— Расскажи о себе. Полагаю, ни воспитания, ни денег, ни родословной, — предложила графиня, глядя на Джейн с некоторым интересом.

— У меня хорошая родословная, миледи. Моя мать — потомок графов Эйвандел. Мой отец, служитель Бога, учил меня любить всех людей и никогда не оскорблять их, иначе я бы высказала первое впечатление о вас и о нашем смехотворном союзе.

Мертвая тишина воцарилась в комнате. Джейн сразу же пожалела о своей горячности. Они с Сарой всегда были образцом сдержанности, и отец очень огорчился бы, узнай, как она себя вела. Что на нее нашло? Обернувшись, она глянула через плечо на Рейли, который ухмылялся самым странным образом. Потом, собравшись с духом, посмотрела на графа.

— Отважная девушка, — сказал граф. — По крайней мере, может постоять за себя. Как считаешь, дорогая? — обернулся он к жене. Его ласковое обращение было неожиданным. Джейн с трудом могла представить, что родители Рейли могут испытывать нежные чувства.

— Хм, — недовольно отозвалась графиня. — По-моему, слишком остра на язык, но мы должны радоваться, что он, наконец, женился. — Устремив суровый взгляд на Джейн, она добавила: — Я слышала, твоя сестра уже подарила Уиклифу двух сыновей и дочь.

— Да, у них сын и двое близнецов, — ответила Джейн, удивившись неожиданному обороту, который принял разговор.

— Надеюсь, и ты окажешься такой же плодовитой, поскольку моему сыну давно пора иметь наследника.

Джейн зарделась и опустила голову.

— У него есть обязательства перед семьей, — более мягко пояснил граф.

Немного приободрившись, Джейн осмелилась поднять голову. Граф и графиня смотрели на нее так, словно оценивали ее способность к деторождению. Покраснев до корней волос, Джейн хотела возразить, что в ее чреве никогда не появится их наследник, но тут Рейли, очевидно догадавшись о ее намерении, вмешался в разговор:

— Я уверен, Джейн окажется образцовой женой.

— Хм, — в который раз хмыкнула графиня и величественно опустилась на стоявший рядом диванчик. — Надеемся, что наследник появится очень скоро. Но в настоящий момент мы должны решить небольшую проблему, касающуюся дяди Корнелиуса.

— Да, верно, — сказал граф и тоже сел, словно полагая, что вопрос с женитьбой сына улажен.

— Вы говорите о Корнелиусе Холройде? — с явным удивлением спросил Рейли. — Я думал, он давно разорвал с нами всякие отношения.

— Я тоже так думала, — ответила графиня. Джейн почувствовала родство с этим Корнелиусом, которого, видимо, презирали, как ее. — В последние годы в нем проснулись родственные чувства, и он оставил тебе что-то по завещанию.

— Мне? — удивился Рейли и сел на стул рядом с Джейн. — Но я его ни разу в жизни не видел!

— Тем не менее, после смерти моего брата ты единственный наследник по мужской линии. Он, наверно, когда-то узнал о твоем рождении и решил тебя признать. Но что именно он тебе оставил, сказать затрудняюсь, — добавила графиня с явной брезгливостью.

— Он завещал тебе свое поместье Крейвен-Холл, — сказал граф.

Джейн, с интересом следившая за участниками разговора, отметила, что Рейли был искренне изумлен, его мать — возмущена, а отец — раздражен.

— Какая-нибудь жалкая развалина! — воскликнула графиня. — Мой братец жил отшельником и не заботился о роскоши и красоте. По словам нашей матери, Крейвен-Холл обветшал до крайности и находится в полном запустении.

— И долгов, наверное, оставил немало, — предположил граф.

— Что, по-вашему, я должен сделать? — поинтересовался Рейли своим обычным легкомысленным тоном, но Джейн почудилось, что на самом деле он озабочен. Неужели виконт все же более глубокий человек, чем она думала? А может, просто не желает возиться с таким наследством?

— Отправиться в Нортумберленд, взглянуть на дом и решить, как действовать — снести его или продать, чтобы расплатиться с долгами.

— И прошу тебя не потратить ни единого пенни из денег твоего отца, — предупредила графиня.

Джейн возмутилась таким неуважением к умершему.

— Неужели этот человек не заслужил даже скромных похорон? — вырвалось у нее.

Все повернулись к ней, будто вообще забыли о ее существовании, и она почувствовала, что снова краснеет.

— А как же Джейн? — спросил Рейли.

— Можешь ее себе оставить, — сказала графиня, поднимаясь. Джейн даже онемела от такого высокомерия. — Поскольку ты посчитал возможным явиться после ужина, я распоряжусь, чтобы вам принесли еду наверх. А где твой камердинер? Нет, лучше не говори. Я не хочу этого знать. Твоей… жене я пришлю горничную. Можешь отправляться завтра утром.

Джейн поняла, что это приказ. Она не знала, радоваться ей или ужасаться тому, что ее, по-видимому, приняли в семью.

— А девица с характером, — заметил граф, когда они направлялись в свои апартаменты. — Может быть, она сумеет прибрать его к рукам.

— Хм, — презрительно отозвалась графиня. — Будем надеяться.

Рейли с аппетитом набросился на пирог с телятиной, ветчину и овощной пудинг. За весь день, кроме отвратительного чая, которым его напоила Шарлотта, у него маковой росинки во рту не было. Сейчас он чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы насладиться обильной едой и тем, что ему не пришлось ужинать в холодной столовой, ожидая неповоротливых слуг и скучая в чопорной компании. Здесь, в маленькой гостиной рядом с его апартаментами, было тепло и уютно.

А компания состояла всего из одного человека.

Он искоса посмотрел на свою жену, удивившись, как она вообще согласилась сесть с ним за стол. Он думал, Джейн сбежит со своей тарелкой в спальню, но девушка осталась, однако сидела прямо и едва притронулась к еде.

Перехватив его взгляд, Джейн посмотрела на него с презрением, и он почувствовал себя зеленым юнцом, подглядывающим за служанками, когда они раздеваются у себя в комнате. Ему даже смотреть на нее нельзя! Но когда он снова принялся за еду, то почувствовал на себе ее взгляд. По-видимому, ей разрешалось на него смотреть! Он решил не обращать на нее внимания и продолжал жевать. Однако от нее веяло таким недовольством, что Рейли не выдержал.

— Любуетесь мной? — неожиданно спросил он и был вознагражден тем, что щеки жены залил румянец.

— Нет, я просто удивлена тем количеством пищи, которое вы… поглотили, — запинаясь, сказала она, протягивая руку за стаканом воды. Она, естественно, отказалась от вина. Видимо, вкусовые ощущения Джейн такие же пресные, как она сама, решил Рейли.

— Еда доставляет мне удовольствие, — признался Рейли. Не то чтобы он был гурманом, но ему нравились хорошая еда, изысканные вина, дорогая одежда, отличные лошади и хорошенькие женщины. Правда, не обязательно в таком порядке. В данную минуту он решил переменить тему разговора. — Какое у вас впечатление о моих родителях? — спросил он с искренним любопытством. Он все еще не знал, хорошо это или плохо, что родители одобрили его жену, пусть и с некоторой принужденностью. Хотя, возможно, аннулировать брак все-таки лучше, тем более и Джейн с этим согласилась бы. От внимания Рейли не ускользнул тот факт, что новобрачных поселили вдали от других родственников, проживавших в доме. Значит, вопрос о дальнейшей судьбе его брака остался открытым.