Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда ещё один разбойник упал замертво, здоровяк с щитом на пузе вооружился кистенём и принялся размахивать перед собой, что есть мочи. Смертоносное оружие рассекало воздух, не давая эльфам подойти ближе, а двое оставшихся негодяев принялись осторожно обходить эльфов сбоку.
Вдруг один из разбойников сделал выпад в их сторону, но остроухий успел встретить его, и острое лезвие перерезало бедняге шею. В этот самый момент эльфа поразил кистень, отчего тот вскрикнул и упал, держась за руку. Тем временем его спутник расправился со вторым разбойником и сумел проскользнуть по влажной траве между ног здоровяка с кистенём. Молниеносным движением эльф вспорол громиле промежность и вонзил меч ему в бок. Разбойник взревел, но перед тем, как упасть, отшвырнул противника в сторону, ударив о толстый ствол векового дуба, отчего тот выпустил оружие из рук.
К отброшенному тут же подскочил лысый Роб. Он неумело замахнулся, метя в безоружного эльфа, явно желая опробовать наёмничий клинок в деле. Таринор, успевший уже подняться на ноги, подобрал чью-то дубину, в мгновение ока оказался возле Роба и что было сил ударил того прямо в ухо. Разбойник без единого звука повалился на землю.
На лице эльфа читалось изумление. Он даже не сразу подал Таринору руку, когда тот хотел помочь ему встать. Землю вокруг устилали тела мёртвых и израненных людей. Слегка пошатываясь, темноволосый эльф достал откуда-то изящный нож, взял Роба за волосы и молниеносным отработанным движением перерезал ему горло. Ни один мускул на лице эльфа не дрогнул, а когда он поднял взгляд на Таринора, тому стало не по себе. Наёмник обернулся на сдавленные захлёбывающиеся стоны и увидел, что второй эльф проделывает то же самое с остальными разбойниками. Очень скоро у ручья осталось всего трое живых – двое остроухих и неудавшийся висельник.
Темноволосый эльф огляделся в поиске меча. Причудливое оружие лежало неподалёку и Таринор успел разглядеть его внимательнее. Удивительно, но клинок будто был выточен из дерева, а гарда представляла собой плотно переплетённые ветви. Предназначенные для него ножны на поясе остроухого выглядели свитыми из виноградной или хмельной лозы, как и та, что сеткой покрывала его грудь и живот поверх одежды. Эльф подобрал меч и взглянул на Таринора.
– Эй, я не с ними, просто спустился к ручью, меня и сцапали, – поспешил объяснить наёмник. – Вы ведь меня понимаете? Говорите по-людски?
– Я понимаю, – ответил темноволосый эльф и спрятал меч в ножны.
В его речи слышался сильный акцент: говорить на энгатском ему явно приходилось нечасто.
– Мы следили за ними. Видели, как тебя схватили.
– Что ж тогда раньше не вмешались? Мне едва не сломали шею! – воскликнул наёмник, но тут же добавил: – В любом случае, жизнь вы мне спасли.
– Мы не собирались этого делать. Нам нужно было выждать момент, когда они все отвлекутся на тебя. Не могли напасть раньше.
– Уж и на том спасибо, – с укоризной проговорил Таринор.
– Ты тоже спас меня от гибели, хотя мог этого не делать. Благодарю тебя.
Рыжеволосый эльф сказал что-то с усмешкой. Наёмнику нечасто доводилось слышать эльфийскую речь, но она всякий раз напоминала ему свист ветра или шелест листвы. Услышав эти слова, первый улыбнулся и спросил: – Как твоё имя?
– Таринор. Я… путешественник.
– Меня зовут Нолдир. А это, – он указал на спутника, – Эрантил. Мы выслеживали их несколько дней. Злые, гадкие люди. Несли гибель животным, губили деревья, оскверняли ручьи. Лес стенал, молил о помощи, и мы услышали его зов.
– Так почему бы не позвать побольше своих? – недоумённо спросил наёмник. – Перерезали б их без труда.
– Только мы были так близко, чтобы услышать. Не было времени идти за помощью. Но Иллания не оставила нас и свела с тобой. Теперь нам пора возвращаться в лес.
– В лес? – переспросил Таринор. – Разве мы сейчас не в лесу?
– Нет. Это всего лишь… – эльф запнулся, пытаясь подобрать нужное слово, – Лесной порог. Там, куда мы идём, люди не заходят. А те, что заходят, обратно не возвращаются. Быть может, Великая мать ещё сведёт наши судьбы вместе. Да прибудет с тобой её благословение.
Эльфы вернулись к кустам, забрали оставленные там луки и скрылись среди деревьев, словно призраки. Наёмник же, оставшись наедине с мёртвыми разбойниками, для начала с удовольствием пнул лежащее рядом тело Роба. На побледневшем лице читались растерянность и удивление.
– Да, я сам до сих пор не могу поверить, что так вышло, – проговорил вслух Таринор, будто бы тот, кто ещё недавно желал ему смерти, мог услышать эти слова. На свою накидку из шкурок лысый извёл никак не меньше пары дюжин зверьков.
– Даже шкуру с белки толком снять не смогли, бестолочи, – усмехнулся Таринор. – Умели бы, глядишь, и меньше белок бы ушло, и эльфы на вас внимание не обратили. Ну, зато теперь мне будет, чем поживиться.
Первым делом наёмник вернул себе меч и принялся собирать собственные вещи, что Тим так неаккуратно вывалил из сумки. «Вяленое мясо ему не нравится… Что бы понимал, привереда!» Он подобрал квадратную монетку и подумал: «А ведь мне и впрямь крупно повезло. И ведь петлю сделали что надо – развязать уже никак, только резать. Такую верёвку извели, болваны!» Вскоре к Таринору вернулись остальные его пожитки, и он принялся обшаривать тела.
– Шайка Доброго Роба, значит? Ну, сапоги у вас и впрямь добрые, новёхонькие, – присвистнул наёмник. – Ограбили сапожника, значит? Пусть его жертва станет не напрасной.
Таринор стал примерять свою ногу к разбойничьим и, найдя, наконец, обувку по размеру, стянул её и оттёр от крови. Кого-то подобное мародёрство могло бы оттолкнуть, но наёмник не видел в этом ничего дурного. В конце концов, кто-то из них и сам хотел разуть его бездыханное тело. Должно быть, вот этот в драных сапогах, кому не досталось обновки при дележе.
Он пошарил по сумкам и кошелям разбойников и отыскал несколько серебряных монет. Пригляделся к одной из
