мотнул головой, перекатился к дверному проёму, метнул наружу последнюю гранату. Вслед выпустил короткую очередь веером. Антон прислонился к стене, и закашлялся. В ушах звенело, пыль забивала лёгкие.

— Ещё раз пальнут, и кровля нас похоронит! — сквозь шум в ушах услышал он голос Дмитрия. Пыль оседала, стало видно, что граната обрушила внутреннюю стену строения, а там, — Антон аж зажмурился. За обрушенной стеной находилась маленькая комната, с круглым каменным колодцем посередине. А из колодца поднимался жёлтый столб света, в котором клубилась пыль, поднятая взрывом. Это увидел и Дмитрий.

— Антоха, это граница! Прыгай в колодец! — он метнулся к колодцу и, не раздумывая прыгнул вниз. Следом с криком бросился и Антон. Последнее, что он услышал, скрежет рушившейся кровли…

Очнулся он стоящим среди темноты, на набережной какого‑то города. В отдалении на столбе раскачивался фонарь с воронкообразным отражателем. Пятно света от него, металось по брусчатке, теряясь в чёрной глади воды за кованым ограждением. По другую сторону набережной мрачными тенями чернели дома. "Живой! Я живой!" — облегчённо выдохнул Антон. В руке он до сих пор держал автомат. Поставив на предохранитель, прислонив его к бордюру, принялся отряхивать с себя пыль. Послышался стук копыт. По мостовой скакал конь буланый, в чёрном кожаном пальто. Увидев Антона, он остановился, грозно раздувая ноздри, высекая копытом искры, спросил:

— Эй ты, ушлёпок! Ёжика не видал?

— Не пробегал, — ответил Антон

— Ну, смотри, а то, ух я тебя! — пригрозил конь и помчался дальше.

— Пошёл ты на хер, конь педальный! — проорал вслед Антон, а сам подумал: " А где же всё — таки, этот долбаный ёжик? И Димона нет то же".

Глава 6

Стараясь держаться в темноте, Антон осторожно шёл по пустынной набережной безмолвного города. Казалось, город вымер. Свет редких фонарей лишь подчёркивал бархатную черноту, окутывающую остальное пространство. В окнах домов не горел свет, чернильная вода в канале неподвижно замерла в оцепенении, косматые мрачные тучи, бесшумно плыли по небу.

Тяжёлые мысли вертелись в мозгу Антона. Напрасно битый час он прождал на месте, где очутился после отчаянного прыжка в колодец, надеясь на появление Дмитрия. Устав ждать, Антон решил двигаться к мосту через канал, освещённому двумя фонарями, примерно в полукилометре от него. "Куда пропал Дмитрий? Ведь он, Антон, прыгнул вслед за ним почти мгновенно. Но оказался один. Теперь он совсем не знал, что же делать дальше, и это не есть хорошо, скорее, это совсем не хорошо". Хотелось пить, хотелось спать, на тело наваливалась усталость. Антон облизнул пересохшие губы. По мосту, куда он направлялся, появился чёрный автомобиль с открытым верхом. Вот он свернул на набережную и неторопливо покатил навстречу Антону, тот вжался в стену, взял автомат наизготовку, готовый полоснуть очередью. Когда машина почти поравнялась, из неё в небо взметнулась ракетница. Антон увидел на сидении за рулём Дмитрия. Бросив автомат, он выскочил навстречу, подняв руки кверху. Фары автомобиля ослепили его, машина резко затормозила, к нему выбежал Дмитрий.

— Братан! Как я рад тебя видеть! — Дмитрий крепко обнял Антона. — Где тебя сутки носило, бро? Я уж думал тебе хана.

— Сутки? — удивился Антон. — Да я вслед за тобой прыгнул! Вовремя, кстати, последнее, что успел услышать, как кровля рушится.

— Молодец! Я тут разъезжаю, ракетницы в небо палю, тебя разыскиваю. Ладно, пошли в машину, расскажу, что и как.

