новобранцам во время их следования к месту службы сухих и просторных квартир, что безусловно улучшило бытовые условия рекрутов и уменьшило количество побегов.

Прежде чем мы рассмотрим систему жилищного устройства русской армии в XVIII веке, в двух словах расскажем, где и как жили ратные люди «дорегулярного» периода русской военной истории. Важным источником конца XVII века по интересующему нас вопросу является наказ, данный князю Волконскому, назначенному в Чернигов воеводой. В нем ясно говорится о двух способах размещения солдат и стрельцов: в обывательских домах, то есть в домах гражданских жителей, на постое, и в специально сооруженных казною избах, находившихся в особых слободах. Строились эти избы силами самих ратных людей и должны были соответствовать элементарным нормам санитарной гигиены. Уже в то, допетровское, время хорошо знали, что теснота в жилищах чревата распространением заразных, «прилипчивых» заболеваний. Говорилось, что «от утеснения приходят болезни людям и цинга бывает». Поэтому, чтобы предупредить перенаселение, воеводе надлежало заранее, до вступления в слободу войска, предварительно «переписать и сметить, по скольку человек в которой избе стрельцам и солдатам жить можно в зиму». Но этим требования сангигиенического плана не ограничивались. Инфекционные заболевания пытались предупредить, обязывая военнослужащих следить за чистотой своего тела и одежды, чистотой в избах-казармах, что равным образом относилось и к рядовому и к командному составу. Закон той поры запрещал ратным людям проживание в землянках, а также предупреждал: «А буде между ними какие девки или женки, опричь законных жен, и тех выбить вон, чтоб великого государя ратные люди были в чистоте, а от нечистых жен свободны». Эта цитата из наказа воеводе интересна по двум причинам: как рассказывающая о средствах борьбы с заразными болезнями и как содержащая известие о совместном проживании семейных военнослужащих со своими женами.

В «дорегулярной» армии наряду с санитарно-гигиеническими требованиями существовали жесткие правила по соблюдению противопожарной безопасности, столь необходимые во времена сплошных деревянных застроек. В связи с этим запрещалось протапливать избы и бани в летнее время, за исключением «торговых», то есть общественных бань. Печи велели сооружать только на «полых» местах. В виде исключения разрешалось топить бани и летом — «для великих нужд и для родин», но только в ненастные, дождливые дни, «с водою и великим бережением». Запрещалось строить дома поблизости от городских стен, чтобы в случае возгорания изб огонь не мог перекинуться на «городовые строения», повредить крепость, ослабить ее обороноспособность.

И вот в 1700 году грянула Северная война, тяжелая, длинная, с сильным, опасным противником, потребовавшая от всей России колоссального напряжения. Наличие огромной по численности регулярной армии и начало войны, когда в связи с особенностями стратегической обстановки значительным воинским массам приходилось быть почти в постоянном движении, требовали выработать новые формы квартирного довольствия армии. Прежний оседлый вид квартирования в специально сооруженных казармах-слободах не мог удовлетворить постоянно перемещающиеся с места на место полки. Слободы привязывали войсковую часть к одной местности, — в основном располагались они по городам, — кроме того, требовали от личного состава постоянного ухода за постройками. К тому же для вновь создаваемых полков (а таких было большинство!) слободы еще необходимо было построить, для чего требовались и материальные затраты, и время, и труд воинов, если еще и не занятых непосредственно в боевых действиях, то находящихся в постоянной подготовке к ним. Поэтому-то во время Северной войны повсеместным способом квартирования становится размещение военнослужащих в домах гражданских жителей, или обывателей, как говорили в ту пору. Способ, как мы уже знаем, не новый, но только превратившийся в господствующий.

Каких-либо узаконений, регламентировавших отношения хозяев с постояльцами, в начале войны не существовало. Не знаем мы и о правилах, посредством которых тому или иному полку отводились для квартирования населенные пункты (деревни, села, городки), не знаем и то, какой была норма проживания людей в одном доме, — все в этот начальный период Северной войны или определялось частными распоряжениями высших армейских чинов, или диктовалось обстановкой.

Обеспечение петровской армии жильем осложнялось еще и тем, что русским войскам часто приходилось быть за рубежами России. Например, в 1705 году генерал Аникита Иванович Репнин расставил полки своей дивизии по домам сельских жителей «на обеих сторонах Немана». Плотность же населения здесь была столь низкой, а расстояние между деревнями, где жили солдаты, соответственно, так велико, что Репнин жаловался Петру на то, что «квартиры салдацкие многих полков росставлены длинные: один полк стоит на многих верстах, и поставлены в избах с теснотою». Результат явился незамедлительно: был ослаблен контроль за подчиненными, упала дисциплина, что выразилось в злоупотреблениях по отношению к местному населению. Аникита Иванович писал царю: «от салдат чинятца многие обиды и грабеж к обывателям, а офицером за дальностью и за рекою того усмотреть и распорядку учинить вскоре невозможно». Недостатки при размещении полков на обывательских квартирах-домах вели еще к затруднениям в организации воинских учений. Царю Петру сообщали, что «за дальностью квартир ученью частому быть невозможно, а ежели собрать на неделю (войска. — С. К.), провиант привезть не на чем».

Однако и этим не ограничивались трудности с жильем в период Северной войны — часто просто невозможно было подыскать пригодные для солдат помещения. В 1707 году крайнюю нужду в квартирах испытывали артиллеристы. Генерал-фельдцейхмейстер Яков Вилимович Брюс, который командовал этим родом войск, приближенный к особе царя Петра, образованнейший по тому времени человек, заботясь о своих подчиненных, просил содействия у государственного канцлера Гавриила Ивановича Головкина, объясняя свою просьбу тем, что «пушкари квартирами изобижены тако, что принуждены в тесноте, как свиньи, лежать». Главный артиллерийский начальник предупреждал канцлера, что если ему не будут выделены лучшие квартиры, то командиры выведут пушкарей в поле и поселят их в землянках. «Зело, государь, печально, — писал Брюс, — что пушкари квартирами изобижены. Заевите милость к ним, пожалуйте, повелите им хотя малую свободу дать в квартирах, понеже вашему высокородию известно, что в иных государствах оные перед пехотою ранг всегда в квартирах имеют». Однако никаких преимуществ в постое артиллеристы так и не получили.

Итак, мы увидели, как ревностно оберегали воинские начальники интересы своих подчиненных. Военнослужащие же какой-нибудь одной части внимательно следили за тем, чтобы отведенные под их квартирование местности не занимали и даже не посещали солдаты других полков. Дело в том, что вселение посторонних влекло за собой не только «утеснение», но еще и недоразумения, возникавшие при сборе провианта и фуража, производившемся самими солдатами под руководством офицеров в тех деревнях, где расселялся полк во время Северной войны. Вот поэтому неприкосновенность занятых под постой местечек являлась строго исполнявшимся правилом. Так, Брюс