Бывший заключенный, подчеркивавший не раз в своем письме, что он не сталинист, сообщает, что, находясь в заключении, он не один раз слышал контрреволюционные высказывания врагов народа, которых за их преступления надо было «ставить к стенке». Разоблачает тех, кто заявляет, что в лагерях находились «невинные жертвы сталинизма». Сын фронтовика на примере судьбы своего отца-фронтовика опровергает измышления, будто всех наших военнопленных после войны направляли в Сибирь. Он же доказательно разоблачает ложь о десятках миллионов репрессированных при Сталине людей.

Как о большом народном горе, пишут ветераны и их дети о смерти Сталина. Добирались кто как мог в Москву, чтобы проститься со Сталиным. «Весь десятый класс плакал вместе с учительницей». Своей дочери рабочий дает имя — Стал;´на — и воспитывает ее на примере жизни Сталина.

Очень многие пишут о своем возмущении, вызванном тем, что Адамович сравнил Сталина с Гитлером. «У меня чуть сердце не разорвалось, когда Адамович сказал, что Сталин хуже Гитлера», — с возмущением пишет ветеран труда и предъявляет претензии к Богу, который таких людей не лишает языка. Группа инвалидов Отечественной войны, в связи с таким сравнением, высказывает свое отношение к названию фильма: «Сталин был и будет! Как можно ставить в один ряд Сталина и Гитлера? Разве так должно идти очищение?» Фронтовик считает, что сравнить Сталина с Гитлером — это все равно что сравнить его с фашистским солдатом.

Группа фронтовиков просит через газету «Советская культура» опубликовать их письмо, чтобы сегодняшняя молодежь знала, что они в 17–18 лет с именем Сталина шли в смертельную атаку, что с этим святым именем наш народ одержал победу.

Инвалид Великой Отечественной войны, бывший председатель колхоза, смотрел фильм в большой аудитории фронтовиков. И об их впечатлениях написал Адамовичу. Не видел ранее и не ожидал ветеран такого единодушного осуждения критиков «сталинизма». Безоговорочное осуждение позиции Адамовича относительно нашей истории 30–40-х годов и, в частности, его домыслов о вине Сталина в нынешнем состоянии сельского хозяйства. Бывший председатель колхоза, не понаслышке знающий сельское хозяйство, анализирует причины аграрного кризиса и убедительно опровергает измышления Адамовича о том, что он по вине Сталина не может себя прокормить.

В популярной форме разъясняют авторы писем Адамовичу и его «свидетелям» сущность презумпции невиновности и объясняют, почему она должна применяться и к Сталину. А рабочий-шахтер разъяснил «горе-писателям» и «горе-ученым», что Малюта Скуратов, Тимур и Гитлер потому могут называться оскорбительными словами, что они не при Советской власти жили, и наш закон их не защищает.

Женщина-фронтовичка, не понаслышке знающая довоенное сельское хозяйство, предлагает Адамовичу, который не может сегодня себя прокормить, организовать творческий коллектив и поехать в белорусскую глубинку выращивать хлеб и мясо. Прослушав выступление в суде Адамовича и его «свидетелей», задумался фронтовик: «Кто же они такие, наши воспитатели, на что способны?» Как обвинение бросает пенсионерка-колхозница в лицо Адамовичу:

«Я люблю свою Родину, землю свою, никогда — сколько ни проживу — другой земли не захочу!» И поверяет нам свое скромное желание: «Хочу дожить, чтобы погасить свои облигации. Тогда мы, голодные, на всю зарплату подписывались на заем». Поступком лицемера назвал молодой рабочий заключительную сцену судебного процесса: Адамович бросается ко мне для рукопожатия и фотографирования «на память».

