— К сожалению, в этом вопросе ничем помочь не могу. Детей у меня нет и никогда не было.

— Да-а? — разочарованно протянула Мейда. — А я думала, ты знаешь все.

Пэм негромко рассмеялась.

— Глупенькая, кто же может знать все?

— Иногда мне кажется, что других людей и на свете-то нет — одни всезнайки! И каждый поучает.

— Включая меня? — тонко улыбнулась Пэм. Мейда хмуро покосилась на нее.

— Ты еще ничего, есть и похуже.

Уж не на будущего ли супруга намек? — подумала Пэм.

В следующее мгновение абсолютно в унисон с ее мыслями Мейда добавила:

— Мой жених уже сейчас пилит меня за всякую мелочь, а что же будет после свадьбы? Ох, — горестно вздохнула она, — поневоле задумаешься, стоит ли вообще замуж идти.

Пэм внимательно посмотрела на Мейду, пытаясь понять, кого та хочет обмануть — себя или ее? Ведь ясно, что Мейда не только использует данную ситуацию, но нарочно создала ее, чтобы выйти замуж за состоятельного человека и до конца жизни не знать ни забот ни хлопот. И беременность нужна была Мейде именно для этого.

Странно, девчонке удалось осуществить свой план, и тем не менее она недовольна. Что-то тут не так. Вероятно, ей только сейчас пришло в голову, что, выражаясь ее же словами, она не очень-то хочет выходить замуж за «старика». Хм, этого и мне не хотелось бы. А вот когда муж старше жены лет на шесть-семь, — как было бы у меня с Энди, если бы мы... ох, лучше не думать! — то это даже неплохо. Однако Мейду можно понять, у нее разница с будущим супругом лет тринадцать или что-то вроде того. Но тут уж приходится выбирать: или сытая жизнь, или бесконечная борьба за место под солнцем, тем более если Мейда нацелилась на карьеру киноактрисы.

Она нацелилась на сытую жизнь в роли киноактрисы! — прокатился в мозгу Пэм чей-то хохоток. И вдобавок хочет Майка вместо супруга-старика. Губа не дура!

— Не знаю, как замуж, а по магазинам тебе вряд ли нужно ходить, если плохо себя чувствуешь, — заметила Пэм. — Может, стоит вернуться домой?

— Нет-нет, — быстро произнесла Мейда, выпрямляясь на стуле и всем своим видом демонстрируя бодрость. — По магазинам пройтись я всегда в состоянии. И потом, домой меня отвезет Энди. Мы с ним сюда вместе приехали. У него в городе дела, у меня тоже, но позже мы встретимся в картинной галерее и отправимся на виллу.

Окончание фразы Мейда произнесла гораздо громче, чем следовало, и при этом покосилась по сторонам, проверяя, какое впечатление произвели ее слова на окружающих. Для Пэм было абсолютно очевидно следующее: Мейда бесконечно тешилась осознанием того факта, что она, девчонка из деревни Донкиз-Брей, в настоящее время живет на вилле в престижном пригородном районе Лос-Анджелеса. Однако саму Пэм сейчас занимало другое. Неожиданно выяснилось, что «престарелого» жениха Мейды зовут Энди, то есть точно так, как человека, в которого Пэм была давно и безнадежно влюблена. Она услышала до боли знакомое имя, и в тот же миг в ее душе всколыхнулось множество эмоций. Пэм даже на миг зажмурилась, так сильно подействовало на нее неожиданно произнесенное Мейдой слово.

Многое она отдала бы, чтобы иметь возможность обронить вот так, невзначай, что Энди — ее Энди! — приехал с ней куда-нибудь, а позже они вместе отправятся домой.

Пэм будто что-то укололо в сердце. Никогда ничего такого не будет, вряд ли они с Энди вообще увидятся. Раньше им случалось встречаться на устраиваемых общими знакомыми вечеринках, но три года назад все внезапно кончилось.

То есть Энди, разумеется, и дальше посещал вечеринки или приемы и даже сам их организовывал, особенно корпоративные, однако Пэм туда ход был закрыт.

4

Впервые Пэм — в то время еще Пэм Нортни — увидела Энди Рэндалла, когда ей было девятнадцать, и произошло это в доме ее родителей, на вечеринке, устроенной по случаю дня рождения отца, Фила Нортни.

Тот в свою очередь был другом отца Энди. Оба родителя имели экономическое образование и когда-то вместе работали в одной крупной корпорации. Позже отец порекомендовал Энди Фила как хорошего специалиста, и тот пригласил его к себе. Так Фил Нортни стал финансовым директором принадлежавшей Энди Рэндаллу телекомпании.

По окончании университета Энди устроился на работу в редакцию «Лос-Анджелес таймс» на журналистскую должность. В том же году он получил крупную премию за одну особо удачную публикацию и по совету отца вложил все деньги в акции алмазодобывающей корпорации «Джи даймонд». Спустя несколько лет те принесли большую прибыль. Разбогатев, Энди осуществил мечту юности — основал телекомпанию. Со временем, благодаря оперативному сбору новостей и особой подаче материала, детище Энди стало популярным и разрослось. Нечего и говорить, что и он сам, и все его сотрудники, включая Фила Нортни, были очень довольны тем, как идут дела.

Так вот, на той вечеринке Пэм влюбилась в Энди Рэндалла с первого взгляда. Ее чувства не имели к успехам Энди никакого отношения. Если бы тот был простым почтальоном, она все равно влюбилась бы в него.

Разумеется, Пэм слышала об Энди Рэндалле — ведь в его телекомпании работал ее отец, — но самого не видела ни разу. На телеэкране его изображение не мелькало, передачи он не вел, поэтому для Пэм существовал как нечто бесплотное. Этакое звуковое сочетание, не порождающее никаких зрительных образов.

Поэтому, увидев Энди, что называется, во плоти, Пэм испытала своего рода потрясение.

Ей никогда даже в голову не пришло бы, что у отца такой красивый начальник.

Она увидела его в освещенной вечерним солнцем гостиной. Поначалу не знала, что перед ней тот самый Энди Рэндалл. Просто заметила среди гостей молодого мужчину, высокого, стройного, чем-то похожего на теннисиста, несмотря на то что одет он был в элегантный летний костюм, а не в спортивную одежду, которой, впрочем, и не могло оказаться на госте, пришедшем на вечеринку по случаю дня рождения. Незнакомец обладал правильными чертами лица, его белокурая челка красиво ниспадала на лоб, зеленовато-серые глаза оживленно поблескивали во время беседы, как и белые зубы, когда он улыбался, а происходило это часто — и тогда на щеках появлялись симпатичные ямочки.

— Что ты так пялишься на Энди Рэндалла? — шепнула приблизившаяся к Пэм мать, Шерил Нортни. — На тебя начинают обращать внимание.

Пэм изумленно взглянула на нее.

— Так это Энди Рэндалл?

— Ну да, — с не меньшим удивлением пробормотала та. — Разве ты не знала?

— Не-ет, — протянула Пэм. — Никогда бы не подумала...

— Что?

— Ну, он представлялся мне таким... таким... скучным, что ли.

Шерил машинально посмотрела в ту сторону, где Энди беседовал с двумя дамами, коллегами ее мужа.

— Почему?

— Не знаю, — пожала Пэм плечами. — Ведь он папин босс. Одно это слово навевает скуку.