— Короче так, здесь революция! Мир хижинам, война дворцам. Смерть буржуям!

— А без лозунгов? — поморщился Антон.

— Отлавливаем богатых, экспроприируем имущество, в пользу трудящихся. Самих богатеев к стенке, их семьи в трущобы на трудовое перевоспитание. Пускай суки прочувствуют, как живётся простым людям. Ты сам, как к этому относишься?

— Нормально отношусь, положительно — подумав, ответил Антон. — Только зачем к стенке, пусть пользу приносят, не все же злодеи.

— Народ больно зол на них, нужно пар выпустить. Поехали в штаб, тебя пристроить надо.

— Сам то, как в революционеры попал?

— Да легко. Свалился им на голову прямо возле штаба с автоматом в руке. Направляются ко мне, спрашивают: — "Ты с нами, товарищ? Революцию поддерживаешь?" — " Да говорю, и руками, и ногами и всей душой!" — А сам клеймо со лба стираю. — "Ну, пошли, говорят, буржуев разбуржуивать". — "Пошли".

Машина катила их по ночному городу. За мостом появились признаки жизни. Стали попадаться встречные машины. В домах кое‑где светились электричеством окна. На перекрёстках возле горящих бочек, толпились вооружённые люди. Дворец думы сиял огнями. То и дело к нему подъезжали и отъезжали автомобили, беспрестанно в парадную дверь входили и выходили люди. Припарковав машину, друзья направились к входу. Вниз по широкой лестнице к ним навстречу спускалась красивая стройная среднего роста особа женского пола. В чёрной кожаном плаще, причёска короткий боб с микрочёлкой в стиле 20 годов, холодный взгляд голубых глаз.

— "Комиссарша" — почему‑то подумал Антон.

— "Раздолбай" — подумала комиссарша, а может и не подумала, взглянув на Антона.

— Пламенный привет, Катерина! — воскликнул Дмитрий. — Вот, привёл своего пропавшего друга, нужно бы пристроить на ночлег.

— Нашёл, значит. — Катерина ещё раз оценивающе посмотрела на Антона — Хорошо, придумаю, что ни будь. Ну а ты подежурь пока за меня, разруливай до утра, сможешь, Димон? Если что, звони…

— Да легко, — вслед удаляющей Катерине проговорил Дмитрий. — Ну а ты что встал, хлопнул он по спине Антона — Бегом за ней! Ах, хороша Маша, да не… и подмигнул Антону.

Ехали молча, лишь один раз Катерина, управляя машиной и следя за дорогой, негромко спросила: — "Триппером, сифилисом, венерическими, болеешь?" — получив на это отрицательный ответ, молча кивнула. Вела машину она легко и уверенно, даже несколько небрежно, как показалось Антону. Миновав несколько кварталов, въехали во двор одного из домов. — "Иди следом за мной и держи автомат наготове" — коротко бросила она, вылезая из машины.

Однако ничего не произошло, и они благополучно добрались до квартиры, что находилась на третьем этаже.

— Чьё это жильё? — поинтересовался Антон.

— Моё.

— И ты привела меня к себе домой? — несколько удивился Антон.

— Да, и что? Боишься? — чуть насмешливо спросила Катерина.

— Да нет, однако неожиданно.

— Есть хочешь? Тогда раздевайся и вали в душ. Я поесть приготовлю.

А потом они занялись любовью. Утром, наблюдая как, обнажённая Катерина расчёсывает перед зеркалом волосы, Антон сказал:

— Надеюсь, ночь с Клеопатрой, не ценою в жизнь?

— Я подумаю — серьёзно ответила Катерина.

Уже в машине, прежде чем ехать, она полуобернулась к Антону и, глядя прямо в глаза Антону, своим взором северного неба произнесла:

— Слушай расклад. Делай, что я скажу, делай, как я скажу, люби меня. Будешь косячить — пристрелю.