«За что позорите свою Родину?» — спрашивает пенсионерка Поликарпова и Карякина и разъясняет им, почему возможны были необоснованные репрессии и причины сегодняшнего очернительства нашей истории. Плакала старая женщина, когда слышала мои слова в защиту нашего поколения. Ей не понятно, «от кого» Поликарпов, мне же дала высшую оценку — «настоящий юрист и историк». Другая женщина очень убедительно объяснила одну из причин необоснованных репрессий: «И при Сталине были адамовичи, которые доносили. Так кто же виноват — Сталин или адамовичи?» Считает, что они и Горбачева опаскудят, только не при его жизни. Инженер, отец которого, арестованный в 1937 году, был через несколько месяцев освобожден, видит в этом опровержение вымыслов о том, что «из сталинских застенков никто не возвращался».

Женщина сообщает, что ее отец, сельский учитель, был репрессирован по навету председателя сельсовета, бывшего белогвардейца, и секретаря сельсовета, сына кулака. И спрашивает: «Но при чем же здесь Сталин?!»

Бывший заключенный гордится тем, что, отбывая наказание, получил специальность строителя и участвовал в сооружении Сталинградской гидроэлектростанции и Волго-Донского канала. Разоблачает тех, кто утверждает, что в «сталинских лагерях» гибли миллионы людей.

Фронтовичка помнит свою мать «в красной косынке» и отца — председателя сельсовета, которые в конце 20-х годов укрепляли Советскую власть в деревне и боролись с врагами, от рук которых гибли коммунисты, комсомольцы и чекисты.

Дети, потерявшие в годы войны родителей и ставшие детдомовцами, вспоминают свое одухотворенное детство, гордятся высокими нравственными качествами, которые им были привиты в сталинское время. Учительница-пенсионер с гордостью пишет, что люди до войны были счастливы и жили радостно. У ребят было счастливое детство, они росли здоровыми физически и духовно, получали в школе крепкие знания и смело вступали в жизнь. Женщина, детство которой прошло в трудные военные и послевоенные годы, и сегодня помнит, как ее принимали в пионеры и в комсомол, как она вскакивала утром с постели для того, чтобы отдать салют гимну, исполнявшемуся по радио в 6 часов утра.

Тяжкую обиду, пишут ветераны, наносят нам адамовичи, заявляя, что прожили они свою жизнь неправильно, будто были слепым орудием в чьих-то руках. Колхозник рассказывает, как в довоенные годы любили Красную Армию, готовились к защите Родины, с какой гордостью носили на груди значок ГТО (Готов к труду и обороне).

Ветеран труда с гордостью пишет, что родился в семье большевика, «не теперешнего, а того времени, когда большевики были полностью преданы делу революции».

Семнадцатилетняя девушка, когда немцы непосредственно угрожали Москве, принимает участие в строительстве оборонительных сооружений, оказывает первую помощь раненым, отдает им свою кровь и помогает отправлять их в тыл. Затем со своими школьными подругами идет на фронт. Связистка минометной батареи. Неоднократно под огнем немцев восстанавливала телефонную связь. Заменяет убитого бойца минометного расчета. Свыше 3500 км боевого пути. Медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги» отмечен ратный труд девушки-патриотки. Вместе со своими однополчанами по меркам военного времени оценивает мою борьбу за честь и достоинство Сталина, называя ее «героическим поступком».

Другая девушка прибавляет себе год, чтобы добровольцем уйти на фронт. Тяжкий труд санинструктора. Фронтовое товарищество. Ни дня, ни одной ночи под крышей над головой. Гордость: была комсоргом батареи. Боевые будни и послевоенные трудности. Вера в Сталина вдохновляла. Посмотрев «Очищение», пишет на ЦТ, представляясь моей однополчанкой, чтобы «убедить» чиновников дать мой адрес. «Мне хотелось стать рядом с Вами на том суде, чтобы поддержать Вас». Воспоминания об одухотворенной нашей довоенной жизни. Клевещут на Советскую власть, «а Сталин не позволял, чтобы кто — то даже словом порочил ее…» Отец-фронтовик уцелел в войне, но в 1949 году умер от ран. Радуется, что мной «брошенные в души людей зерна правды уже прорастают»… А до армии 15-летним подростком в прифронтовых условиях участвовала в строительстве железной дороги, по которой нефть из Баку должна доставляться в Сталинград. Сегодня, воодушевленная моим примером, вступает в отчаянные схватки с клеветниками на наше поколение, на Сталина.