Очередная его задумка по ликвидации воров завершилась не так как планировалась. Конечно, нельзя сказать, что все его последние планы в этом направлении оказывались провальными. Вовсе нет. Поставленных целей они достигали, но зачастую эти цели отличались от ожидаемого конечного результата. Так вместо того, чтобы одним разом уничтожить всех воров (ну ладно не всех — тот шустрый вожак был им не подвластен — но хотя бы двух из них) Узы Гильденаса убрали только одного. И пришлось немного корректировать планы.

Нанятому архимагом профессионалу из Серой гильдии, которому изначально отводилась роль ликвидации лишь пережившего узы вожака, пришлось также поручить и ликвидацию эльфийки. С заданием он, увы, не справился, и лишь благодаря вмешательству самого визиря и его баньши удалось убрать эльфийскую волшебницу. И только ее. Новые товарищи воров, так же как и вожак пережили и это, а вот сам ассасин не смог. Хотя в отношении убийцы так и планировалось — лишние свидетели были визирю не нужны — но не в случае, же выживания остальных. Тут он переиграл сам себя.

Теперь приходилось придумывать что-то новое. Можно конечно было объявить и официальную награду за голову Паука, но это значило привлечь к его персоне внимание святош. Имелся еще вариант обратиться к Амиру Бен Ниру, главе азмурских спецслужб, или же к самой гильдии убийц, а не к отдельным ее членам вроде Лингуса, но это опять же грозило привлечением лишнего внимания.

И пока планы Морзуса проваливались один за другим, паладин не дремал и почти настиг воров. Визирь уже собирался лично отправиться за головой вора, но тут элементаль принес новость, что вор и сотоварищи одолели паладина. Поначалу Морзус не понаслышке знавший возможности инквизиторов, не поверил услышанному, но факты оказались красноречивей всяких слов — паладин действительно был уничтожен.

И этот же факт впервые заставил Морзуса под другим взглядом посмотреть на происшедшее. Если тем против кого он вел сейчас свою игру, удалось сотворить такое, значит, они не так уж просты. А недооценка возможностей врага — порой может оказаться фатальной.

Джабим аль Мюрид даже поначалу решил оставить пока вора в покое, тем более паладин, от которого грозила визирю опасность, оказывался, уничтожен, и более серьезно заняться поиском одиннадцатого ученика, но информаторы из братства донесли, что казаскер подрядил на это дело нового паладина.

А тут еще и невесть откуда свалившаяся на голову морская тварь заставившая замереть морскую торговлю Азмура потребовала к себе внимание визиря и доставила новую головную боль. Учитывая, что азмурский флот сейчас был где-то у берегов северного султаната, а местные береговые силы не могли совладать с тварью из глубин, ситуация требовала вмешательства самого визиря.

По полученным от элементаля последним данным, вор и его новая банда как раз направлялась в ту сторону. К тому же, по словам Лингуса выходило, что Пауком интересуется не только святое братство, но и некие третьи силы. Возможно сам Одиннадцатый. А значит…

Морзус остановился и встряхнул головой. Нет. Рано. Рано сбрасывать вора со счетов. Возможно, эта возникшая проблема с морской тварью станет решением его собственных проблем.

* * *

— Назовите тогда свою цену, — глаза Дункана, пробежавшись по залу, вновь вернулись к собеседнику.

— Я не выйду в море, — бородатый грузный мужчина с седыми волосами откинулся на спинку стула. Голубые глаза, обветренная и светлая, даже, несмотря на загар, как у Джайны и близнецов кожа, и специфический акцент выдавали в нем уроженца востока. Грубая мозолистая ладонь сжимала курительную трубку. Потрепанный шерстяной камзол был подпоясан широким ремнем, на котором висел огромный нож.

— Мы заплатим больше вашей обычной стоимости, — намекнула Джайна. — За доставку сюда с нас троих взяли сто пятьдесят полумесяцев. Мы же сейчас готовы вам заплатить двести.

— Вы не поняли. Дело не в цене.

Хаос! И этот дэва боится. Тоже мне сорвиголова…

Это был уже четырнадцатый капитан и третья таверна, в которой мы пытались нанять корабль до империи. Таверны оказались практически копиями друг друга, контингент в них тоже особо не отличался разнообразием, но вот капитаны… Таких колоритных морских волков нужно было еще поискать. Однако как только речь заходила о выходе в море, все они единодушно проявляли схожее упрямство. Морской демон — как называли эти просаленные морскими ветрами люди дэва — нагнал страху и на них.

Решив сначала определиться с кораблем, а потом подыскать место для ночлега, мы некоторое время побродили по району доков. В отличие от Дыры демона, доки Аль-Асвада оказались более спокойными в криминогенном плане, и таверн здесь, явно находилось больше. Сейчас мы расположились за столиком одной из них, той, где с вывески над входом криво скалилась зубастая рыба, а чуть ниже красовалась выцветшая надпись: «Печальная акула».

— Двести пятьдесят полумесяцев, — не обращая внимания на его слова, повысила цену Джайна. И тут же добавила. — За каждого!

Капитан жадно облизал толстые губы, но все же отрицательно помотал головой.

— Нет, «Каракатица» не покинет порт, пока проблема с монстром не разрешится.

— И когда же она разрешится? — не выдержал я. Эти разговоры начали мне уже надоедать.

— Кто знает. Переговоры с нагами уже ведутся. Может день. Может неделя.

— А нам сказали, что вы самый отчаянный капитан здесь, — разочарованно протянула волшебница.

— Может я и отчаянный, но вовсе не дурак! Мертвецу деньги ни к чему.

— Послушайте. Я — маг. Я защищу вас от этого морского демона, если он нападет! — Джайна сделала заход с другой стороны.

Капитан глубоко затянулся и лениво пустил колечко табачного дыма.

— Исключено, госпожа. Рисковать судном и шкурой даже за триста полумесяцев с каждого я не собираюсь.

— А за пятьсот? — раздался между тем тихий вкрадчивый голос.

Мы удивлено обернулись на звук. Джайна напряглась и едва заметно кивнула Дункану. Что еще за скрытые сигналы?

Оказывается во время нашего спора с упрямым капитаном, к нам приблизились двое. Белобородый старик в пропыленной неброской одежде, которая более бы соответствовала юноше, а не сему благородному мужу, опиравшийся на клюку и сопровождавший его воин в полном боевом облачении и алом плаще. На сюрко воина красовался вздыбленный белый единорог на фоне зеленого поля, а на плече уютно расположилась позолоченная пластина с двумя скрещенными мечами на фоне ромба. Этот герб и эмблема на наплечнике мне ничего не говорили, но вот Джайна при виде их удивленно вскинула бровь.

— Могу я присесть? — осведомился между тем дед и виновато пояснил. — Силы уже не те, что были раньше. Старость не в радость, молодые люди…

Джайна вопросительно посмотрела на капитана. Тот хмуро кивнул и вновь затянулся трубкой.

— Я же не ослышался? Здесь действительно нанимается корабль до Тавионской империи? — обвел нас глазами старик, занимая пустующий стул. Его спутник остался стоять, изучая зал.