. И кому пришла в голову эта дурацкая мысль — заставлять людей работать с восьми часов утра? Дикость какая-то! Ему было искренне жаль эту незнакомую Алину, а еще больше жаль себя. Он лег только в четвертом часу утра, у него был напряженный вечер, и он чувствовал себя несколько дискомфортно после вчерашнего пива в «Бюро» и бутылки вина с Лерой на двоих. Не похмелье, конечно, но… Не комильфо. И надо же! Встать в такую рань! Он, между прочим, еще и не позавтракал. В принципе было и чему порадоваться, но он точно сделает это позже.

Женька относился к происходящему спокойнее. Во-первых, утренние подъемы он переносил нормально. Во-вторых, он в принципе был доволен жизнью. Они с Еленой вчера мило погуляли, хорошо пообщались. Вечер однозначно удался. Настроение у него было отличное. И, в-третьих, его сильно заинтриговал таинственный наблюдатель, угрожающий Алине. И вот-вот этот некто появится. И чего кукситься из-за нескольких лишних минут ожидания? Между прочим, некоторых вещей ему приходилось ждать годами. И он по-прежнему не растерял оптимизма. Какие-то несколько минут… Он уже предвкушал приключение.

Елене было все равно. Она подходила к делу философски. Да, пришлось рано вставать. Но что поделать? Да, на улице холодно, а она панически боится холода. Но сейчас они сидят в теплой машине и жизнь, в общем-то, не так плоха. А кругом, между прочим, очень красиво. Вот только непонятно, почему именно в этот утренний час, когда, по идее, куча народу спешит на работу, дворы так пустынны. Не только здесь, а вообще. Что-то такое было в этом моменте зарождения утра, когда все будто застывает, становится таинственным и нереальным. Друиды считали, что утренние часы лучше всего подходят для путешествий по другим реальностям, так как это по-настоящему необыкновенный момент. Она вглядывалась в тишину и застывшую красоту за окном машины.

Строгие четкие линии голых ветвей, безмолвие блестящего снега. Даже под окнами дома, где всегда грязно и уныло, сейчас лежали аккуратные ровные сугробы. Их белизна, отливающая чернильно-синим, сейчас казалась девственно чистой. Пока Елена рассматривала небольшие снежные кучки, наметенные ветром, одна из них вдруг шелохнулась. И прямо посреди белого холма из ниоткуда возникла голова совершенно черного кота.

— Опаньки! — оценил Женька этот маневр. — Как в сказке! Откуда он только взялся?

Кот между тем, совершенно равнодушный к их наблюдениям и восторгам, вылез из снега, встряхнулся, отгоняя от себя белые крошки разрушенного сугроба. Ему явно было холодно. Он был бездомным и, скорее всего, голодным.

— Мне его жалко, — призналась Елена, пусть это и было немного по-детски.

— Давай его хоть отогреем, — Женька выскочил из машины.